— Ты же кардинал. — Вон приподнял ее подбородок, так что Фейт больше не могла избегать его взгляда. — Тебе не нужны чужие уроки.

— Но мне нужна помощь, чтобы сдерживать тьму. — Даже если видения и в самом деле поддаются контролю, нет никаких шансов, что Фейт успеет набраться опыта достаточно быстро, чтобы справиться самой. — Я не могу сопротивляться, когда она вцепляется в меня.

— Может, потому что ты запираешь в себе то, чем нужно бороться.

Оттолкнувшись от груди Вона, Фейт соскользнула с его колен и уселась на кровати рядом.

— Эмоции.

Вон откинулся на спину, потягиваясь, будто в собственной постели. Фейт читала о том, что хищные веры предпочитают метить своим запахом все, чем хотят завладеть — будь то территория или сексуальный партнер. Кровь в венах забурлила, как отголосок недавнего пожара.

— Клин клином вышибают, рыжик.

Может быть, Фейт испугалась бы пронесшихся у нее в голове мыслей, если бы не сосредоточилась исключительно на том, чтобы не пялиться на вольготно развалившегося на ее простынях мужчину. Он был сильным и опасным, и в то же время неуловимо притягательным.

— Я не могу. — Она покачала головой, чтобы рассеять странное наваждение. — Ты не понимаешь, как часто Я-Пси сходили с ума до принятия "Безмолвия". — Фейт сама видела записи — их никто не смог бы подделать. — Среди моих предков десятки сумасшедших.

— Сколько таких было в каждом поколении?

Фейт мысленно перебрала Пси-файлы.

— Как минимум один.

— А сколько всего бывало ясновидящих?

— Среди Найтстаров всегда много Я-Пси. Обычно один, иногда два кардинала и около десятка с менее развитым даром.

— Один из двенадцати — вполне хороший шанс по сравнению с тем, что ждет тебя сейчас.

Сойти с ума через двадцать или, если повезет, тридцать лет и провести остаток дней в аду собственного раздробленного сознания.

— Но раньше симптомы безумия проявлялись уже в молодости. Как быть, если в моем поколении именно я окажусь с дефектом? Если я нарушу Безмолвие, то погибну.

— А если не нарушишь, всю жизнь проведешь в клетке.

— Тебе легко говорить, — покачала Фейт головой. — Ты вырос без ограничений и правил. Ты даже представить не можешь, о чем меня просишь.

Большая ладонь легла ей на поясницу, в полудюйме от изгиба ягодиц.

— Фейт, посмотри на меня.

Она развернулась к нему всем телом, пока пальцы на ногах не задели затянутое джинсами бедро. Она посмотрела Вону в лицо. От него исходило ощущение опасности, но это почему-то ее притягивало. Но они слишком разные.

— Всю мою жизнь, сколько я помню, я провела в этом доме. Меня даже в ПсиНет старались не пускать под разными предлогами. — Негласное правило, которое Фейт нарушила, о чем теперь думала с необъяснимо теплым чувством. — Но я это изменила. С недавних пор я выхожу в Сеть и без ограничений пользуюсь ее ресурсами.

— Это совсем не то же самое, что выбраться наконец из своего маленького уютного кокона.

Грубовато-прямой ответ мужчины, чья звериная половина не видела смысла в увиливании и лести.

— Ты считаешь меня трусихой, потому что я не готова выйти в большой мир. Но ты не понимаешь, что он способен меня убить.

— Так объясни мне.

Это будет непросто — втолковать все ягуару, во всем своем великолепии разлегшемуся на ее постели.

— У дара ясновидения есть одна особенность, которую никто не смог бы фальсифицировать — то, как Я-Пси реагирует на большие скопления людей. Каждый разум, даже человеческий, укрыт природными щитами. И хотя, например, у веров эти щиты крепче обычного, все равно у них самый верхний слой сознания, как правило, остается открытым.

— И у меня? — Вон стиснул зубы.

— Нет, ты закрыт наглухо. Такое иногда бывает — когда природный щит почему-то разрастается, хотя в твоем случае это, наверное, заслуга Саши. — Вон не ответил, и Фейт ощутила, как что-то внутри нее сжалось. — Ты мне не доверяешь?

Рука на ее пояснице напряглась.

— Доверие надо заслужить.

— А вот я тебе доверяю.

— Неужели? Или тебя просто вынуждает к этому ситуация?

Фейт не ответила — она не знала ответа. Она подвинулась, отчего его рука соскользнула с ее спины. Зато теперь ее ступня прижималась к его бедру.

— Так вот, открытое сознание толпы, — начала она, концентрируясь на знакомой теме, — наполнено мыслями и чувствами. Все Пси учатся их блокировать, так что перестают воспринимать этот фоновый шум. Но с Я-Пси все по-другому, и это хорошо известно — как бы мы ни старались, чужие мысли сильно влияют на нас.

— Как влияют? — Вон провел пальцами вдоль ее позвоночника, прикрытого лишь тонкой тканью пижамы.

Внутри у Фейт все скрутилось в тугой узел.

— Хватит меня трогать.

— Почему?

— Это слишком. — Особенно в сочетании с той информацией о ее народе, о ее собственной семье, в которой он пытается ее убедить. — Вон, прошу.

Сидя на кровати, она выглядела невероятно хрупкой со своими звездными глазами и сливочной кожей. Любую другую женщину Вон опрокинул бы на постель и сжал бы покрепче в объятиях, но провернуть такое с Фейт — значит, обеспечить ей приступ паники, а сейчас нельзя делать ее уязвимой — только не когда ее подстерегает тьма. И все же нельзя позволить Фейт сбежать от него.

— Всякий раз, когда я поступаю, как ты хочешь, я помогаю Совету и Пси-клану держать тебя в тюрьме.

— Ты и правда в это веришь?

— Страх перед прикосновениями — лишь один из способов тобой управлять.

Она обхватила колени.

— Если я прошу тебя прервать контакт, потому что у меня начинается припадок или обморок, ты должен сразу же это сделать. Это единственный вариант, чтобы я подпустила тебя ближе.

Ягуар довольно осклабился.

— Так ты признаешь, что готова меня подпустить еще ближе?

Она склонила голову с надменностью, которой позавидовала бы любая кошка.

— Я кардинал. Мы все рождаемся с невероятными силами. И за время, прошедшее с нашей первой встречи, я придумала, как их можно использовать для самообороны.

— Как же?

— Ну уж нет. — Манящие озорным самодовольством, ее глаза больше не были осколками льда, в которые он смотрел в первую их ночь. — Зачем мне выдавать секреты тому, кому я не доверяю, и кто не доверяет мне?

— Ох. — Вон водил пальцами вверх и вниз по ее спине. — Умеешь ты находить чужие слабые места.

— Это помогает мне выжить.

Ягуару не нравился этот разговор, не нравилась сама мысль о том, что Фейт нуждается в подобном оружии — ведь это значит, что она в опасности.

— Ты должна уйти. Как-то нарастить свои щиты, чтобы справляться с внешним миром, и уйти.

Фейт невесело улыбнулась.

— Я умру. Это неоспоримый факт. Как только я разорву связь с ПсиНет и лишусь того, что она мне дает, мой разум отключится. Разве что ты сделаешь для меня то же, что Лукас делает для Саши.

— О чем это ты?

— Вон, я же не идиотка. Очевидно, что между ними двоими есть какая-то психическая связь. — Фейт уронила подбородок на руки, сложенные на коленях. — Я почти осязаю ее, но никак не могу дотянуться. Словно она где-то за пределами ПсиНет, но рядом.

Все чувства Вона тревожно обострились. Если Пси могут добраться до Сети, которая связывает альфа-пару со стражами, Дарк-Ривер потеряет свое важнейшее тактическое преимущество. Впрочем, учитывая необычность Фейт, скорее напрашивался вопрос, как ей удалось почувствовать эту связь. У Вона имелись некоторые соображения на этот счет, но ягуар никогда не бросался в атаку, не будучи полностью уверен в успехе. Именно поэтому он был таким хорошим охотником.

— То есть если мне удастся вытащить тебя из ПсиНет, ты думаешь, что справишься со мной? — Он с нажимом провел пальцами по ее пояснице.

Фейт напряглась.

— Не дави на меня, кот.

Это был первый раз, когда она и впрямь показала коготки. Заинтригованный, Вон принялся поглаживать Фейт по ребрам уже открытой ладонью. При этом его рука оказывалась в такой близости от ее груди, что Вон с великим трудом удерживался, чтобы не скользнуть выше.