И вот теперь Сергей, прикусив от очередного резкого манёвра язык, ждал спасительного лязга металла о металл. Отсчитывая про себя секунды, на тридцать седьмой он, наконец, его услышал. Вначале, хорошо слышимый удар, а затем едва ощутимое шипение. Это означало, что магнитные присоски не сработали и теперь в дело вступили маневровые двигатели, подводящие корабль вплотную к обшивке. Выдвинувшиеся роботизированные руки подрывом высокоскоростной взрывчатки буквально вколотили захваты в корпус, и теперь автоматический резак попробует на зуб прочность чужого сплава, который, кстати, так и не удалось определить. На удивление легко поддавшийся верхний слой быстро стёк и затвердел небольшими шариками, а под ним обнаружилась какая-то пористая структура, очень неохотно рассыпающаяся чёрным порошком. Время истекало, капитан уже сообщил по внутренней связи, что их полёт не остался не замеченным, и что всем лучше быть наготове. Сергей, в окружении бойцов корпуса, одетых в синие жёсткие скафандры, нервно топтался на месте, то и дело, посматривая на экран с картинкой с внешних камер, где в ярком сиянии резак доламывал чёрную внутреннюю стенку. Наконец, с вырвавшимся потоком воздуха, неровный квадрат отлетел в сторону, ударился о край транспорта, и стал ещё одним обломком, болтающимся вокруг чужого корабля. Не дожидаясь команды, сержант дёрнул рычаг, и, подчиняясь аварийной команде, шлюз отстрелил внешний люк. Заранее откаченный воздух лишь замёрз небольшими снежными хлопьями и слегка подтолкнул толпящихся в грузовом отсеке людей. Пятёрками, бойцы влетали в ярко освещенный со всех сторон огромный ангар и занимали круговую оборону прямо там, где приземлились под действием местной силы тяжести. Пока в них никто не стрелял, и вот уже добрая сотня бойцов расползлась во все стороны. Уж лучше б стреляли, подумал Сергей, как раз выпрыгивая из земного корабля. Когда такой радушный приём, жди какую-нибудь особенно неприятную пакость. И только стоило ему об этом подумать, как под потолком сработало несколько взрывных устройств, и сверху посыпались целые куски, весом далеко за тонну. Одновременно с этим подобные же устройства сработали под полом, выворачивая десятки квадратных метров и унося с собой десятки жизней. За какие-то пять секунд от ворвавшихся внутрь команд осталась едва ли половина. В безвоздушном пространстве поражающий эффект обычной химической взрывчатки был в разы слабее, но и этого хватило. Какофония на переговорных каналах, крики и стоны раненых смешались в один, наводящий ужас, шум.

Сержанты подразделений, что ещё только вплывали в ангар, лишившийся как освещения, так и гравитации, быстро взяли бойцов под контроль, и стали срезать резаками петли сразу с нескольких закрытых люков. Поводя стволами из стороны в сторону, солдаты нервно перешучивались по рации, кто-то оттаскивал раненых и убитых в дальний конец, где уже вовсю работали медики, и вызвавшиеся добровольцами учёные биологи. Остальная толпа, как могла в невесомости, вжалась в пол за импровизированной баррикадой из упавших обломков, окружённая бойцами в синем со всех сторон. В этот момент в дыре в стене, откуда все появились, что-то полыхнуло, и жаркое пламя воровалось внутрь. Транспортный корабль был превращён в несколько негерметичных кораблей поменьше и теперь медленно отплывал в сторону. Капитан так и не успел покинуть его, до последнего передавая информацию о ходе боя, где, как ни странно, 'Смелый' всё ещё был жив, и даже сумел разобраться с раздиравшей его, сворой. Теперь он ковылял в их сторону, с трудом набирая скорость, и периодически постреливая из курсовых орудий, правда, без всякой надежды попасть по оставшимся двум дронам. Наконец, петли были срезаны и, немного отодвинув ломами дверь, внутрь тут же были просунуты камеры. Подсветив непроходимые завалы впереди по коридору, на этот раз пехотинцы не стали рисковать, и озлобленные такими чудовищными потерями, забросали из подствольников плазменными гранатами, всё, до чего дотянулись. Жаркое, самоподдерживающееся пламя, слизало ближайшие баррикады, но дальше не пошло, быстро теряя в вакууме силу. Тактические компьютеры засекли движение, что подтверждало искусственность всех этих завалов. Но враг действовал осторожно и не спешил стрелять по просунутым внутрь, сквозь щель, устройствам. Он ждал и, похоже, всё ещё надеялся если и не победить, то свести эту бойню к пату. Несколько десантников стали собирать из тащимых за спиной деталей небольшую пушку, приспособив под прикрывающий её щит удачно лежащие то тут, то там, ровные квадратные железные листы. Когда она была готова, её установили точно перед дверью, и на счёт три два солдата резко распахнули тёмный проход. Пушка успела сделать только один выстрел, тяжёлой полимерной болванкой, которая на скорости в несколько километров в секунду прошила всю баррикаду, вызывая при ударе настоящий огненный вал из расплавленных кусков. В следующее мгновение ответный выстрел странного оружия, смёл этот, довольно серьёзный аргумент землян, как пушинку. Маленький, искрящийся и очень яркий шарик, врезался в неё, и даже в разреженной до предела атмосфере, пушку отбросило назад к самой стенке. Вслед за первым, в ангар вплыли ещё с десяток шаров, раскидав и, кажется, убив нескольких зазевавшихся солдат, но в целом не причинив большого вреда. Переждав этот странный обстрел, десантники решили использовать последний довод, и активировали своих маленьких дружков, которых они ласково называли щеночками. Рванувшись по указанному направлению, эти биомеханические камикадзе, ловко перепрыгивали через острые куски, цеплялись за стены гибкими конечностями, и гибли один за другим под ураганным огнём, открытым засевшими в коридорах существами. Маленькие острые иглы пробивали их насквозь, отрывали лапы и распарывали животы. Но каждый пехотинец нёс собой двоих таких ребят, и сейчас две сотни роботов ломились настоящим шевелящимся ковром вглубь этих проклятых тоннелей. Вскоре, среди приглушённого, словно придавленного подушкой, грохота, послышались первые хлопки — это покалеченные, но всё же добравшиеся до противника четырёхлапые мины, подрывали себя, не в силах причинить вред каким либо другим способом. За минуту выстрелы совсем стихли, и напряжённые до состояния транса бойцы, осторожно стали продвигаться внутрь. Механические псы сделали своё дело, заплатив сотней жизней за победу, и сейчас, по данным, поступающим на тактические компьютеры, продолжали преследование нескольких уцелевших врагов. Передав им команду больше не подрывать себя, сержант недовольно посмотрел на Сергея. Это была его инициатива, и всю ответственность он теперь брал на себя. Но раз уж получилось сломить их сопротивление, то стоило попытаться взять кого-нибудь живым. Пройдя сотню метров по тоннелю, первые десантники стали натыкаться на изуродованные трупы в плотных облегающих скафандрах. Сергей и пару самых смелых учёных, уже подбегали к ним, когда наклонившийся солдат сумел, наконец, снять с одного тела шлем. То, что они увидели, повергло всех вокруг в настоящий шок.

Эрис бежал по коридору. Раненая рука сильно болела, скафандр буквально приварился к коже, когда на него брызнуло расплавленным металлом. Мешанина металла и пластика, которую они гордо называли баррикадой, так и не пригодилась. Мелкие дроиды, о которых Эрис до того и не подозревал, оказались на удивление проворными. Им эти завалы, что вода для рыб. Уж лучше б тоннель был пуст, тогда можно было вести сплошной огонь, а этим тварям не было за что зацепиться. К тому же, после выстрела осадного орудия, будь оно проклято за обожжённую руку, на протяжении всего тоннеля в защите образовалась приличная дыра, через которую вполне пролез бы и ящеропод из джунглей Маркана. Отбросив бесполезный пустой игольник, Эрис, расталкивая остальных, рванулся к противоположному выходу. На его глазах, один из сражающихся подпустил дроида слишком близко и тот вцепился ему в ногу. Закричать раненый не успел, так как последовавший тут же взрыв оторвал ему всё хозяйство по пояс. Тут же, ещё два хлопка подряд толкнули Эриса в спину, и он упал на застывшего в параличе молодого парня, кажется, его звали Бишеп, у которого в глазах плескался мутный и неконтролируемый ужас. Только это запомнил Эрис, оттолкнувшись от безвольного тела ногой и помчавшись дальше. Через десяток секунд, выскочив из выломанного попаданием снаряда, люка, он резко свернул вправо и побежал к выходу из лифта. Ещё более покореженный, чем шахта, ведущая в третий ангар, вертикальный тоннель встретил Эриса густой темнотой. Разбитые технические светильники иногда потрескивали, озаряя вспышками потного и запыхавшегося человека, спускающегося по лестнице на палубу ниже. По идее, тут должна была стоять непереносимая вонь от скинутых сюда трупов членов команды, погибших ещё две недели назад, но сейчас весь воздух выдуло из корабля в прорезанную землянами дырку. Туда же унесло Селера и того парня. Почему он не может вспомнить имя того парня?.. Перебирая руками и стараясь не поскользнуться на обледеневших ступенях, Эрис тяжело всасывал воздух. Давно было пора сменить кислородную капсулу, но останавливаться он хотел ещё меньше, чем задыхаться. Неожиданно, мимо него пролетела извивающаяся тушка земного дроида, который даже так пытался ухватить его острыми зубами. Отчаянно колотя ногой в заевший люк, Эрис буквально повис на одних руках. Наконец, тот поддался и со скрипом отодвинулся на достаточное расстояние. Юркнув в образовавшуюся щель, Эрис, с полыхающими огнём лёгкими, навалился всем телом, задвигая его обратно. Когда проход был закрыт, он без сил сполз по стене и, колотя руками по бедру, нащупал небольшое уплотнение. Сдавив его, и тем самым заставив материал раскрыться, он пальцами вытащил почерневшую таблетку, и, достав из поясного отделения новую, вставил её на место. Ткань срослась вновь в единое целое, а в шлем хлынул живительный поток кислорода. Отдышавшись, Эрис пытался сообразить, что делать дальше. Нужно найти целый отсек, и запереться там, возможно его найдут не сразу, а там уж бой закончится, и его не убьют просто так, в адреналиновом угаре.