— Разрешите? — Однорукий уселся за стол. — Прежде чем я расскажу, чем могу помочь этому юноше, я бы попросил вас повесить полог. Разговор не для посторонних ушей.

Матвей усмехнулся и, выставив одно из своих колец, повесил полог. Нас окружила тишина.

— Извините, что я подслушивал ваш разговор, — начал однорукий, — но все, что касается Влада, с недавних пор меня очень интересует.

— С чего бы это? — недобро улыбнулся падре.

Падре, спокойно. В свете новых обстоятельств, рассказанных Коларом, я понимаю, что ты так же безопасен, как тигр-людоед, и добродушен, как кобра. Спокойно, падре, ведь он наверняка не в курсе обстоятельств моего прибытия в город. Давай послушаем человека. Бери пример с Матвея. Вот как он спокойно сидит. Одна рука на кинжале, другая незаметно подбирается к плащу однорукого. Наверняка хочет дернуть его за одежду на себя и проверить цвет его кишок. Мама, кто меня окружает! Беру свои мысли обратно.

— Давайте послушаем незнакомца, — прерываю я нехорошую паузу.

Однорукий немного улыбнулся. Наверняка он все видел. Вот это нервы. Знать, что тебя сейчас начнут немножко убивать, если не понравится ответ, и так спокойно себя вести… Уважаю.

— Я им интересуюсь с начала конфликта между ним и высокородными ублюдками из Нарины, — выплюнул он. — То, о чем я сейчас расскажу, касается и вас, отец Эстор. Точнее, не лично вас, а той организации, которую вы представляете.

Блин, во что я вляпался, связавшись с этими кретинами? Не хватало мне еще попасть в какую-нибудь драку церкви с кем-то.

— Дело в том, — продолжал однорукий, — что главным в этой компании все, и вы в том числе, считали Винта, а это не так. На самом деле их лидером был Ваг Ольт. Он был самым опасным и самым осторожным из них. Никогда не высовывался наружу, предпочитал оставаться за спинами своих друзей. Но во всех грязных делах этой компании торчали его уши. Это его вы, отец Эстор, назвали еретиком.

— Я знаю, — очень спокойно сказал падре. — Дальше?

— Он действительно был еретиком и состоял в ложе Стремящихся во тьму. Остальные были в этом не замешаны, но с удовольствием принимали участие во всех делах Вага, считая это неплохим развлечением.

Как все знакомо. Скучающая золотая молодежь всегда найдет, во что наступить.

— Когда Влад сцепился с этой компанией и поломал им веселое развлечение, я искренне его пожалел. Об обычаях королевства Орхет я знал, но знал, кто такой Винт и остальные. Я не учел той поддержки, которую Влад получит у охотников. Когда его не потащили на казнь, я сильно удивился. Когда он умудрился убить Винта, я пришел в восторг.

— Не ты один, незнакомец, — проворчал Матвей.

Однорукий улыбнулся.

— Но больше всего меня поразила поддержка, оказанная Владу охотниками. Один за другим они входили в круг и убивали подонков. Ругались и торговались между собой об этом, как бароны о спорной деревушке. Я стал наблюдать за Владом дальше с большим интересом. Поход в погань, суд. Везде на его стороне были невероятная удача и поддержка друзей. Которые являются членами одного из самых могущественных орденов на Арланде. В конце концов, Влад сам стал членом этого ордена.

— Гильдии охотников, незнакомец, а не ордена, — поправил его Матвей.

— По мне, — усмехнулся однорукий, — называйтесь хоть сообществом кожевенников или пастухов. Это не меняет сути и не снижает вашего могущества. Не так ли, господин бывший магистр гильдии охотников?

Бамс. Моя челюсть совершила привычный маршрут. Ай да Матвей, ай да су… гм. Скромный трактирщик под конец оказывается не только учителем главы гильдии, внуком королевского советника, но и бывшим магистром гильдии охотников. Теперь многое становится понятным. Сэр Берг, почему вы не президент моей родной страны? Снимаю шляпу. А вот Матвею эта тема явно неприятна.

— Это все в прошлом, незнакомец. — Если бы камень мог говорить, то голос был бы точно такой.

— Прошу простить меня, — склонил голову однорукий, — если я чем-то вас задел. Когда я заинтересовался Владом, я попытался собрать всю информацию о нем и тех, кто его окружает. Видимо, мои сведения не совсем полны. Еще раз прошу прощения.

— Рассказывай дальше, — сказал падре, — пока мы не услышали, чем ты можешь помочь Владу.

— Раньше я был гвардейцем. Я был Черным драконом. Я предлагаю Владу свое искусство, знания и навыки.

Оглушительная тишина за столом.

— Ты был черным гвардейцем? — спросил падре.

Тут не море, а океан подозрительности и недоверия.

— Да.

— И ты хочешь отдать свое мастерство Владу? — ожил Матвей.

— Да.

Недоуменное молчание.

— Чего ты хочешь? — спросил Матвей у однорукого. — Ведь наверняка не денег.

— Ничего.

Я думал, что знаю все виды удивления, — как я ошибался! Матвей и падре пополнили мою коллекцию.

Однорукий явно наслаждается происходящим, не стану его лишать такой радости и спрошу то, чего он ждет.

— Почему?

— Я был личным телохранителем герцога Мирана, отца Винта. Как я им стал и почему покинул Дикий остров, к делу не относится. Став телохранителем, я старался как можно лучше исполнять свою работу, иначе не умею.

Матвей и падре синхронно кивнули.

— С течением времени я стал замечать, что развлечения его наследника с друзьями выходят за рамки обычных вещей. Похищения девиц, убийства, подделка документов — все это было обычным времяпровождением многих высокородных. Но шалости компании Винта отличались каким-то налетом черноты. Я умею это чувствовать.

Матвей и падре вновь синхронно кивнули.

— Я провел расследование и обнаружил истинного, как мне казалось тогда, виновника этого: Вага Ольта. Я узнал о его членстве в темной ложе и прочих связях со слугами Падшего. Немедленно доложил обо всем герцогу — ведь дело касалось его семьи. Герцог встревожился и потребовал доказательств. Обвинение было очень серьезным. По известным причинам я не мог потребовать проверки лояльности Создателю Вага. Вы понимаете почему.

Матвей и падре упорно изображали китайских болванчиков.

— Узнав от своих источников о ближайшем времени и месте собрания темной ложи, я уведомил герцога, и мы вместе пробрались на это проклятое сборище. Он хотел увидеть все собственными глазами. Его поведение полностью соответствовало «Кодексу воина», принятому у меня на родине. Я восхищался его мужеством. Я был глупцом. Нас схватили… Меня схватили: герцог оказался одним из главарей ложи. Своего сына и его друзей с помощью Вага он специально превращал в подонков и мерзавцев. Герцог хотел видеть Винта в своей ложе и ждал, когда он сам по собственной воле захочет прийти к Падшему.

Легкая заинтересованность на лице Матвея. Оно и понятно — для него все обычно и обыденно. А вот падре? Падре сейчас нужно кого-то убить для нервной разрядки. Потемневшее от прилива крови лицо, яростно сверкающие глаза. Кому-то будет очень больно. Просмотреть темную ложу, окопавшуюся около трона Нарины, — это нечто. Жирный кол тамошней охранке.

— Меня пытались казнить, — продолжил гвардеец, — пламенем тьмы. Однако я смог ускользнуть. К моему большому сожалению, герцог не присутствовал на моей казни, и я не смог его убить. Очнулся я недалеко от города. Забрал жизнь первого попавшегося прохожего. С тех пор я веду подобное существование.

— Как часто? — спросил падре.

— Теперь каждую неделю, — ответил гвардеец.

— Ты проклят.

— Я знаю.

— Что побудило тебя отринуть Создателя? Я не поверю, что пламя тьмы заставило тебя погубить свою душу.

— Ты прав, — помолчав, ответил гвардеец. — Вместе со мной они бросили в пламя мою пятилетнюю дочь. Она имела чистую душу. Именно поэтому я бежал с острова.

Молчание.

Будь я проклят, если хоть что-то понимаю. Ну, Матвей, смотри. Скоро я до тебя доберусь. Ты ответишь на все мои вопросы.

— Почему мне? — задал я вопрос гвардейцу.

— Во-первых, ты мне понравился. Твоя удача велика.

— Я очень польщен.

— Во-вторых, у тебя есть могущественные друзья. В-третьих, по пластике твоих движений многим понятно, что ты не воин.