– Давай…

Джеймс ещё немного полежал на полу и медленно, с остановками, преодолевая тошноту, дополз до ванной. Он никак не мог дождаться, пока ванна наполнится. Да, с пьянством нужно завязывать окончательно. Наскучило – одно и то же. Даёт облегчение на часы, пока не провалишься в беспамятство, а потом терзает болью и тошнотой. Не стоит того. Дурная привычка. И похмелье совсем ни как раньше: дольше, мучительней, злей. Стареешь ты, дядя Джеймс, стареешь…

К вечеру Джеймс пришёл в себя, перебиваясь зыбким сном, жаждой и скорбными мыслями.

Джеймс лежал в кровати и думал, что он прикладывает исполинские, но тщетные усилия, чтобы выбраться из глубокой ямы. Ощущение ненужности самому себе так и не покидало его с тех пор, как он погрузился в бездну пустоты. Оно лишь притупилось требованием восторжествовавшего инстинкта выживания. Может и к лучшему, что Дейн изводит его: даёт повод для борьбы. Сохранить группу – это мотив для выживания, музыка – оправдание его существования. С музыкой он чувствует себя живым.

Хорошо, пусть так.

Но иногда ему казалось – вот-вот отыщется то, что он растерял, и это не будет мистикой или чем-то фантастическим, а станет настоящим, родным, близким, особенным – самой сутью его жизни. Но он не знал, что растерял, потому не знал, что искать.

Он решил дать себе время, посмотреть на движение будущего, стать наблюдателем. Свести счёты с жизнью он успеет всегда – это просто. А сейчас, раз у него не хватает сил и ума разобраться с тем, кто он и для чего он, можно наблюдать. Кто знает, куда заведёт его жизнь. Вдруг жизнь подкинет ему счастливый случай? От такой мысли внутри как-то потеплело. Надежда…

Пока он попробует жить сегодняшним днём, не заглядывая вперёд. Играть, как может, контролировать обстановку, насколько сумеет, усмирять бушующий гнев, насколько получится. Послезавтра они вылетают снимать клип с самой Джейн Стилл… Кстати!

Джеймс бодро встал с кровати. Он, наконец, проголодался. Спустился в кухню и открыл холодильник.

Да… Холостяцкий холодильник – это вовсе не кормящее кухонное божество, а пустобрюхое равнодушное холодное чудище.

В холодильнике, набитым пивом и всякими напитками, одиноко валялся засохший кусок сыра. Несмотря на непрерывную жажду, Джеймс брезгливо отмёл мысль о холодном пиве и закрыл холостяцкий холодильник. Осмотрев кухню, он задел взглядом бар и красовавшуюся этикетку с надписью «Виски» – вот гадость, фу! Его передёрнуло. А вчера эта жидкость казалась эликсиром жизни.

Он заваривал зелёный чай и провозглашал самокритичный приговор: «Ты – придурок! Полный, неисправимый придурок! Который не знает, что хочет и что делает!»

Увы, в ответ никто не возражал.

Джеймс заказал ужин с доставкой. Пока набирал номер ресторана, заметил на пальце обручальное кольцо.

С Кэтрин он говорил в прошлом месяце. У неё вроде всё хорошо: работает в фирме своего отца, ездила в путешествие, не сказала с кем. Джеймса уколола ревность: он понял, о чём она умолчала, чтобы его не ранить. Он всё ещё скучает по ней. В конце разговора она осторожно спросила, что, может, им стоит оформить бумаги на развод. Она не настаивает и не торопит. В следующем году она займёт ответственную должность в компании и ей нужно подписываться фамилией отца, всё-таки семейный бизнес… Но она не настаивает, нет.

Джеймс всё понял. Он не возражал. Документы подписал на днях – приезжал адвокат Кэтрин. Они больше не женаты. Но кольцо Джеймс не снял. Не смог. А сейчас вдруг снял. Легко, без терзаний, с тихой грустью. На месте кольца на загорелом пальце остался широкий белый след. Завтра после репетиции он сделает здесь тату волка – в новом видео по замыслу он должен превратиться в волка. Нелепая идея с тату. Ну и что. Зато она его развеселила. Все рокеры с ног до головы в татуировках, а у него – ни одной. Надо следовать тенденциям индустрии. А сейчас нужно пойти и ещё раз посмотреть с кем придётся работать.

И он вспомни приятные впечатления от знакомства со Стилл: удивление, интерес, тишина внутри, уверенность в себе, словно это Стилл предала ему уверенности. Что правда, то правда. Она сама – воплощение уверенности и силы, даже власти. Необычно для женщины. Тем более молодой. На вид ей не дашь и двадцати пяти. Такой внутренней силой, способной воздействовать на окружающих, по мнению Джеймса, могут обладать только зрелые женщины, умудрённые опытом, авторитетные и влиятельные, со статусом главы большого семейства, ну, или королевские особы.

А Джейн Стилл юна, мила, но… могущественна.

Откуда выискался такой эпитет? Джеймс рассмеялся. Сегодня его посещают умиротворяющие мысли, забавные идеи и содержательные ярлыки.

Могущественна… Хм…

Эта крошка Стилл не дотягивается макушкой с золотой копной кое-как уложенных в растрёпанную причёску волос до его плеча.

Могущественна…

Но ведь подходит для неё!

Глаза. Её глаза. Улыбающиеся, лучистые, что-то в них такое… Вот от них и исходит это могущество – сила жизни.

А тело…

После встречи Джеймс несколько раз вспоминал Стилл. Не в мыслях. Он чувствовал влечение. Нет – желание. Нет же – сильное желание. Оно подступало внезапно: густое, глубокое, крадущееся. Чертовщина какая-то.

Но Джеймсу оно нравилось. Нравилось его ощущать. Оно не похоже… Не похоже на то, как раньше…

Ага! Ты хотел глубины? Хотел?

Эта догадка накрыла его, когда он забирал в дверях прибывший ужин.

– Мистер? Эй, мистер? – паренёк напомнил витающему где-то в другой реальности Джеймсу про оплату заказа.

– Извини…

Возвратившись в дом, Джеймс рассудил, что всё это от того, что у него давно не было секса. Вчерашняя пьяная выходка не в счёт. А эта Стилл…

Просто у неё классная спортивная попка, тонкая талия и роскошная грудь. Любой нормальный мужик на неё поведётся, иначе он и не мужик вовсе. А к вопросу их сотрудничества нужно подойти с профессиональной точки зрения, а не с точки наблюдения женских прелестей с высоты своего роста.

За ужином он исследовал просторы интернета на предмет информации о Стилл. Информации было не много. Она тщательно оберегает свою личную жизнь. Он узнал, что Джейн его ровесница, а вовсе не юная златовласка, нашёл несколько фото, в основном с киношных церемоний. На одном из фото она стояла рядом с парнем, который выглядел таким же молодым, как и она, он открыто улыбался и без стеснений прижимал к себе Стилл. Даже суровым мужским взглядом Джеймс отметил, что парень этот невероятно красив. Мужественно красив, и как-то не по-земному. Их звезда Ен макается перед этим парнем. На фото они оба, Стилл и обнимающий её красавец, выглядели счастливыми. Подписи к фото не было, Джеймс не узнал, кто он.

Ни о семье, ни о происхождении Стилл никакой информации не нашлось, кроме той, что она живёт в Лондоне. Ни странички в социальных сетях, ни личного сайта. Мастерски же работает её менеджмент: абсолютная тайна. Но о творческой деятельности Стилл Джеймс нашёл достаточно статей и заметок. Он выяснил, что она сняла сотни рекламных видео автомобилей, несколько фильмов об экстремальных путешествиях, об автогонках, в том числе о не очень-то легальных уличных. Интернет гласил, что Стилл – бессменный лидер своей съёмочной команды, и за семнадцатилетнюю карьеру она ни разу не меняла состава съёмочной группы, а расширяла его. Никто не покидал команду, которая на сегодня превратилась в серьёзный бизнес с капиталом, финансирующим собственные авторские проекты. Да. Круто.

Джеймс нашёл и пересмотрел кучу её рекламных роликов, съёмки с тро́фи23, дрег-ре́йсинга24 и дри́фта25. Рекламу она делала потрясающую, как и видео с автогонок. Будто кино. И всё это выходило за рамки ходовых стандартов. Джеймс сам любил автомобили и автоспорт, бывало, что посещал Формулу-126, ездил посмотреть на ра́лли27 и пробовал гонять сам. Потому смотрел с удовольствием, отмечая, что Стилл обладает истинным искусством снимать, а не ремеслом. Чувства в её видео входили в свои права. За счёт чего, Джеймс не понимал, но его захватывала эстетика, наполненность, внезапность видеоряда, и безупречное музыкальное сопровождение.