Генерал отреагировал вовремя, он был профессионалом, долго служил в опасных местах и всегда носил с собой оружие. Его револьвер – большой, старый «Веблей-Фосбери» с рукояткой из африканского черного дерева – покоился в открытой кобуре, нужно было только выхватить его, развернуться и встретить опасность лицом к лицу. Но правая рука генерала была занята, уже мертвый афганский монарх сжимал ее стальной хваткой. Генерал чуть развернулся, левой рукой пытаясь нащупать рукоять револьвера, но при этом неуклюжем движении он потерял две секунды. А больше времени у него и не оставалось.

...Жаль, что подобные моменты коротки... Хотелось бы, чтоб они длились вечность – момент торжества праведности над беззаконием, добра – над злом...

Вечности – над сиюминутным.

Все прошло даже лучше, чем он предполагал. В Гвардии все наблюдали за всеми, и он боялся, что кто-нибудь из офицеров заметит, прочтет, поймет его нетерпение и радость, прочитает его мысли и встанет у него на пути. Но прав Коран – только всеведущему Аллаху дано читать в душах людей, людям, а тем более грешникам, этого не дано. Офицеры окружили модуль, он сам расставил их и встал напротив выхода – он всегда так делал, да никто и не осмелился бы оспорить решение старшего группы охраны. Потом из модуля вышли британские офицеры, сгрудились около соседнего, закурили, переговариваясь и ехидно посматривая на афганцев. Британцы всегда считали афганцев какими-то недоразвитыми, спустившимися с гор, даже не совсем людьми, и то, сколько сынов Британии упокоилось навеки в этих враждебных, плюющихся смертью горах, не изменило их мнения. Раньше он с едва сдерживаемым гневом переносил такие взгляды, но сейчас ему было все равно. Жалкие людишки с жалкими страстишками, неверные, не ведающие о том, что Аллах сегодня даст им возможность стать свидетелями того, как руками одного-единственного праведника вершится история...

Он понял, что произошло в модуле, – отчетливо понял, так, словно Аллах шепнул ему на ухо. Он не удивился – король был жалок и труслив, а поэтому жесток. Он никогда и никого не помиловал, он приказывал казнить – вешать, отрубать головы, расстреливать, забивать женщин камнями – именно потому, что хотел скрыть лик слабости за маской жестокости. Он убивал, чтобы не быть убитым самому. И точно так же он пресмыкался перед британцами, ведя себя не как король Афганистана, а как полковник британской армии, звание, которое ему было брошено, словно медная монета сидящему у мечети нищему.

Потом они вышли – и полковник в последний раз сделал сердцем ду’а, о ниспослании прощения ему и удачи братьям в деле джихада. Воины джихада обязаны совершать намаз, но он не был воином джихада, более того, он был хашишином, а хашишины[30], те, кто идет на смерть во имя солнцеликого Аллаха, имеют право совершать намаз в любое время или не совершать его вовсе. Он не рискнул – он заступил на дежурство во дворце, а во дворце даже стены имеют уши. Когда он предстанет перед Аллахом – Аллах простит его за это, ведь Аллах – прощающий, кроткий.

Они о чем-то говорили, король и неверный, – а он выжидал, хотя нервы были на пределе. Его черед настал, когда король и генерал пожали друг другу руки – и застыли в лицемерной позе, дабы хроникер успел их запечатлеть. И вот тогда-то полковник выхватил из кобуры свой «Веблей-1911» и выстрелил. Первый раз он выстрелил в короля, пистолет давал очень жесткую отдачу из-за крупного калибра, а он целил в голову, потому что не знал, надел король в этот раз бронежилет или нет. С ликованием в душе увидев, как разлетается от удара пули голова короля – со стороны это походило на то, будто у короля возник нежно-розовый нимб над головой, – он чуть довернул корпус, чтобы стрелять в генерала. Генерал понял, что к чему, неверный был опытен и опасен, но его правая рука была блокирована, он изогнулся немыслимым образом, пытаясь левой рукой вырвать пистолет из кобуры на правом боку. Полковник выстрелил еще один раз, целясь чуть ниже, и насладился зрелищем того, как крупнокалиберная пуля вошла рыжему бородачу в шею и во все стороны брызнула ярко-алая кровь, а сам генерал британской армии МакДжинти начал падать. Он падал медленно, завораживающе медленно – так падает подрубленный лесорубами столетний дуб.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.