Дмитрий распахнул дверь и пригласил женщин войти. В нос тотчас ударил запах свежего скипидара, новой бумаги и осеннего вечера. Должно быть, где-то в глубине квартиры было распахнуто окно, чтобы впустить свежий воздух.

– Да, у меня пахнет, я же пишу масляными красками… Это скипидар, растворители… Вы уж извините. Пойдемте сразу в кухню, там просторно и не такой сильный запах… – он быстро снял черное пальто, в котором был, и помог раздеться женщинам. – Пожалуйста, сюда.

Кухня напоминала современную студию, выполненную в бордово-коричневых тонах. Минимум мебели, длинный полированный стол вишневого цвета, выстроенные в два ряда удобные мягкие стулья с полосатой золотисто-красной обивкой. Паркетные полы сверкают, как если бы их недавно покрыли лаком. На высоком круглом столике – желтая каменная, в золотых прожилках, ваза с букетом бордовых роз. Не бросающаяся в глаза, приглушенная хорошим вкусом хозяина роскошь.

– У вас очень красиво, – восхитилась Глафира, с удовольствием усаживаясь на предложенный хозяином стул. – Вы сами все это придумали?

– Конечно. Благо площадь позволяет… Думаю, что Стелле бы тоже понравилось. Чай? Я заварил отличный чай. И купил кексы. Давайте сначала почаевничаем, а потом пойдем в ее комнату. Знаете, я так замерз, пока вас встречал! Хотя, думаю, что это, скорее всего, нервное.

– Фамилия Наполов вам ни о чем не говорит? – спросила на всякий случай Лиза.

– Что? Нет, я не знаю человека по фамилии Наполов. Вот, пожалуйста… – он поставил перед дамами чашки с дымящимся чаем и тарелку с печеньем.

И Лиза, и Глафира не могли не отметить, что всем своим поведением Дмитрий выдает в себе человека, с замиранием сердца радующегося жизни, буквально любому ее проявлению. Словно после смерти сестры он начал жить за двоих, полно, радостно, активно. Он, вырвавшись из семьи, в которой ему было душно последние годы, и разорвав отношения с опостылевшей женой, вдохнул свежего воздуха свободы и устроил свой собственный, комфортный мир. Он жил так, как мечтал, занимался тем, чем хотел, и был бы, пожалуй, по-настоящему счастлив, если бы не гибель сестры и желание во что бы то ни стало разыскать того, кто лишил ее жизни.

– Я позвонила подруге вашей сестры, Таисии Брагиной, мы с ней встречаемся завтра, – сказала Глафира. – Какой прекрасный чай!

– А я имела удовольствие сегодня познакомиться с вашей женой, – сказала Лиза. – Первое впечатление, говорят, самое верное, но уж слишком она показалась мне агрессивной, раздраженной. Скажите, это ее естественное состояние, или же она звереет, когда только слышит имя вашей сестры?

– Знаете, порой мне кажется, что она просто ищет любви и что вся ее агрессия – лишь попытка скрыть одиночество. Я искренне желаю ей найти человека, которого она бы полюбила и который полюбил бы ее. Тогда она успокоилась бы и радовалась тому, что имеет. В сущности, ее ненависть к моей сестре была не чем иным, как разновидностью эгоизма и, конечно, ревности. Она ревновала меня к сестре, считала, что я слишком нежно отношусь к ней. У Стеллы всегда были деньги и много свободного времени. И это не потому, что она много зарабатывала, вы сами можете представить, сколько зарабатывают музейные работники. Просто она была человеком неприхотливым, мало тратила и без труда откладывала. К тому же у нее были золотые руки, она прекрасно шила, вязала. Поэтому всегда была оригинально одета, приходила к нам с подарками, сладостями, деликатесами, особенно баловала племянников и посвящала им много времени. И это не могло не бросаться в глаза на фоне того образа жизни, который вела Люда. Она, мать двоих детей, к тому же работающая женщина, просто зашивалась. На ней было все хозяйство, весь быт, сами понимаете. Я, как мог, помогал, но все равно основную работу приходилось выполнять ей. У нее не было ни минутки свободного времени. Поэтому появление в доме выспавшейся, отдохнувшей и внешне довольной жизнью спокойной Стеллы уже не могло не вызвать в ней раздражения. Во всяком случае, мне так казалось. Она же и подумать не могла, как страдает Стелла от одиночества, от невозможности соединиться с любимым женатым человеком и родить ему детей. Да она, быть может, сама хотела бы занять место Людмилы, готовить обеды и ужины для семьи, гладить рубашки для любимого… Знаете, я озвучиваю сейчас такие простые вещи, что мне стыдно за то, что я трачу на это ваше драгоценное время… Я немного успокоился, теперь могу показать вам комнату Стеллы. Пойдемте?

Комната Стеллы нуждалась в ремонте. Белые, в розовую полоску обои, старенький диван, прикрытый пушистым шерстяным черно-белым пледом, кружевные занавески на окнах, на полу – протертый красный ковер, старое кресло, обнимающее пухлую диванную подушку, письменный стол со стопками книг – преимущественно поэтические сборники, деревянная резная шкатулка, в каких женщины хранят нитки и инструменты для шитья. Чисто, аккуратно, скромно.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.