Хоит, значица, Живоглот по дворам. Сам огромный, весь кабыть из одних костей, а уж рылом страшон! Броит и выискиваить, и в колотушку постукиваить. Глаз-то вострый, хишшный. Ручищи здоровушши, чтоб сподручней было душить. Когти длиннюшшие крюками, зацепють крепко, не выдересся. А зубов полон рот, да все черные, вострые. А заместо языка - жало змеиное. Как увидит Душегубец дом, где истинного порядку не ведають, так откроет двери, взойдет и...

Бух! Бух! Что-то стукнуло за стеной. Охрани и убереги! Мы повскакали с мест. Девчонки затряслись. Богомолка нырь за печку. Ялла схватила ухват, я кочергу, а Эруле - так и вовсе топор.

Бух, бух! - на крыльце. Бу-бух!

- А ну, кыш! - гаркнула Эруле басом со страху.

Дверь распахнулась, и на пороге явился огромный, костлявый, клюв торчком, очи угольями. А под мышкой у него - человек, весь в крови... Малые завизжали, девки заорали, нянька, забывшись с перепугу, ругнулась по-матному.

Тут окровавленный поднял голову... Батюшки-светы! Это ж наш Тауле!

- Сп'койна, св'и.

Визгуньи разом смолкли. А блаженная вдруг затряслась, залопотала и кинулась сломя голову вон через другую дверь, вопя:

- Двое! Их двое!

Ох ты, Господи...

Громадный сразу осел и назад подался. Но Тауле втянул его внутрь. Сказал:

- Эт' гость.

Да так и съехал по косяку на пол. Рожа разбита, рубаха в кровище. А хмельной-то!

- Чтоб тя! - Ялла шваркнула ухватом об пол.

Эруле взвилась:

- Ах ты ж паскуда! В святой день! Нажрался! Как последний скот!..

Я обомлела, кричу:

- Господи, Тауле! Ну, нельзя ж так пугать!

Тут тот, второй парень от Тауле вырвался.

- Извините, - шепчет. - Простите, Бога ради...

И вон бросился. Я за ним.

- Милок! - кричу. - Да зайди, не бойся!

А он головой трясет, осеняется, да все твердит:

- Простите, Бога ради... Я не хотел... Простите...

Шмыгнул в калитку, и нет его. Ай, неладно вышло... Да еще - уж не знаю, может, и помстилось - что глаза-то у него точь-в-точь как у нашего Тауле...

Продолжение следует

*** примечания ***

(1) У троеземцев, как и прочей живности на планете, брачный сезон наступает дважды в год, и сопротивляться зову природы им непросто; исключение составляют женщины северных народов, каковые напрочь фригидны. Есть у троеземцев и другие отличия от землян: более чуткое обоняние, когти вместо ногтей и еще кой-какие мелочи, но вцелом они очень на нас похожи. Да и мир сам - похож. Хотя и не без нюансов: например, их "собака" больше смахивает на небольшого медведя, а "свинья" - и вовсе звероящер, зато вкусная.

(2) Троеземский год почти вдвое короче землянского, а живут тамошние люди примерно столько же, так что если троеземец называет свой возраст, смело делите надвое.