В итоге, добрейшей души человек и интеллигентнейший Леонид Абрамович, попав на несколько лет в мясорубку произошедших событий, забросил педагогику и занялся литературой. Может быть, так ему и было предначертано Судьбой.

Конец лета. 1977 год, 31 августа.

Город утопал в зелени. Зелень растений ещё не успела приобрести жёлтый оттенок, и от этого, всё окружающее пространство было заполнено какой-то вялой сонностью, благодушным настроением покоя последних тёплых летних дней. Одетый в мятые серые штаны и такую же невзрачную клетчатую рубашку с длинным рукавом, тринадцатилетний подросток Лёша Корешин, бодро шагал на встречу с одноклассниками из 9-й школы, накануне 1 сентября. Школа, в которой он учился первые пять лет, ставшая для него родной, манила и притягивала, как запах отчего дома.

***

Из прошлых воспоминаний

Весь прошлый год, после переезда в новую квартиру, Лёша проучился в другой школе, находящейся прямо за окнами его дома, на улице Борчанинова.

Школа N 9..., школа N 6.., казалось бы, какая разница? Ну цифра перевёрнута... Но разница была.

Безысходная тоска от ежедневного пребывания в трясине, овладела Лёшей во второй половине учебного года. На уроках, в шестом классе, Лёша садился на последнюю парту и валял дурака. "Неинтересные ребята, неинтересные учителя...", - вся его новая школа N 6, была стандартно никакой. Там, конечно, были и свои хулиганы, и свои симпатичные девчонки, и своя завуч по воспитательной работе, но всё это было не то. Хулиганы скромные, завуч незаметная, а симпатичные девочки - были отнюдь не идеалами красоты... Всё, что относилось к школе N6 - было серым и унылым, как солдатская шинель.

Школьная жизнь текла вяло и размеренно: без мордобоев, массовых облав курильщиков, звона разбивающихся окон и грозных криков школьного начальства.

По глубокому лёшиному убеждению, из болота 6-й школы, в принципе не могли вырасти креативно мыслящие люди, типа академика Ландау или конструктора Туполева.

"Да уж... Андрей Туполев, в будущем, гениальный авиаконструктор, на своей выпускной гимназической фотографии ставил рожки из пальцев пожилому учителю, при этом, ехидно улыбаясь в объектив, - припомнил Лёша. - Академик Ландау, так тот вообще, в 1938 году сочинил антисоветскую прокламацию, в которой было написано следующее: "Товарищи! Великое дело Октябрьской революции подло предано. Страна затоплена потоками крови и грязи. Миллионы невинных людей брошены в тюрьмы. Разве вы не видите, товарищи, что сталинская клика совершила фашистский переворот? Товарищи, организуйтесь! Не бойтесь палачей из НКВД. Вступайте в Антифашистскую Рабочую Партию". Будущий академик и будущий нобелевский лауреат, Лев Ландау, намеревался разбрасывать листовку в праздник 1 Мая 1938 года, в колоннах демонстрантов. Но чекисты оказались шустрее... Льва Давидовича арестовали, а затем, после полного признания им своей вины, отпустили домой по указанию Сталина".

Креативные личности, как правило, не очень законопослушны... Это факт. Но им прощается. Такие люди - штучный товар в любом обществе.

В 6-й школе, креативных кадров и в помине не было... "Инкубатор биороботов", - ловил себя на мысли Лёша. С точки зрения общественной морали, это было хорошо. Выпускники из 6-й школы становились приличными и законопослушными людьми, но, рядом с ними, было неинтересно жить.

"Отсюда выходят не люди, а премудрые пискари, из сказки Салтыкова-Щедрина", - такой тип людей Лёша не уважал.

"Был он пискарь просвещенный, умеренно-либеральный, и очень твердо понимал, что жизнь прожить -- не то, что мутовку облизать. "Надо так прожить, чтоб никто не заметил, а не то, как раз пропадешь!" - строки, написанные великим русским писателем, как нельзя точно отражали лёшино отношение к его новым однокласснкам - в частности, и ко всем скучным людям - в целом.

Жизнь, заполненная однообразными буднями, разрушала психику подростка. Натура требовала действий. А их не было. Не появлялись новые друзья, не происходило никаких интересных событий... Не считать же интересным событием субботнюю эстафету 4 х 100 м? Или игру в крестики-нолики с Лёшей Снегирёвым, все уроки напролёт? Снегирь - был ничем не выделяющимся обычным ребёнком из обычной семьи. Стандартный "среднестатичстический" пожизненный троечник, он оказался единственным лёшиным "условно другом" на время учёбы в 6-м классе.

То ли дело, была 9-я школа: проучившись в этом заведении с 1971 по 1976 год, Лёша обзавёлся множеством интересных знакомых и настоящих друзей. В 9-й школе жизнь бурлила, как вода в гейзере.

Лёшины родители, заметив аппатию ребёнка, потерю аппетита, а также ровный ряд троек в дневнике (чего раньше не было), решили не калечить психику сына и перевели его обратно в родную и любимую им альма-матер.

***

Величественное 4-х этажное здание школы N 9, с обновлённым фасадом жёлтого цвета, 8-ми метровыми белыми колоннами по бокам и памятником А.С. Пушкину в центре, голову которого регулярно обсиживали сизые голуби, торжественно возвышалась на главной улице города, как раз напротив входа в парк им. М.Горького, имевшего в обиходе прозвище "Огород".

С обеих сторон, к школе подступали солидного возраста дикие яблони, усыпанные кисло-горькими гроздьями мелких красных яблочек, не съеденных до сих пор местной детворой, отчасти из-за вкуса, отчасти из-за шестиметровой высоты стволов и физической недоступности плодов. Под яблонями, с самым независимым видом и гордой осанкой, слонялись старшеклассники из категории вечных тусовщиков. Наиболее продвинутые, тайком перекуривали, прячась от взглядов педагогов и родителей за стволами деревьев.

Публика из средних классов, весело щебетала в районе главного входа в школу. Над детской массой возышались, внимательно озираясь по сторонам, головы классных руководителей, успевающих совмещать приём информации, её выдачу и наблюдение за окружающей обстановкой.

Лёша, ленивой походочкой, немного косолапя, приблизился к углу школы и быстро осмотрелся.

"Только бы не нарваться на чуваков из "слепухи", - подумал Лёша.

Невзирая на высокий статус, школе приходилось обучать детей из соседнего квартала, где находились три дома для слабовидящих инвалидов.

Их, полубеспризорные, наголостриженные и немытые дети, учились в физико-математической школе, так сказать - по месту жительства, наводя ужас на приличных учеников. Тем не менее, особого вреда образовательному учреждению они не приносили. Разборками со "слепухой" занималась милиция, а учителя, ввиду отсутствия малолетних бандитов на уроках, просто не принимали их во внимание. Проходило полгода-год, и очередной отмороженный беспризорник отправлялся в колонию или спецшколу. Его подельники, оставшиеся на свободе, просто не появлялись на уроках, предпочитая вольное существование на территории "Огорода" и задворках школы.

Леша вздохнул с облегчением: самых одиозных личностей в поле зрения не наблюдалось. "Да и что им делать на официальной встрече в школе, перед учебным годом?" - подумал Лёша. - "Это потом, когда молодые цыплята и тёлочки, стройными рядами, сверкая новыми портфельчиками, пойдут на учёбу, то будет кого доить и щипать... Пройдет всего неделя и сборная команда несовершеннолетних урок из "слепого двора", стоя на школьном крыльце, будет хищно улыбаться входящим ученикам, ища, чем бы поживиться. Но это будет после", - настроение у Лёши заметно улучшилось.

Толпа у школьного входа жжужала и хаотично перемещалась. Внезапно, из-за входной колонны показалась рыжая физиономия Сурикашки (Тани Суриковой), морально устойчивой и правильной, но, в то же время, общительной и незакомплексованной девочки. Изобразив на лице искреннюю радость, Сурикашка выпалила на одном дыхании:

- Привет, Лёша! Ты снова с нами будешь учиться? А у нас, уже год, как новый классный руководитель, мужчина, вот!