– Почему у вас руки в краске, детектив-инспектор Линли? – полюбопытствовала она. – Кстати, след краски у вас и на волосах, над правым ухом.

– Правда? – Потрогав слипшиеся волосы, полицейский убедился, что Гарриман права. Конечно, уже сам цвет кричал о том, что это краска. Будь она просто коричневой, так ведь нет же – фуксия. – Ну да. Похоже, я слишком мало использовал сегодня утром шампуня, – сказал Томас и, чтобы лишить ее возможности повторить вопрос, задал свой собственный: – Что вы читаете? Смотрю, вы с головой погрузились в чтение.

Доротея закрыла книгу и протянула ее Линли.

– Полная чушь, – прокомментировала она.

Инспектор прочитал название. «В поисках мистера Дарси. Миф о счастливой супружеской жизни». Обратив внимание на имя автора, он по привычке быстро пролистал страницы, рассчитывая увидеть свежее фото известной феминистки. Фотография в книге была.

В последние годы Клэр Эббот заметно изменила свой имидж: у нее теперь были седые волосы и колючий взгляд, буравящий того, кто смотрел на фото, из-за очков в массивной оправе, которая вышла из моды лет этак семьдесят назад.

Томас уже собрался вернуть книгу владелице, однако Доротея вскинула руки, как будто давая понять, что больше не желает иметь ничего общего с этой вещью. Двери лифта открылись, и они вместе вошли в кабину. Секретарша нажала кнопку своего этажа и прислонилась к перилам вдоль стенки.

– Вам не нравится? – любезно осведомился Линли, кивая на книгу.

– Чушь собачья! – фыркнула Гарриман. – Бред лесбиянки, ненавидящей мужчин и все на свете.

Инспектор не стал с нею спорить. Он отлично всё понял.

– Насколько я понимаю, вы читаете ее не для того, чтобы предварить прыжок в пучины брака? – поинтересовался он.

– Ее дала мне детектив-сержант Хейверс, – ответила Доротея и, посмотрев на табло с мелькавшими номерами этажей, со вздохом указала на книгу. – Боюсь, это результат нашего первого совместного опыта вне стен Скотленд-Ярда.

– Вы хотите сказать, Ди, что отвели ее в книжный магазин?

Секретарша в упор посмотрела на собеседника.

– За кого вы меня принимаете? Я повела ее на Мидлсекс-стрит. Фактически я открыла ей источник, из которого пополняю мой гардероб. Пусть и не весь. Это я к тому, что у меня есть отдельные базовые вещи – не в прямом смысле слова отдельные, а скорее, целые блоки, – из которых человек со вкусом и чувством стиля может начать выстраивать хотя бы основу своего гардероба.

Если честно, Линли мало что понял из ее слов. Тем не менее он попытался сохранить хорошую мину при плохой игре.

– Понятно, – промямлил Томас и стал ждать продолжения.

Двери лифта открылись. Они вышли в коридор, и Доротея заговорила снова:

– Можно сказать, я показала ей все. Объяснила, как что делается. Мы прошлись по аксессуарам и обсудили важность хорошего парового утюга и как при помощи новых пуговиц сделать ту или иную вещь на вид более дорогой. Я даже рассказала ей, где их можно купить, потому что если кому-то нужен винтаж, то нужно знать, где его найти.

– Винтаж? – переспросил Томас.

– Ну да, винтажные пуговицы, детектив-инспектор. Обтянутые кожей. Перламутровые. Костяные. Даже бакелитовые. Берется очень простой костюмчик, фунтов за двадцать, и…

Линли удивленно поднял брови.

– Да, да, такие существуют! – заверила его собеседница. – Вы, конечно, такой никогда не наденете, даже под дулом автомата, но…

– Я не об этом. Я собирался спросить, где такое можно купить…

– На Мидлсекс-стрит. Как я и сказала. Поэтому если вы купите костюм, или пиджак, или что-то еще и замените пуговицы на что-то… более шикарное… люди станут обращать больше внимания на пуговицы, чем на сам костюм, а поскольку эти пуговицы особые, люди решат, что и костюм тоже.

– Понятно. – Томас поднял книгу. – А это?

– Она сказала, что увидела плакат с рекламой этой книги. Понятия не имею, где, потому что уже через пятнадцать секунд после того, как я привела ее на рынок, она испарилась в направлении прилавков с едой.

– Странно, почему я не удивлен?

– Конечно, книжку она купила не там. Там она якобы купила несколько тарелок тайской еды. Во всяком случае, по ее словам. Но потом она дала мне это… – Гарриман кивком указала на книгу. – И сказала, что нам пора закругляться с нашим походом по вещевому рынку. «Спасибо тебе большое, Доротея». Не спрашивайте, как эта книжка попала к ней в руки. Возможно, кто-то дал ей ее в надежде, что… да на что угодно. Я не знаю.

Линли открыл книгу и увидел автограф автора.

– Она подписала ее для вас! – удивился он.

– Быть того не может! – Увидев титульную страницу, секретарша вытаращила голубые глаза, но тотчас сощурилась, как будто до нее дошел замысел Барбары. – Она ведь сделала это в шутку, как вы считаете? Она думает, что для меня самое главное в этой жизни – подцепить себе мужчину. Да, я считаю, что для женщины это самое главное. И я найду своего мужчину, и он избавит меня от всего этого… – Доротея обвела рукой вокруг себя… – и отвезет… в Суррей, где мы купим себе симпатичный сельский домик и обзаведемся детишками.

– Наверняка не в Суррей, – мрачно заметил Томас, однако при этом улыбнулся.

Гарриман тоже улыбнулась, правда, несколько натянуто.

– Тогда в Беркшир, – заявила она. – Или в Букингемшир.

– Да, пожалуй, – согласился Линли.

– И все-таки я перевоспитаю ее, детектив-инспектор. Да, пусть первый план не сработал, не спорю. – Доротея на миг нахмурилась и постучала подошвой по полу. – Садоводство? Грядки и овощи? В этих садоводческих центрах можно познакомиться с массой самых разных мужчин…

– Господи… – пробормотал Томас.

– Тогда «домашний ремонт своими руками». Можно походить по таким магазинам, поспрашивать тамошних продавцов, которые будут только рады… – Внезапно в голову женщины пришла новая мысль. – Кстати, это возвращает нас к тому, откуда мы начали. Вы так и не ответили мне, откуда у вас в волосах краска? Вы не производите впечатление домашнего умельца.

– Доротея, существуют глубины, о которых вы даже не догадываетесь, – ответил полицейский.

– Гм. Но цвет фуксии, детектив-инспектор Линли?

– Пусть это останется нашим секретом, – сказал Томас.

Краска цвета фуксии была нужна исключительно для контраста. Горизонтальная полоска шириной шесть дюймов над белым кафелем ванной комнаты, как он узнал, называлась «шоссе». В остальном ванная была светло-серой, с темно-серыми полотенцами и редкими пятнами все той же фуксии, которые Дейдра называла «вспомогательными». Эти последние включали вазу, коврик в горошек на полу и вертикальную полосу, нанесенную специальной краской на жалюзи, закрывавшие двойной стеклопакет («энергосберегающий, Томми»), который она там поставила.

Окно, электропроводка и сантехника – вот три вещи, которые Дейдра Трейхир побоялась выполнить сама. Остальную часть дома она отремонтировала своими руками, дюйм за дюймом, в свободное от работы время. Работала же она в лондонском зоопарке, ветеринаром крупных животных. Когда у Линли возникало несколько свободных часов или же ему хотелось видеть ее, он был всецело к ее услугам, помогая с ремонтом. Надо сказать, что квартира была в ужасном состоянии. Дейдра купила ее лишь затем, чтобы иметь жилье рядом с работой. Отсюда она сможет ездить на велосипеде, заявила женщина. И как только квартира будет отремонтирована, она сможет жить там в свое удовольствие.

Если у Томаса и имелись сомнения относительно этого проекта, то Дейдра вскоре их развеяла. «Вот увидишь», – сказала она и делом доказала, что через пару месяцев будет жить в новой квартире. Первым делом женщина взялась за ванную, и фуксия была в ней завершающим штрихом. Линли предложил свою помощь, но не потому, что сам был мастером по части малярных работ – скорее, наоборот, – а потому что это был единственный способ проводить с хозяйкой этой квартиры несколько часов в неделю.

Когда же она дала ему ключ, Томас пришел к ней в тот же вечер. Он принес пиццу на ужин, которую купил по пути, и пока ее нес, старался не думать о том, что свой последний кусок пиццы съел еще в бытность студентом.