Дверь скрипнула и в лицо дохнуло холодной сыростью. Галерея призраков, на любого могла нагнать страх. Тем более, что призраки, тут и в правду были. Один из них, едва я вошла вышел из рамы почерневшей картины и склонил голову в поклоне.

Граф Астус Вежливый. Владетельный просеус лунного клинка. Хранитель юга. Прапрадед, последний не только владевший замком, но и державший в нем свой двор до переезда семьи в столицу. Он и в правду был очень вежливым. А еще очень любил шутить. Сохранились хроники с описанием его шуток и чудачеств. Но Астус Насмешник, как его звали в детстве, так и не прижился. Считавшие его шутом, быстро пали от лунного клинка, слишком поздно осознав ошибку. Для врагов, Астус был жестоким и быстрым на расправу.

Присев склонить голову. Кажется, это при империи называли книгсен. Можно пройти и насквозь туманный образ, но зачем обижать предков?

Как подтверждение моей мысли в свете луны косо падающем на камни пола через пыльное окно, ярко вспыхнул.

Вскинутое вертикально к лицу лезвие задержавшись на секунду, было опущено и отведено в сторону, словно указывая мне путь внутрь галереи ведущей на другую сторону покоев.

Стараясь не показаться любопытной, покосилась на него. Клинок молочно белого цвета сейчас отливал серебром и словно светился изнутри.

Еще одно приседание и поклон. Старик и сам клинок заслуживали этого. И клинок. Он лежал в родовом склепе вместе с хозяином. Но вот, не далее чем в паре метров от меня, просвечивающая сквозь ладонь призрака "Лунная Сталь", оружие даже в его времена доступное не каждому королю. По стали клинка, там где у подобных мечей дол, струились туманной змейкой руны.

Оторвав от них взгляд и стараясь не смущать предка взглядом, иду далее. Сзади, ощущаю некое теплое дуновение. Кажется, старик доволен. Тот, кто обманывается безобидностью теней, неправ. Сегодня, кажется, в галерее аншлаг.

У выхода, вспыхивают настенные канделябры, все вокруг заливается золотистым светом и я оказываюсь идущей через эту же галерею, но заполненную людьми. Звучат голоса, слышатся грубоватые шутки. Некто в мрачном черном доспехе, резко повернувшись, чуть не задевает меня шипом на пластине защиты локтя наручника. И когда, вынуждено делаю шаг назад, оказываюсь к нему лицом.

В мои руки, слегка вытянутые в попытке избежать столкновения, что-то падает... Самзи, следующий в паре шагов сзади оказывается рядом и в следующее мгновение, свет начинает меркнуть, а я оказываюсь уже у распахнутой передо мной двери из галереи. Один шаг, и Самзи, захлопывает за мною двери, сопя и тихо ворча на своем непонятном никому языке жителя пустыни.

- Ты напрасно беспокоился! Они не тронули бы нас.

Сказав это, чтобы его успокоить, опускаю взгляд на то, что сжимаю в правой руке. Все произошло так быстро, что ощутила это только сейчас. Самзи подняв оброненный фонарь и заметив предмет смотрит на него как на ожившую змею, но только смотрит.

В моих руках клинок в черных резных ножнах обмотанный ремнем для подвеса. Похож на мизерикорд имперского рыцаря. Чуть вытягиваю лезвие. Черное, плоское, покрытое словно кружевами толи рунами, толи резьбой.

В тишине, когда Самзи сглатывает от волнения, это кажется громким словно у меня над ухом. Решив не нервировать его, задвигаю клинок и обматываю свободной частью накинутой на плечи шали.

Мой пес, потупив взгляд, наверно стыдясь за страх и поведение, что для него странно, вспомнив о своих обязанностях занимает прежнее место освещая проход.

До жилого зала, боле никаких приключений, кроме рухнувшего на пол подноса и восторженного писка младшей Ламии тут же повиснувшей у меня на шее.

Арх сидящий в своем любимом кресле у камина благодушно хохочет, а мама Ламии, Ламия, выговаривает и извиняется перед ним за безобразное поведение молодежи.

Судя по столу и обилию тонких праздничных свечей в светильниках, меня ждали. Не удивлюсь если узнаю, что колдун и волшебник Арх, до секунды мог бы сказать когда Самзи откроет передо мною тяжелую дверь в зал. Обычно конечно, она распахивается сама при приближении. Но Самзи тогда выглядит обиженным, и дверь наверно это знает. Позволяя ему открывать себя, передо мной.

Почему я говорю о двери кА ко живой? Потому, что она и есть живая. Арх заколдовал мелкую подвальную живность. Но об этом потом. Сейчас меня тискает Айла таща за стол. И стол заставленный явствами так, что тут можно накормить всех обитателей замка, да еще станется, стоит отдельного описания.

Наконец обожание выражено, а я усажена перед старшими дома. Из тени возле камина появляется Хара. Она не очень любит свет, ложь что вампиры не переносят его. Переносят и в прямом и в переносном смысле слова. Коснувшись меня, она садится рядом в кресло, а моя шаль, словно наполняется крохотными золотыми блесками огоньками.

Видя мой восторг Хара тепло улыбается. И ее мраморно белое тело на секунду словно вспыхивает подобными блесками из нутрии. Она как и ламия младшая очень талантлива в волшебстве, уроки которого берет у Арха.

Арх щелкает пальцами и у всех в руках появляются наполненные хрустальные бокалы.

- С возвращением малышки Жозефины!

Едва мы подносим бокалы к губам, под сводами и вокруг нас вспыхивают разноцветные яркие мороки и звучит легкая восточная музыка. Мы пьем наслаждаясь цветами и картинами. А сквозь них, и за ними, большой и пустовавший до этого зал, наполняется танцующими. Кроме реальных наложниц и служанок в танце кружатся и призраки и совсем не ведомые мне существа. Сквозь музыку звучат голоса, смех. Призраки и люди между танцами подходят к столу тянущемуся далее в зал.

Вампирша жмурится от яркости света, но как и все мы восторженно смотрит кругом. После щелчка пальцев Арха, звуки стихают, оставив только музыку. И мы остаемся посреди праздника, словно окруженные и отделенные от него беседкой из прозрачного гномьего стекла.

Не удержавшись и плюнув на приличия, встаю и обежав стол, буквально падаю в кресло к Арху обняв его.

- Дядя Арх. Я так скучала.

Он развоплотив бокал обнимает меня

- Мы тоже. Нам всем не хватало твоей непоседливости и любопытства.

Хара фыркает от смеха. А Самзи который как и обычно занял свое извечное место возле угла камина закатывает глаза к потолку. Они оба не один раз вытаскивали меня из неприятностей или магических ловушек этой части дома. Айла сидит потупившись, и делает вид что не услышала, ибо она обычно неприменный участник моих шалостей.

Вслед за Хара не выдерживает мама Ламия и все за столом смеются. Меня расспрашивают о столице. А Арх опять поразив всех, выводит над столом похожий на мыльный пузырь большой шар который транслирует мои воспоминания.

Краем глаза замечаю что в зале, кое кто стоит и смотрит на него. И зрителей прибавляется. Сбившись, теряю образ и размазываю картинку. Указав на смотрящих, спрашиваю

- Дядя Арх, они настоящие?

Волшебник улыбается.

- Почти все. Я и не думал скольких в моем замке очаровал человеческий ребенок лезущий во все щели. Единственный кого не смогли пригласить это Эрусел. Он бы сильно попортил зал, да и половину гостей посчитал закуской. Так что старик грустит в своей пещере.

Проведя над шаром рукой Арх открыл изображение большой пещеры. Посреди нее была видна гора чего-то съестного, но почти сразу ее заслонила туша старого дракона. Вежливо отрыгнув в сторону дымом и огнем, он ощерил почти беззубую пасть в том что занающие его народ, могли бы счесть улыбкой.

- Помахай старику, он нас видит.

Я встала и помахав послала старой змее воздушный поцелуй. Эрусел чуть осел и изверг ослепительную дугу пламени описав ей круг над тем местом где видимо стоял или висел подобный нашему волшебный шар.

Арх крикнул нечто старику и тот довольно клацнув челюстями приблизил к шару голову. Весь его объем занял большой глаз который мигнул, а затем появилась пасть и наверное, он от избытка чувств его лизнул.

Арх что-то быстро сказал и напрягся. Словно извиняясь перед о мной, буркнул