Сцена 2 Крепостная стена. Ночь, воет ветер. Гамлет один, он кутается в плащ и озирается по сторонам. Гамлет: Есть многое на свете, что не снилось Ученым умникам – Гораций так сказал. Он сам из умников, ему виднее, Но я-то, я-то здесь зачем? Когда не явится полнощное виденье, Я буду чувствовать себя болваном полным, А если явится, то Гамлету конец, Беспечному юнцу и сумасброду. Нетрудно жить, когда не видишь смысла В потоке суток, месяцев и лет, Тебя влекущем к смертному пределу. Родился, пожил, умер, позабыт. И что с того? Был Гамлет и не стало. Быть иль не быть, сегодня иль вчера Быть перестать – ей-богу, всё едино. Как жизнь скучна, когда боренья нет, И так грустна, а ты всё ждешь, Что ты когда-нибудь умрешь. Бьет полночь. Гамлет вздрагивает. Гамлет: Плохим студентом был я в Витенберге, Но все ж усвоил логики азы. Коль существуют призраки на свете, То, значит, существует мир иной, Куда мы после смерти попадаем. А если так, то, значит, есть и Бог, И Дьявол есть, и Рай, и Преисподня. Какое к черту «быть или не быть»! Ну, где же ты, возлюбленный родитель? Явись, мои сомненья разреши. А лучше не являйся, так покойней. Страшный голос: Из яркого, слепящего света появляется силуэт рыцаря. Гамлет с криком шарахается. Призрак: Я дух бездомный твоего отца, Осужденный скитаться меж мирами, Покуда злоба из меня не выйдет, Вскормленная жестокою обидой. Тяжелыми цепями эта злоба Меня к земле постылой приковала И не дает душе освобожденной К небесному блаженству воспарить. Молю, избавь меня от этой муки, Подставь плечо, прими сей тяжкий груз. Ты молод, ты успеешь до исхода Пути земного грех свой отмолить! Гамлет: Слова твои темны и непонятны. Что за обида? Ведь не на змею? Призрак: Змею, что дух мой ядом напитала, Изменой вероломною зовут. Когда любимые, ближайшие, родные В доверчиво подставленное сердце Вонзят отравой смазанный кинжал – Нет хуже злодеяния на свете. Гамлет: Любимые, ближайшие, родные? Ты говоришь о Клавдие с Гертрудой? Призрак: О них, убийце и прелюбодейке. Я вижу ты готов, мой храбрый мальчик, Внимать рассказу. Слушай, слушай, слушай… Когда в саду дворцовом я дремал, Разнеженный изысканным обедом, Ко мне подкрался дядя твой, мой брат, И в ухо влил из склянки заповедной Экстракцию проклятой белены. В одну минуту гнусная отрава Наполнила беспомощное тело, И в корчах отвратительных оно Растерянную душу прочь исторгло. И вот теперь душа перед тобой, Взыскует милосердья – и отмщенья! Гамлет:
Но я… Но как… Но разве мне под силу… Я не герой, я пересмешник праздный. Призрак: Ты – Гамлет, датский принц и мой наследник. Судьба уж всё решила за тебя. Раздается громкий крик петуха. Яркий свет меркнет, силуэт Призрака постепенно тает в темноте. Голос Призрака: Прощай, прощай и помни обо мне… Сцена 3 Королевские покои. Клавдий и Гертруда стоят, слившись в поцелуе. Гертруда: Как стыдно это – среди бела дня, Подобно девочке и мальчику влюбленным… Не дай Господь, заглянет кто из слуг. Куда как хороша, в мои-то годы… На свете есть ли зрелище мерзей Старухи, раскрасневшейся от страсти? Клавдий: Ты не старуха и не будешь ею. Гертруда: Не доживу? Ты это мне сулишь? Клавдий: Нет, я не то сказал. Конечно, будешь – Прекраснейшей из всех земных старух, С которой красотою не сравнятся Сто тысяч юных дев. Гертруда: Быть может, для тебя, но ты слепец. Ни седины не видишь, ни морщинок. Я закажу очки для вас, милорд, Чтоб вы прозрели и затрепетали. Клавдий: Морщинку каждую я знаю и люблю. В них проступают контуры души, Неразличимые под юной кожей. Чем старше ты, тем обликом прекрасней. Гертруда: Какое счастье после стольких лет Любви запретной больше не таиться! Одно лишь мучит и лишает сна – Воспоминание о нашем преступленьи… Ужасной платой куплено блаженство. Клавдий: Гертуда: Не знаю. Да и нет. Я прежде будто ползала, теперь же Летаю, не касаясь грубой почвы. Но вспомню – и мороз бежит по коже. Так и живу: то плачу, то пою. |
