Марио пожал плечами и улыбнулся немного печально. Из седельной сумки он достал кожаную флягу с плохоньким красным вином и протянул племяннику.
– Промочи горло, – сказал Марио, продолжая дышать ртом. – Не помешает.
Эцио сделал глоток и поморщился:
– Где ты раздобыл такую кислятину?
– В «Спящем лисе» это считается лучшим вином, – широко улыбаясь, ответил Марио. – Подожди, пока приедем в Монтериджони. Там у меня найдется, чем тебя угостить.
Эцио тоже улыбнулся, возвращая дяде фляжку, но быстро вновь помрачнел.
– Что такое? – осторожно спросил дядя.
Эцио неторопливо достал из сумки Яблоко:
– Что мне с ним делать?
– Это большая ответственность, – вздохнул Марио. – Но нести ее придется тебе одному.
– Сумею ли?
– А что тебе подсказывает сердце?
– Советует избавиться от него. Но мой разум…
– Не знаю, кого ты повстречал в хранилище, но именно они препоручили Яблоко твоим заботам, – медленно произнес Марио. – Боги ничего не дают смертным просто так. Возможно, Яблоко тебе еще понадобится.
– Ты сам знаешь, насколько оно опасно. Если оно снова попадет не в те руки…
Эцио посмотрел на реку, которая неторопливо несла свои воды. Марио молча наблюдал за племянником.
Рука младшего Аудиторе с зажатым в ней Яблоком застыла над головой. Он понимал, что дядя прав и древнее сокровище нельзя выбрасывать в Тибр. Не будь на то серьезной причины, Минерва не вернула бы ему частицу Эдема.
– Это решать только тебе, – сказал Марио. – Но если сейчас Яблоко тебя тяготит, отдай его на хранение мне. Заберешь потом, когда твой разум успокоится.
Эцио мешкал… пока вдали не послышался топот копыт и лай собак.
– Так я и думал. Эти ублюдки не успокоятся, – стиснув зубы, проворчал Марио. – Давай сюда Яблоко.
Эцио вздохнул, снял с пояса кожаный мешок, убрал туда Яблоко и протянул его дяде. Марио спрятал мешок в свою седельную сумку.
– А теперь мы заставим наших лошадок немного поплавать. Это собьет со следа собак. Если же у их хозяев хватит мозгов перебраться на другой берег, мы все равно уйдем лесом. Поторапливайся, племянничек. Я рассчитываю завтра в это время быть в Монтериджони.
– Ты что же, собираешься ехать без остановки?
Марио пришпорил лошадь. Та взвилась на дыбы, роняя пену изо рта.
– Именно. Потому что отныне нам придется воевать не только с Родриго, но и с его отпрысками – Чезаре и Лукрецией.
– Кто они такие?
– Самые опасные люди из всех, что встречались на твоем пути.
4
Весь следующий день они ехали почти без остановок. К вечеру на горизонте показались стены Монтериджони, над которыми возвышалась rocca[6] Марио. Решив дать отдых уставшим лошадям, дядя и племянник ехали шагом.
– …И тогда Минерва рассказала мне о солнце, – продолжал Эцио. – От нее я узнал о страшной беде, которая случилась давным-давно. Однако предсказана и другая, которая произойдет в будущем…
– Но не завтра и не через год, vero?[7] – сказал Марио. – Так что пока можно об этом не думать.
– Sì[8], – ответил Эцио. – Мне вот интересно, много ли у нас еще работы впереди? Быть может, все закончится гораздо раньше.
– Так ли уж это плохо?
Эцио не успел ответить. Со стороны города донеслись звуки пушечных выстрелов. Младший Аудиторе выхватил меч и привстал в стременах, вглядываясь в парапеты городских стен.
– Успокойся, племянник, – захохотал Марио. – Это всего лишь учения. Мы решили обновить арсенал и поставили на парапетах новые пушки. Солдатам надо с ними освоиться.
– Надеюсь, они не спутают нас с мишенью.
– Я же тебе сказал, не волнуйся. Конечно, этих парней еще учить и учить артиллерийскому делу, но им хватит мозгов, чтобы не стрелять в своего командира!
Вскоре всадники миновали широко открытые главные городские ворота и въехали в Монтериджони. Главная улица вела от ворот к цитадели. Жители смотрели на Эцио с уважением, восхищением и искренней любовью.
– Эцио, с возвращением! – крикнула какая-то женщина.
– Спасибо, синьора! – слегка поклонившись, ответил ей ассасин.
– Да здравствует наш Эцио! – послышался звонкий детский голосок.
– Buongiorno, fratellino[9], – ответил мальчишке младший Аудиторе. – Приятно вернуться домой, – сказал он, поворачиваясь к Марио.
– По-моему, тебя они рады видеть куда больше, чем меня, – сказал, улыбаясь, дядя.
Впрочем, это были только слова. Основная часть приветствий, особенно от старшего поколения, была адресована старшему Аудиторе.
– Мне не терпится увидеть наше фамильное гнездо. Давненько судьба не заносила меня в Монтериджони.
– Да. Что-то все твои пути пролегали в стороне. По тебе ведь тоже соскучились. Насчет двоих я полностью уверен.
– Это кто?
– Неужели не догадался? Нельзя все время думать только о делах братства.
– Догадался. Ты имеешь в виду маму и Клаудию. Как они?
– Конечно, твоей сестре досталось. Она тяжело переживала смерть мужа. Но время лечит многие раны. Клаудия почти оправилась после потери… А вот и она, легка на помине!
Они въехали во внутренний двор укрепленной резиденции Марио. Эцио увидел сестру на мраморных ступеньках, что вели ко главному входу. Клаудия стремительно сбежала вниз и повисла на шее спешившегося брата.
– Брат, как здорово, что ты вернулся! Трудно пожелать лучшего подарка на мой день рождения.
– Клаудия, моя дорогая… – Эцио крепко обнял сестру. – Я так соскучился! Как мама?
– Слава богу, хорошо. Едва мы узнали о твоем возвращении, все как на иголках. Ну а твоя слава бежит впереди тебя.
– Идемте в дом, – сказал Марио.
– Кстати, не только мы с мамой рады тебя видеть, – продолжала Клаудия, ведя его за руку по лестнице. – Есть еще один человек.
– И кто же? – полюбопытствовал Эцио.
– Герцогиня форлийская.
– Катерина? Она здесь? – удивился Эцио, стараясь не показывать волнения.
– Мы не знали, когда именно ты появишься, поэтому они с мамой отправились в монастырь, к настоятельнице. Но до захода солнца обещали вернуться.
– Дело прежде всего, – напомнил племяннику Марио. – Вечером я созываю совет братства. Макиавелли ждет не дождется встречи с тобой.
– Эцио, с Испанцем покончено? – перестав улыбаться, спросила Клаудия. – Наш главный враг мертв?
Серые глаза брата посуровели.
– Давай отложим этот разговор до вечера. Тогда я обо всем расскажу.
– Ну хорошо, – нехотя согласилась Клаудия, собираясь вернуться к своим делам. Чувствовалось, ответ брата ее насторожил.
– И передай от меня привет герцогине! – крикнул вдогонку Эцио. – Пусть они с мамой дождутся вечера. А пока у нас с дядей… неотложные дела.
– Ты прав, Эцио, – сказал Марио, когда Клаудия ушла. – Дела неотложные. И тебе надо хорошенько подготовиться к вечернему разговору. Макиавелли обещал приехать еще до темноты. У него к тебе куча вопросов. Мы сейчас с тобой поговорим наедине, а потом я советую тебе немного прогуляться по городу.
Разговор в дядином кабинете был напряженным. После него Эцио и самого потянуло прогуляться. Марио посоветовал ему навестить портного и заказать новую одежду – нынешняя уже никуда не годилась. К нему Эцио первым делом и отправился. Портной сидел на скамье, поджав под себя ноги, и шил плащ из красивой изумрудно-зеленой парчи.
Ассасину нравился этот спокойный, незлобивый человек. Они были почти ровесниками. Портной тепло поздоровался с ним:
– Чем я обязан такой чести?
– Думаю, мне пора обзавестись новой одеждой, – с легкой грустью произнес Эцио. – Хочу знать твое мнение. Только говори правду.
– Синьор, даже если бы я не зарабатывал себе на жизнь шитьем одежды, я бы тоже сказал, что вам самое время обновить гардероб.