— Пусть ездит, только бы не ставил машину прямо на водопроводную трубу, — со смехом сказала Сабрина.

Чарли был в таком восторге от своего первого урока вождения, что Сабрина не могла на него сердиться. Заменить сломанную водопроводную трубу ей, конечно, было не по средствам, но она утешала себя тем, что счастье брата куда важнее трубы, пострадавшей, когда Чарли учился парковаться.

Добродушно-насмешливое выражение на лице Корта сменилось озабоченным.

— Не представляю, как ты таскала воду лошадям от самого дома.

Положение становилось щекотливым. Сабрина не хотела, чтобы Корт понял, насколько плохо обстоят дела на ранчо. В нем тотчас проснется инстинкт старшего брата-защитника, и тогда ей ни за что от него не избавиться.

— Водопроводчики берут слишком дорого, — убирая вытертую тарелку на полку, сказала она как можно небрежнее. — Я решила повременить с ремонтом, а пока протянуть до сарая шланг, да все как-то руки не доходили. — Она пожала плечами. — Кроме того, отнести несколько ведер воды — не Бог весть какой труд, да и Чарли мне помогает.

— Когда он дома, — возразил Корт.

Ему не хотелось сердить Сабрину, но он ясно видел, что ей нужна помощь. Корт решил поговорить с Чарли и растолковать парню, что существует такое понятие, как ответственность. По-видимому, с тех пор, как умер его отец, с ним никто не говорил по-мужски. Сабрине не удержать ранчо «Дабл Кей» на своих хрупких плечах. Ей не справиться одной, какой бы она ни была сильной. Корту вспомнились мозоли на ее ладонях. Ни одна женщина не должна так надрываться, это неправильно.

Сабрина запустила пальцы в волосы и вздохнула. И по ее глазам, и по осанке Корт видел, что она устала. В нем шевельнулось чувство вины. Слишком много времени прошло с тех пор, как он по-настоящему интересовался делами Сабрины. Когда они в последний раз были вместе, а это было два года назад, они встречались в Ливингстоне, в отеле. Сабрина тогда все больше молчала, а вот он говорил и говорил. Корт сглотнул подступивший к горлу ком.

— Чарли — подросток, — заступилась за брата Сабрина. — У него переходный возраст, ему сейчас нелегко.

Корт бросил посудное полотенце на стол и вернулся мыслями к настоящему.

— Я знаю, каково быть мальчишкой-подростком. Когда-то я сам был таким, помнишь?

Сабрина вздрогнула, и это не ускользнуло от внимания Корта. Неужели Сабрина вспомнила то же, что и он? Его тело весь вечер откликалось на эти воспоминания. Каждый взгляд, каждое слово, каждое нечаянное прикосновение Сабрины напоминали ему о тех временах, когда они были юными. Корт тогда мечтал вырваться из этого места, но до тех пор, пока ему это не удалось, заразительный смех и оптимизм Сабрины каким-то образом делали его жизнь более или менее сносной. В мысли Корта ворвались яркие воспоминания о том, как они впервые занимались любовью. Его тело немедленно отреагировало на эти мысли возбуждением, но одновременно Корт почувствовал стеснение в груди: позволив этому случиться, он причинил Сабрине боль. По выражению глаз Сабрины Корт понял, что она помнит и хорошее, и плохое.

Она расправила плечи и усилием воли поборола томление.

— Нам пришлось нелегко, и Чарли это раздражало, — попыталась она оправдать брата.

Корт шагнул к Сабрине, и она оказалась в ловушке между раковиной и его крупным телом. Корт не желал анализировать поведение Чарли, в данный момент его волновало только то, что он нужен Сабрине, и он не собирался поворачиваться спиной к ее бедственному положению. Путь он не сможет быть к ней так близко, как раньше, но кое-что он все же способен для нее сделать.

— Брин, позволь мне тебе помочь. Я могу себе позволить…

— Нет! — Сабрина протестующе вскинула руку. — Я ценю твою сегодняшнюю помощь, спасибо, что починил трубу, но заруби себе на носу, Корт Броуди, я не собираюсь принимать от тебя милостыню.

Корт почувствовал раздражение. Починить пластиковую водопроводную трубу — это ерунда, мелочь.

— Но если тебе нужны деньги…

— Не нужны.

Он знал, что Сабрина лжет. Раздражение в нем стало брать верх над терпением.

— Сабрина, я не слепой, — твердо сказал он. — Не пытайся приукрасить истинное положение вещей. Это же я, Корт, я знаю это ранчо так же хорошо, как ты. Я чувствую, когда что-то не так. А здесь… — он с заметным усилием заставил себя понизить голос, чуть было не сорвавшийся на крик, — явно что-то не благополучно.

— Я понимаю, у тебя самые добрые намерения, но я предпочитаю решать свои проблемы сама. Я занималась этим три года, почему сейчас что-то должно измениться?

Корта снова кольнула совесть.

— Я всего лишь прошу, чтобы ты разрешила немного тебе помочь, — упрямо повторил он, вглядываясь в ее лицо, в ее глаза и ища в них признаки готовности смириться. Когда-то ему довольно легко удавалось уговорить Сабрину, но, как видно, не сейчас.

Сабрина отрицательно покачала головой.

— Нет.

Он склонил голову чуть набок и посмотрел на Сабрину в упор.

— Но почему? — Корт поднял руку, останавливая готовую возмутиться его настойчивостью Сабрину. — Просто скажи мне, почему.

Сабрина устало потерла глаза руками и на несколько секунд спрятала лицо в ладонях. Нет смысла ходить вокруг да около, Корт всегда умел настоять на своем. Он и на этот раз не успокоится, пока не добьется своего. И она сказала правду:

— Потому, Корт, что я не хочу снова подпускать тебя слишком близко. В последний раз твой уход стоил мне слишком дорого. Я не позволю тебе сделать со мной то же самое снова.

Корт заморгал. Сабрина не поняла толком, что увидела в его глазах, — кажется, это была смесь боли и гнева… ну и еще, пожалуй, сожаление.

— Я знаю, что причинил тебе боль, мне очень жаль.

Это тихое признание потрясло Сабрину. Корт уставился в пол и несколько секунд не поднимал глаз. Ее глупое сердце забилось в радостном предвкушении. Наконец Корт продолжил:

— Я знаю, прошлое нельзя ни изменить, ни даже загладить. И я не стану говорить, что больше никуда не уйду, потому что не привык лгать.

Глаза Сабрины наполнились слезами. Она и раньше догадывалась, что Корт не останется, но, когда он сказал об этом, его будущий отъезд будто стал более реальным. Одна слезинка все-таки выкатилась из глаза, и Сабрина яростно смахнула ее. Не хватало еще расплакаться перед ним, чтобы он понял, какую власть имеет над ней даже сейчас!

Корт взял ее за руку, его собственная слегка дрожала.

— Брин, разреши мне побыть с тобой хотя бы немного, я хочу тебе помочь, — настойчиво взмолился он. — У меня нет никаких скрытых мотивов, честное слово, я просто хочу помочь.

Взгляд Сабрины метнулся к его глазам, и она в тот же миг поняла, что слышалось в его голосе. Чувства Корта горели в его глазах. Он не плакал в открытую, как она, но его сердце обливалось кровью. Она слышала боль в его голосе, видела ее в глубине его серых глаз. Корт действительно хочет ей помочь.

Медленно, словно давая Сабрине время и возможность отстраниться, Корт привлек ее к себе и обнял. Просто обнял, ничего больше.

— Клянусь, на этот раз я не сделаю тебе больно, — прошептал он.

Отчаяние разрывало Сабрину на части. Корт хотел исправить их отношения, но она… она не могла подпустить его к себе слишком близко. Корт хотел, чтобы его совесть была спокойна, когда он в следующий раз покинет Монтану. Сабрина задумалась, сможет ли жить в ладу со своей совестью, если, не рассказав правду, даст Корту уехать? Есть ли у нее выбор?

От того, какое решение она примет сейчас, зависит будущее Райана. Если Корт узнает ее тайну, он вполне может потребовать совместной опеки над ребенком. Что за жизнь ждет тогда Райана?

Нет, поняла Сабрина, я не могу рисковать счастьем сына ради своего собственного… даже ради счастья Корта.

Возвращаясь с ранчо «Дабл Кей», Корт затормозил у ворот лагеря. К нему подбежал запыхавшийся охранник.

— Мы тебя ждали, брат Броуди, — сказал он, переводя дух. — Тебя вызывал брат Джошуа. Возвращайся в казарму и жди, я доложу брату Джошуа, что ты вернулся.