– Не получится, – отрезал сержант. – Я закрою дверь на крепкий засов. Или ты идешь с нами, или пеняй на себя.

– Ничего, я не пропаду.

– Тогда ступай с Богом. Безопасность этих людей теперь на мне.

Эцио обвел глазами собравшихся в укрытии. В колеблющемся свете нескольких свечей он заметил Клаудию, потом мать и облегченно вздохнул.

– Надо торопиться. – С этими словами он задвинул внушительный железный засов.

Мать и сестра быстро промыли и перевязали рану Эцио, а затем поставили его на ноги. Аудиторе велел старшему сержанту повернуть рычаг в статуе Леониуса – выдающегося ассасина древности, – которая стояла возле северной стены, рядом с огромным очагом. За потайной дверью оказался туннель, через который люди смогли попасть в безопасное место примерно в километре от Монтериджони.

Клаудия и Мария стояли возле входа, следя, чтобы беженцы не создавали толчеи. Старший сержант ушел вперед с небольшим отрядом. Они несли факелы, чтобы беженцы не шли в кромешной тьме, и оберегали горожан от возможных неожиданностей.

– Быстрее! – подгонял беженцев Эцио. – Без паники. Идите быстро, но бежать не надо. Нам только давки еще не хватало.

– А что будет с нами? – спросила Мария. – И где Марио?

– Марио… Ох, как же больно это говорить… Дядю Марио убили, мама. Я бы хотел, чтобы вы с Клаудией вернулись домой, во Флоренцию.

– Марио мертв?! – воскликнула Мария.

– Что ждет нас во Флоренции? – спросила Клаудия.

– Наш дом. – Эцио развел руками. – Лоренцо Медичи и его сын были верны своему слову. Они оберегали наше флорентийское жилище. Сейчас город снова находится под властью синьории. Насколько я знаю, губернатор Содерини добросовестно следит за палаццо Аудиторе. Возвращайтесь. Анетта и Паола вам помогут. Я тоже вернусь, когда смогу.

– Ты уверен? – Клаудия недоверчиво посмотрела на брата. – Мы слышали совсем другое. Синьор Содерини опоздал и не смог уберечь наш дом. Как бы там ни было, мы хотим остаться с тобой. Хотим помочь.

Последние беженцы скрылись в туннеле, и почти сразу же дверь святилища начала содрогаться от ударов извне.

– Кто это? – испуганно спросила Мария.

– Солдаты Борджиа. Поторопитесь!

Вместе с несколькими ассасинами в арьергарде Эцио повел семью через туннель.

Идти было трудно. Где-то на середине пути Эцио услышал грохот и понял: люди Борджиа сломали засов и ворвались в святилище. Вскоре они будут здесь. Аудиторе старался подбодрить своих подопечных и прикрикивал на отстающих, чтобы те поторопились. А сзади уже слышался топот вражеских ног. Как только группа беженцев прошла мимо опускной решетки, отделяющей часть туннеля, Эцио схватился за выступающий рычаг в стене и, когда все беженцы скрылись в туннеле, надавил на него что было силы. Тяжелая решетка поползла вниз. Показались преследователи, и первого из них решетка пронзила своими зубцами, словно вилами. Туннель наполнился предсмертными криками. Но Эцио уже догонял остальных беженцев, радуясь, что смог выиграть для них немного драгоценного времени.

Через считаные минуты, казавшиеся часами, пол под ногами сначала выровнялся, а затем стал медленно подниматься. Воздух посвежел, что тоже говорило о скором выходе из туннеля. И как раз в этот момент они услышали гул пушечных выстрелов, – должно быть, люди Борджиа били по цитадели, намереваясь сровнять ее с землей. Туннель задрожал, с потолка посыпалась пыль. Затрещали камни; вначале тихо, потом все громче.

– Dio, ti prego, salvaci[30], – потолок сейчас обрушится! – запричитала какая-то женщина.

Беженцами мгновенно овладел страх быть погребенными заживо.

И вдруг потолок треснул, посыпались мелкие камни. Беженцы бросились вперед. Клаудия замешкалась, и ее тут же обволокло облаком пыли.

– Клаудия! – испуганно крикнул Эцио.

– Эцио! – отозвалась девушка, осторожно пробираясь через завал.

– Слава богу, ты в порядке. На тебя ничего не упало?

– Ничего, я в порядке. Как мама?

– Со мной тоже все хорошо, – отозвалась Мария.

Благодаря всех богов, позволивших им благополучно добраться до конца туннеля, все трое прошли последние метры. Никогда еще запах травы и даже земли не казался им таким сладким.

Выход из туннеля с пригородами Монтериджони соединяли несколько веревочных мостов, перекинутых через ущелья. Марио был опытным стратегом и постарался предусмотреть все. Эцио знал: город переживет набег армии Борджиа. Для Чезаре город не представлял никакого интереса: разрушив его до основания, отпрыск Родриго не задержится в здешних местах. А вот он, Эцио, обязательно сюда вернется и восстановит славный оплот ассасинов. В этом он был уверен. Больше того: он пообещал себе, что обязательно воздвигнет памятник своему благородному дяде, так безжалостно убитому сегодня.

Ассасин был сыт по горло бессмысленными страданиями, выпавшими на долю его семьи.

Первой его мыслью было перерезать веревки мостов, как только его подопечные ступят на твердую землю. Но беженцы, среди которых хватало раненых и престарелых, двигались медленнее, чем он рассчитывал. У многих подвесные мосты вызывали больше страха, чем туннель. Зато преследователи неумолимо приближались. Из туннеля уже слышались их крики. Эцио был не в том состоянии, чтобы нести кого-нибудь на спине. Но ему удалось посадить на здоровое плечо женщину, подвернувшую ногу. Вместе с ней он двинулся по первому веревочному мосту. Тот опасно прогибался под их весом.

– Давайте же! Живее! – крикнул он своему арьергарду, который уже сражался с вражескими солдатами.

Эцио подождал, пока последний из его людей не оказался в безопасности на твердой земле, но двое солдат Борджиа уже бежали ему навстречу по мосту. Эцио встал у них на пути. Взяв меч в здоровую руку, он вступил в поединок. Даже раненый, он превосходил противников. Его меч мгновенно отражал их удары. Чуть отступив, Эцио пригнулся. Меч противника рассек воздух, зато оружие ассасина перерезало солдату коленное сухожилие. Вопя от боли и держась за обездвиженную левую ногу, он полетел в ущелье. Второй солдат решил нанести удар снизу и сбить Эцио с ног. Аудиторе снова отскочил, и сильный удар пришелся по обломку скалы. Отдача была настолько сильной, что солдат поморщился и застонал, едва удерживая меч в онемевшей руке. Эцио нанес ему косой удар – и противник покатился вниз. Взмахнув мечом еще раз, ассасин перерубил толстые веревки, удерживавшие мост, – солдаты Борджиа, успевшие на него ступить, с воплями полетели в ущелье.

Оглянувшись назад, Эцио увидел Чезаре. Рядом с ним стояла Катерина, по-прежнему закованная в цепи, которые сжимала в руках Лукреция. Тут же были Хуан Борджиа, смертельно бледный Микелетто и мокрый от пота французский генерал Октавиан.

Чезаре держал в руках какой-то странный предмет и размахивал им во все стороны.

– Следующей будет твоя! – в ярости крикнул он.

Эцио узнал голову дяди Марио.

Для Эцио осталось только одно место, куда он мог теперь отправиться. Погони он не опасался: чтобы снова напасть на уцелевших ассасинов, солдатам Чезаре понадобилось бы не один день огибать ущелье. Беженцам ассасин советовал отправляться в города, пока еще неподвластные Борджиа: Сиену, Сан-Джиминьяно, Пизу, Лукку, Пистой и Флоренцию. Там у них есть шанс найти себе пристанище. Он продолжал уговаривать мать и сестру вернуться во Флоренцию, считая, что там сейчас для них безопаснее всего. Но женщинам не хотелось возвращаться туда, где поругано и разграблено их семейное гнездо и где их ждало слишком много тягостных воспоминаний. К тому же обеими владело неистовое желание отомстить за гибель Марио.

Сам Эцио намеревался ехать в Рим, где Чезаре наверняка займется перегруппировкой своих сил. Быть может, опьяненный победой, он решил, будто с Аудиторе покончено и докучливый ассасин, получив серьезное ранение, умер где-нибудь по дороге. Если так, Эцио это только на руку. Однако была еще одна мысль, не дававшая ему покоя. Гибель Марио лишила братство предводителя. Макиавелли пользовался большим влиянием, но их отношения с Эцио сейчас были отнюдь не дружескими. Нужно что-то решать, и как можно скорее.