Один опрокинул солдата, впился ему зубами в шею, второй ударил бейсбольной битой, разнес, походя, голову бойца и бросился на следующего. Несколько пуль ударило мутанта в грудь, он замешкался всего на секунду, но потом, зарычав, вцепился руками в лицо ближайшего солдата, рванул, сдирая кожу – кровь брызнула во все стороны, солдат закричал пронзительно.

Автоматная очередь пробила и его, и мутанта, солдат умер сразу, а мутант, отшвырнув мертвого в сторону, снова бросился в атаку. Но теперь уже стреляло несколько автоматов – люди пришли в себя от первого шока и открыли огонь.

Янычар выстрелил трижды, пятясь к лестнице.

Мутанты все лезли и лезли сквозь дверной проем, пули, выпущенные в упор, рвали их плоть, ломали кости, но мутанты упрямо протискивались вовнутрь. Сержант кричал что-то, пытаясь расставить людей, но те не слушали – сбивались в кучу, так, чтобы чувствовать плечо друг друга, и стреляли-стреляли-стреляли-стреляли…

А мутанты, не обращая внимания на пули, продолжали лезть, толкаясь, нанося удары по своим, размахивая дубинами, арматурными прутьями, бейсбольными битами и клюшками для гольфа. Они даже что-то кричали, но разобрать слов было невозможно.

– В голову! – Сержант вскинул пулемет и выпустил длинную очередь, целясь в головы мутантам.

Двум или трем уродам пули разнесли черепа на куски.

– В голову! – снова закричал сержант, но в этот момент несколько мутантов с перебитыми ногами доползли до него и, вцепившись в одежду, повалили на пол. Падая, сержант нажал на спуск пулемета, пули ударили в потолок, разбивая куски декоративных плит и цемента, пробежали по стене, выбивая из окна остатки стекол, и врезались в солдата, который как раз сорвал с гранаты кольцо и собирался бросить ее в дверной проем.

Янычар метнулся в сторону, поскользнулся, проехал на спине, выстрелив дважды в набегавшего мутанта. Граната взорвалась, заполняя помещение черным дымом. Упали несколько мутантов и трое солдат.

Дед закричал пронзительно, падая на колени. Два мутанта вцепились в него, свалили на пол, потащили к выходу.

– Всем отходить на лестницу! – крикнул Янычар, поднимаясь вначале на колени, а потом, прыжком, и на ноги. – На лестницу! Не бежать, отходим отстреливаясь…

– В сторону! – заорал у него за спиной Петруха. – Свали с директрисы огня, Янычар!..

И сразу же ударил пулемет. Янычар шарахнулся в сторону, ударился плечом о стену.

Петруха и вправду был пулеметчиком от Бога, держа тяжелый пулемет у плеча, он короткими очередями разбивал головы наседающим мутантам, умудряясь при этом не зацепить людей.

– К лестнице! – снова крикнул Янычар.

Все рухнуло слишком быстро, а ему ведь было нужно еще часа полтора. Всего полтора часа. И чтобы дождь закончился… Но мутанты пришли не вовремя, жрать им захотелось, сволочам. И теперь…

На улице взревел двигатель БМП. Что-то заскрипело, загрохотало – водитель съехал с крыльца, чтобы иметь свободу маневра. Пулемет и пушка работали беспрерывно. Поток мутантов, рвущихся в дом, иссяк.

– На лестницу! – Янычар бросился вперед, ударил ближайшего солдата в плечо. – Отходим на лестницу!

Солдат оглянулся, посмотрел безумными глазами, потом кивнул.

– Понял… На лестницу… Все – на лестницу…

Все – это полтора десятка уцелевших солдат. Двое тяжело возились среди тел мутантов, один пытался остановить кровь, густо текущую из разорванного живота, второй – просто умирал.

– Этих бросить! – сказал Янычар. – Отходить, сейчас не до раненых… Бросить.

Мутанты могут остановиться, если найдут достаточно еды. Тела их задержат, так или иначе.

Люди побежали к лестнице. Янычар пропустил их, потом подхватил брошенный автомат и, захлопнув дверь за собой, сунул автомат стволом в дверную ручку.

Дверь хлипкая, долго не продержится. Нужно что-то придумывать.

Люди стояли и сидели на ступеньках, глядя на Янычара так, будто он мог совершить чудо.

– Петруха, бери пятерых, бегом на второй этаж, тащите из квартир мебель… здесь нужно завалить дверь, потом подготовь то же самое на втором этаже. Потом – на третьем. Дождь же закончится когда-нибудь…

Пушка и пулемет продолжали работать на улице. Ревел двигатель.

– Ты только смотри, – шепнул Петруха, – не вздумай без нас рвануть…

– Дурак, что ли? – ощерился Янычар. – Мне нужно полтора часа, чтобы все подготовить.

– Хорошо, – сказал Петруха, – будут тебе полтора часа. Будут…

В дверь кто-то слабо стукнул.

– Мужики, пустите, – донеслось с той стороны. – Не бросайте…

Раненый добрался до лестницы. Солдаты оглянулись на Янычара, ожидая приказа.

– Пустите, суки! – крикнул, срываясь на визг, раненый.

– Это Дед, – сказал кто-то из солдат. – Снова выкрутился…

– Откройте!.. Иначе… у меня – граната… граната… я рвану… Если меня на руках не вынесете – я взорву эту чертову дверь… Я…

Янычар трижды выстрелил сквозь дверь. Оглянулся на солдат:

– Вопросы?

– Что уставились? – вклинился Петруха. – Сказано же – баррикаду делаем. У нас еще пятнадцать этажей, можно отступать и отступать… ты, ты и ты – со мной.

– Давай. – Янычар опустился на ступеньку, положив ружье на колени. – Я отдохну и двинусь выше.

– Полтора часа, – сказал Петруха.

– Полтора часа, – кивнул Янычар.

Он дождался, пока притащили и свалили под дверь два дивана и шкаф, ткнул пальцем в ближайшего бойца:

– Ты тут будешь старшим. Пока есть возможность – просто упритесь в баррикаду, не стреляйте сквозь дверь – она и так хлипкая. Патроны берегите, патроны почти все в БМП остались… Когда станет невмоготу – отходите на второй этаж. Потом – на третий.

В дверь ударили чем-то тяжелым. Еще раз.

– Держите завал, – сказал Янычар и медленно пошел по ступенькам наверх.

Длинный сегодня будет день. Длинный и неприятный.

Петруха на втором этаже развернул бурную деятельность, Егорыч работал вместе с ним, мельком оглянулся на Янычара, хотел что-то сказать, но промолчал.

– Полтора часа, – сказал Янычар. – Я буду ждать вас на крыше. Через полтора часа…

Янычар устал. Сейчас больше всего ему хотелось лечь где-нибудь и уснуть. Такого с ним никогда не было, организм всегда работал на износ, до последней секунды, до последней возможности. А сегодня…

Вперед, приказал себе Янычар, и ему самому стало неприятно, насколько вяло и бессильно прозвучала команда.

– Вперед! – вслух скомандовал себе Янычар. – У тебя еще много дел…

Он дошел до шестнадцатого этажа без остановок. Дыхание не сорвалось, сердце продолжало работать четко и не торопясь.

Все получится. У него – все получится. Это была минутная слабость, и все.

Янычар выбрался на крышу.

Дождь ослаб, теперь вода не лилась сплошным потоком, крупные частые капли стучали по крыше, выбивали из луж фонтанчики, словно кто-то стрелял сверху.

Может, через час совсем стихнет. Или наоборот, передохнет и врежет с прежней силой.

Стихнет, сказал Янычар. Не может не стихнуть.

Нужно успеть за полтора часа. Лучше, конечно, быстрее… как можно быстрее…

Сергей и Рустам лежали возле самого ограждения. Дождь смыл кровь, остались только пятна на одежде. Автоматы стояли рядом, аккуратно прислоненные к ограждению.

Петруха даже сообразил притащить несколько сорванных с петель дверей, сложил их, будто пандус, на самом краю крыши. Плохо, что дом одноподъездный – крыша короткая, можно не вписаться.

Но другого варианта все равно нет. И не будет. Значит, будем пользоваться этим.

Янычар успел вытащить на крышу половину тюков, когда появился Петруха.

– Пришел присмотреть, чтобы я не сбежал? – недобро прищурился Янычар.

– Пошел на хрен, – отмахнулся Петруха и поставил пулемет на сошки напротив выхода на крышу. – Егорыч сказал, чтобы я тебе помог, он там и сам справится пока. БМП спеклись, то ли уехали, то ли мутанты как-то люки открыли… или еще что-то случилось. Только прутся мутанты по лестнице как заводные… Только не это главное, Янычар…