В салоне трамвая было совсем немного народу. Грустно глядя на ряды заиндевевших сидений, люди скучковались на площадках, переминаясь с ноги на ногу. "Что же это такое творится? В салоне дубак, разве только ветра нет". Лёша недовольно шмыгнул носом.
Сквозь грохот трамвая, пытаясь перекричать металлический лязг, соседние тётки пенсионного возраста обсуждали температуру окружающей среды.
- Вот не повезло, надо за картошкой ехать, а на улице -40° градусов, - пожаловалась упитанная дама в валенках. - Так я всё поморожу.
- Заверни в газеты, в 8 слоёв, может и доедешь, - вторила ей собеседница.
Что нужно было завернуть в 8 слоёв газеты, Лёша не понял. Может быть какой-нибудь отмерзающий при "минус сорок" орган тела? Нос или интимное место нижней части туловища - осталось без ответа. В памяти осталась лишь зафиксированная температура воздуха: - 40°.
Медленно, но верно, трамвай приближался к конечной остановке. "Надо же, -40 градусов, это тебе не пуп царапать. Вот, как не повезло родиться зимой", - не имея возможности разговаривать с отцом, продолжал размышлять Лёша. Судя по папиной унылой физиономии, он тоже услышал про градусы и был занят мыслями о путях отступления. Так ничего и не придумав, папа проковырял дырочку в замёрзшем окне и уставился ну улицу. На улице, была кладбищенская тишина и пустота.
Наконец, трамвай остановился, двери распахнулись и остатки пассажиров вывалились вон.
Ввиду вновь открывшихся обстоятельств, касающихся температурно-погодных обстоятельств, дальнейшая экскурсия - более походила на бег трусцой.
- Пока бежим - мы живы, - папа испуганно озирался по сторонам, по-видимому, боясь упасть и не встать.
"Да вроде ничего, тепло, в трёх штанах, шубе и пуховой шали", - думал Лёша, не разделяя папиной суетливости.
Путь на Диораму был весьма непрост. Музей находился на верхушке здоровенной горы. На гору вела длиннющая лестница, состоящая из четырёхсот ступенек. В середине подъёма, пришлось остановиться передохнуть. Лёшу начали покидать силы. "Интересно, замерзал ли кто-нибудь на этом восхождении? Пьяный человек, может и сдохнуть, то есть, коньки отбросить, и найдут его не скоро", - подбодренный грустными мыслями, он продолжил путь. "Вот будет хохма, если в музей не пустят", - Лёша быстрей зашевелил ногами, пытаясь проверить свои подозрения.
Однако, в этот раз, Судьба была благосклонна двум экстремалам. Экспедиция закончилась благополучно: Вечный огонь у Диорамы горел, а музей работал. Послонявшись в полном одиночестве по помещению выставки, послушав революционные песни и отогрев конечности, отец с сыном отправились в обратный путь. Торжественная программа выходного дня была успешно завершена. Мама дождалась своих блудных попугаев и поставила галочку: "Ребёнок выгулян, День рождения справлен". В лёшиной памяти, остался лишь дикий мороз пермского февраля.
Действительно: на Урале, зимы раньше были суровыми. Здесь мама была права.
***
Школьная жизнь шла своим чередом.
Лёше стукнуло 14 лет. После наступления 14-ти летия, красный пионерский галстук был немедленно выброшен в мусорное ведро. "Западло взрослому человеку в красном галстуке ходить. Пусть хоть на кол сажают, не надену!" - он представил, как его усаживают на кол и как он мужественно терпит. "Я буду сопротивляться, как генерал Карбышев, пусть только попробуют на меня эту тряпку вновь одеть! Пусть салажня в галстуках ходит" - гордо подумал он.
Вскоре, Лёша подал заявление на вступление в Комсомол. "Коммунистическая организация молодёжи - это так круто!" - думал Лёша. К комсомольцам обращаются на "Вы", а это - уже признак взрослого человека. Стать взрослым, как можно скорее - была его заветная мечта.
Увы: торжественное вступление в ряды комсомольцев не запомнилось ничем. Вроде бы это случилось... "Не помню даты, блин!" - память не запечатлела столь яркого события. Вроде бы он в чём-то клялся... Значок нацепил... Так делали все школьники по достижении 14 лет. Вместе с Лёшей, в комсомольцы приняли даже "неудовлетворительного" Рычу и двоечника Кыпу... "Ну и дела, - думал Лёша. - И эти двое, тоже "коммунистическая молодёжь"? Да они же развалят Комсомол изнутри", - вера в светлое будущее заметно покачнулась. "Еще в КПСС их возьмите. Сразу к Брежневу в заместители. Тогда коммунизм в два раза быстрее придёт - ехидно заметил он про себя. - Кыпа ещё проявит себя, как сознательный член общества".
И действительно, не прошло и недели, как почувствовав себя взрослым, Кыпа решил добавить себе внешней "крутизны".
- Хочу быть похожим на "крутых" из "Слепухи", - заявил он. - Пусть меня все боятся.
Дело шло к тёплому времени года и Кыпа, уговорив Лёву Шлыкова побыть тоже "крутым", отправился, в паре с ним, в парикмахерскую, подстригаться "под ноль". Действительно, с бритоголовыми, в школе не связывались. Растопырив пальцы, а иногда и руки (типа: горы мышц рукам мешают опуститься), данные личности позволяли себе поведение за гранью допустимого. Бритоголовым уступали место в столовой и угощали сигаретой по первому требованию. Большинство "лысых" - были беспризорниками из "слепого двора". Учителя тоже, не особо домогаясь, ставили им тройки практически автоматически. Не учитывая моральных издержек, маленькие плюсики в "лысом прикиде" были.
И вот, Кыпа с Лёвой пришли на стрижку. Уже в парикмахерской, Кыпа подтолкнул Шлыкова к мастеру:
- Давай не робей! Я сразу за тобой.
Лёва, смущаясь, опустился в кресло. Начало обрезания, Кыпа наблюдал из коридора. То, как округляется голова его друга, ему не понравилось... "Да ну его нахрен! - вырвался вздох разочарования. - Я в этой авантюре не участвую", - Кыпа, не раздумывая, мгновенно оделся и потопал домой.
Выйдя из салона, Лёва никак не мог поверить своим глазам: преданный друг исчез не попрощавшись... И тут, Лёва понял, что он попал.
***
Утром, в 7 "В" классе был аншлаг: смеялись все. Кто-то, над бильярдным шаром - Лёвой. Другие - над скромно сидящим в углу Кыпой.
- Какого хрена?? - истерил Шлыков.
- Да ошибся я. Даже ёжики ошибаются, - нагло оправдывался Кыпа. - Когда понял свою ошибку, ты был уже наполовину стриженный. Я не стал мешать...
Классный руководитель тоже был, мягко говоря, огорчён.
- Ты что, Шлыков, в КПЗ побывал? - домогался Юзефович. - С такой причёской: туда тебе и дорога. Если найдутся подражатели, - тут он грозно посмотрел в глаза публике, - лично оторву лысую голову. Вы меня поняли?
Публика испуганно потупилась. На что был способен классный руководитель в гневе, знали все.
"Голову не оторвёт конечно, но руки-ноги переломает, - подумалось Лёше. - Лучше не проверять Лёню "на слабо". Инвалидом останешься". По унылым лицам окружающих, он понял, что мысли сейчас - одинаковые у всех. "Не надо будить в человеке зверя. Ему и за этот случай влетит от начальства", - пришла последняя мысль.
Леонид Абрамович переживал за свою репутацию. Появление ещё одного "бритоголового" в школе - было неприятным событием. Несомненно, что главсобака Баландина не оставит новичка без своего внимания. А заодно - и его классного руководителя.
С этого дня, дела у Лёвы пошли из рук вон плохо. Никакого авторитета среди "слепых" он не заработал. Учителя смотрели на Шлыкова косо и ставили одни трояки. Ошибка вышла боком. Лёша его жалел, но, как-бы выразиться: "очень издалека". Ведь когда Лёва шёл на подстрижку, он не спрашивал лёшиного мнения... Лёша, никогда в жизни этого бы не одобрил.
"Нужно быть, а не казаться" - этот принцип был однажды озвучен лёшиным папой и был созвучен его собственным мыслям.
***
На улице, медленно воцарялась весна. Было ещё слякотно и зябко, но воздух (!) - воздух пах свежестью и дурил голову. Окрылённый хорошим настроеним, Лёша жаждал созидательной деятельности. Его обуревала жажда творчества и, одновоременно, желание проявить себя. В голове, как обычно, крутился хоровод мыслей, к каждой из которых Лёша оценивающе присматривался. До поры до времени, ничего достойного не находилось, но он не унывал.
