— Так ты не думал на самом деле снимать эту комнату? — дошло наконец-то до Семена. Но из-за молчания усомнился, спросил недоверчиво: — Или собирался?

Кудрявый пожал плечами.

— Давай тогда ко мне, — без раздумий предложил Сенька. — Катька пока в больнице, наша Егоза у ее бабки поживет… Щас, я у Катьки разрешение спрошу, чтобы ты ничего не думал. Погуляешь недельку на свежем воздухе, а дальше как знаешь! Тем более у меня отпуск на неопределенный срок — пока трактор не починят, я ни ногой в колхоз.

Он принялся тыкать кнопки своего потертого мобильника. Антон молча улыбнулся: настоящая провинция! Душевная широта! Не боится ведь чужого человека к себе в дом приглашать. Только что наслушался о психах и самоубийцах — и ничего, ни бровью не повел. Не похож ведь на дурака, а доверчивый такой до глупости?..

…Потом они заскочили в сельпо за продуктами, за пивом. Приехав домой, поставили драндулет в сарай вместо трактора.

Сенька бодро наквасился пивасиком под зеленый салатик из овощей со своего огорода, Антон же сослался на таблетки и был избавлен от алкоголя.

Поздно ночью, при свете экрана ноута, пристроившись подремать под фильм на плече у нового приятеля, Сенька спросил:

— У тебя права-то, выходит, купленные?

— Ага, — хихикнул кудрявый, захмелевший от прабабкиного ядреного кваса.

Часть 6

…Всё-таки перед походом в сельпо Антон уговорил его завернуть к трехэтажке.

Поднялись — квартира настежь открытая. Милиционер с пузом, как беременный… Пардон, полицейский с лишним весом.

Анна Петровна в душистом облаке варельянки и корвалола, по щекам слезы, в глазах жгучая обида на квартиранта, посмевшего ей так жестоко отплатить за гостеприимство.

Сенька дивился на серьезную наглость кудрявого — морда кирпичом, протопал прямо в комнату. Да еще принялся щелкать мобильником. Усатый милиционер, составлявший протокол над трупом, потерял дар речи.

— Прошу прощения, — спохватился Антон. — Я внештатный корреспондент сетевого сообщества блогосферы.

— Щас же стирай все фотки! — рявкнул участковый. — Или конфискую твой гаджет к чертовой бабушке!

— Понимаете, мы тут были часа два назад, — вылез вперед Сенька. — Он, — (ткнул пальцем в кудрявого,) — хотел комнату снять. На лето. А он, — (указал на труп на кровати,) — еще не съехал. Мы ждали, а он говорил, что у него электричка только в два.

— То есть вы последние, кто видел покойника перед смертью? — деловито уточнил участковый.

— Нет, мы не видели, — мотнул головой Сенька. — Мы через дверь с ним говорили. Вернее, она, — (он кивнул в сторону хозяйки,) — стучала ему в дверь, а он бурчал на нее и включил громкую музыку.

— То есть, вы его не видели, — разочаровался участковый.

— Видели, — подал голос Антон. Протянул усатому свой смартфон, с выведенной на экранчик фоткой парня, показывающего «викторию». — Я его через окно кухни видел. Вот на снимке дата и время, можете сверить.

Антон вспомнил еще кое-что, забрал из рук опешившего полицейского телефон, сделал крупное увеличение на пальцы самоубийцы — и передал обратно, показал:

— К этому времени он уже принял большую дозу сердечных препаратов, урежающих частоту пульса. Если присмотритесь, заметите ярко выраженную синюшность ногтей.

— Препаратов? — нахмурился участковый.

— Вот же, — Антон вытолкнул носком кроссовки из-под кровати пустой пузырек. — Прекрасно знаю эту гадость, куча побочных. От нее в малых дозах можно дубу дать. А тут… пустой?

— Не трожь! — рявкнул полицейский. — Это ж улика, твою мать…

Он подцепил шариковой ручкой пузырек за открытое горлышко, осторожно поместил улику в чистый пакетик-файл.

— И откуда ж ты это всё знаешь, красавчик? — протянул с нескрываемым подозрением усач. — На фармацевта учишься?

Вместо длинных объяснений Антон задрал свитер вместе с майкой, показав на левом боку жуткую паутину шрамов:

— Жизнь заставила в лекарствах разбираться, — просто сказал он. — Я ведь сюда приехал от городских стрессов отдохнуть. Врачи посоветовали. Думал насладиться солнцем, летом и тишиной. А тут…

Анна Петровна сердобольно заохала, закрылась платком. Даже участковому стыдно сделалось за вспышку подозрительности. Не потребовал телефон отдать, только дату и время последнего снимка самоубийцы списал себе в блокнот. На всякий случай. Хотя теперь и так всё понятно, можно даже на вскрытие не отправлять. Родители покойника хоть порадуются, что в открытом гробу можно будет похоронить…

Спустившись вниз, выйдя на улицу, Сенька понял, что всё это время в квартире неосознанно сдерживал дыхание. Чуть в обморок не грохнулся — и сам не понял бы, отчего!

— Хочу напиться, — решил Сенька.

— Я тоже, — вздохнул Антон.

— Тебе нельзя! — отрезал Семен. Но смягчился: — А вот кваса можешь дуть сколько влезет! Знаешь, какой моя пра-тёща квас делает? Окосеешь с полстакана!

— Пра-тёща? — поднял брови кудрявый.

— Бабка моей Катьки! — пояснил Сенька.