Внезапно обступившие ныйровщиков отшатнулись, раздался замогильный рёв, хруст костей, будто ударом молота раздробили несколько ходячих скелетов. Разорвав путы, оба ныйровщика попытались вскочить, им не дали такой возможности, повалили обратно, слегка тыкали копьями, связали уже крепче, похоже, колдовскими цепями. Ныйровщики хрипло дышали, слышно было даже поодаль стоявшему Врагтову. Потом тёмные стали орать, им поспешили заткнуть рты.
Раненым и обожжённым оказывали помощь, убитых накрыли плащами, принесли оторванные головы и положили рядом с телами. Среди воинов Врагтов выделил самых главных. В них сразу чувствовалась сила и превосходство над прочими. Заметил Врагтов и самого здоровенного, обещавшего выпытать у ныйровщиков информацию и оставить гнить.
БЕРКУТ, ТОТ САМЫЙ БЕРКУТ. ЖАЛЬ, ЧТО ОН УМРЁТ У ВРАТ СМЕРТЬГРАДА.
Как ни странно, но Врагтов до последнего момента не замечал, что в прибывшем отряде находятся две женщины, молодые и очень красивые, закованные в лёгкие доспехи, только украшавшие их.
УЖ ТОЧНО НЕ ПОРТЯЩИЕ ИХ КРАСОТУ.
К ним обращались очень почтительно, окружали вниманием. Врагтов старался на них не смотреть, чтоб прочие не подумали, что он оскорбляет их своим нечестивым северным взором, осмелившимся даже так прикоснуться к их божественным чертам.
ЮЖАНКИ. КАК ОНИ ОКАЗАЛИСЬ СРЕДИ ЭТИХ ОСТОЛОПОВ?
На Врагтова покуда внимания не обращали, скользили по нему взглядами как по пустому месту, он не знал, радоваться или огорчаться. Следовало бы задуматься, почему именно ему на полпути к Смертьграду встретились ныйровщики из Великоцарствия.
ЗНАЮ, ЗНАЮ, КНИЖНИКИ ШУТИТЬ НЕ ЛЮБЯТ. ОНИ СПЕЦИАЛЬНО МЕНЯ НЕ ПРЕДУПРЕДИЛИ. СУДЯ ПО ИХ ДЕЙСТВИЯМ В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ, ОНИ МОГЛИ САМИ ПОСЛАТЬ СЮДА ЭТИХ НЫЙРОВ.
Наверняка ныйровщики неспроста оказались в столь неподходящем месте, за что и поплатились.
И Я МОГУ ПОПЛАТИТЬСЯ.
Краем глаза Врагтов заметил возникшую суматоху вокруг коней ныйровщиков, они набросились на окруживших их воинов, били копытами, кусались необычно острыми и длинными зубами. Отшатнувшиеся было воины теперь полезли вперёд, выставив копья, не смирившихся коней добивали, те никак не умирали, живучие попались твари, вставали на дыбы, шарахались, насаживаясь глубже на копья. Наконец все три чудовища повалились, заливая землю кровью, ветер лениво шевелил чёрные гривы.
УСТРОИЛИ ТУТ БОЙНЮ, БУДТО НЕ ЗНАЮТ НИЧЕГО О КОНЯХ НЫЙРОВ. КУДА СУЁТЕСЬ-ТО.
Воины остановились отдышаться, опершись на копья, рассматривали поверженных тварей. Самый широкоплечий сказал:
- Не часто за пределами Великоцарствия увидишь подобную нечисть, они здесь подолгу не задерживаются, чем дальше от Гноеграда, тем слабее они становятся, зато в стране тьмы они нашей кровушки вдоволь напились, когда мы забрели к ним по дурости вместе с Ледовым.
САМЫЙ УМНЫЙ. БЛАГОДАРЮ ЗА РАЗЪЯСНЕНИЯ.
Другой, которому разъярённый конь ныйров прокусил рукавицу, тряся рукой от боли, ответил весёлым голосом:
- Теперь они к нам чаще станут наведываться.
ЭТО ВЫ, СМЕРТЬГРАДЦЫ ВЕЗДЕ СУЁТЕСЬ, ЗДЕСЬ НЕ ВАШИ ЗЕМЛИ. И ВЕЛИКОЦАРСТВИЕ ЗА ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ ЛИГ ОТСЮДА, ЧЕГО ВЫ ЗДЕСЬ ЗАБЫЛИ, ВОЮЙТЕ ТАМ.
- Хорошо, что этих вовремя выследили, неизвестно, что они замышляли, но смотрители выбьют из них правду, они умеют.
СРЕДИ ВАС И СМОТРИТЕЛИ ИМЕЮТСЯ; БЕЗ НИХ ВЫ ДАЖЕ ПОДТИРАТЬСЯ НЕ ХОДИТЕ.
- Да, Стрелок, нам повезло, ваш отряд очень вовремя подоспел, иначе бы они отбились, вон какие крылья вырастили, я таких ныйров видел только один раз, в Разделённых Крепостях.
Они принялись обсуждать подробности боя, приёмы ныйровщиков, гадали, зачем те сунулись в сердце Срединного края, так далеко от Великоцарствия, и какие козыри они не выложили, что сумели бы ещё выкинуть, какой был дракон, и куда он скрылся, ведь поблизости нет гор, где ему можно затаиться, а до границы за один перелёт не дотянет; можно снарядить погоню, у смотрителей есть соколы для поиска, тем более в дракона натыкали особые стрелы, изготовленные для подобных случаев, они отнимают силу, наконечники растворяются в теле, отравленный дракон потеряет скорость, ему несладко придётся.
ДА КОМУ ВЫ ЗАЛИВАЕТЕ; ОСОБЫЕ СТРЕЛЫ, ПОГОНЯ ЗА ДРАКОНОМ. ТЬФУ НА ВАС.
Стрелок, как понял Врагтов, из первого отряда преследователей, широкоплечий - из второго, явно знакомы, но сразу видно, что из разных владений, по особым знакам Великих городов на доспехах, плащах, и по тому, как держатся перед тем военачальником. Знак Смертьграда - сокол и коршуны, знак Секиринграда - секира.
В СМЕРТЬГРАДЕ ВСЕ РАЗДЕЛЕНЫ, ОНИ НАПРИДУМЫВАЛИ СЕБЕ ВСЯКИХ ДУРАЦКИХ ПРАВИЛ И СЧИТАЮТ НАШ СЕВЕР НИЖЕ СВОЕГО ХВАЛЁНОГО ОПЛОТА. НЕ ВЫ ПЕРВЫЕ, КТО СРАЖАЕТСЯ С ВЕЛИКОЦАРСТВИЕМ. ВЫ, УРОДЫ, НИЧЕГО НЕ ЗНАЕТЕ О НАСТОЯЩЕЙ ВОЙНЕ, ТАМ, В ГЛУБИНАХ СЕВЕРА.
Стрелок и широкоплечий стали вытирать о высокую траву испачканные кровью сапоги, отойдя чуть от мёртвых тварей. На доспехах чёткие вмятины от ударов, вдобавок у Стрелка чёрные полосы от драконьего огня, весь плащ прожжён, повреждённая рука у него побаливает, он её бережёт, копьё держит левой, а кровь из раны не останавливается, оторванная от плаща повязка пропитывается всё сильнее. Не слишком высокий и тяжеловесный, наверняка в бою не уступит тому второму, силища в смертьградце заключена громадная, чувствуется - мощь расходится волнами, голос уверенный, движения отточенные; пытаясь обуздать коней ныйровщиков, он одной рукой удерживал за поводья самого здоровенного, поводья оборвались и зверь цапнул зубищами, пришлось брать на копья.
ОБЫКНОВЕННЫЙ ТУПИЦА ИЗ СМЕРТЬГРАДА. ОНИ ТАМ ВСЕ ТАКИЕ.
К Врагтову они не подошли, только посмотрели внимательно и направились к соратникам, окружившим ныйровщиков. Допрашивать их пока не стали, просто приглядывали за дёргающимися пленниками. Вырваться ныйрам не позволят, смотрители позаботятся.
От смертьградцев отделился один воин и потопал прямиком к Врагтову, не выпускавшему из рук секиру и напряжённо ждавшему развития событий. Роста невысокого, но крепко сбитый, бородой и коротко стрижеными волосами он напомнил Врагтову знаменитого кулачного бойца Возведова, неоднократно им виденного в поединках в Северске, из которых тот всегда выходил победителем.
ОСОБЕННО ПОХОЖ СУРОВЫЙ ВЗГЛЯД. ДОБРА ОТ НЕГО НЕ ЖДИ. ПЛОХО ТЕБЕ, ВРАГТОВ, ПРИДЁТСЯ.
За воином последовали ещё двое, недобро посматривая на Врагтова.
Не дойдя до Врагтова нескольких шагов, один из них наступил на что-то, издавшее хищный стальной звук, похожий на схлопывание капкана. Стиснув зубы от боли, воин нагнулся, чтоб рассмотреть, во что попалась его нога. Выругался, освободиться самостоятельно не смог, подошедшие дружинники присели и осторожно раздвинули траву. Врагтов вдруг понял, что они могли там увидеть, он догадался раньше, чем те освободили ногу соратнику от вещички, которая называлась цеферц, узнанную им по подробным и красочным описаниям в книгах - эта штука позволяла ныйровщикам мгновенно перемещаться из одного места в другое, и никому кроме них её свойства не открывались.
- Вот дерьмо! Угораздило же! - взвыл воин, когда его ногу освободили. Похоже, он не догадывался, что нашёл. Зато двое других догадались.
- Во что это я вляпался? - спросил он в недоумении.
ДА НЕ ПЛАЧЬ, ВОИН, НЕ В МЕДВЕЖИЙ КАПКАН, ЭТО ИЗ НЫЙРОВ ВЫПАЛО. НО ПОЧЕМУ ОНИ ЕЮ НЕ ВОСПОЛЬЗОВАЛИСЬ? ЗАГАДКА.
- Они не успели ею воспользоваться, видно, готовились выскользнуть, но её действие растягивается на некоторое время, переход совершается не сразу, - сказал другой.
НЕ СОЧИНЯЙ, УМНИК, ПЕРЕХОД МГНОВЕННЫЙ, НО НЫЙРЫ УХОДИТЬ НЕ ЗАХОТЕЛИ. ТАКАЯ ВЕЩЬ ТОЛЬКО У САМЫХ ЗАСЛУЖЕННЫХ ИХ РАЗВЕДЧИКОВ.
- Что за гадость? - переспросил смертьградец, морщась от боли.
- С помощью такого приспособления они перемещаются на значительные расстояния.
- Надо показать смотрителям.
Они потопали обратно, объяснения откладывались, Врагтов невольно вздохнул, но не позволил себе окончательно расслабиться: скоро они за него возьмутся.
