Мне что, закричать на весь лес, что он прав?

– Вы идете?

– Прямо так и пойдем? – неожиданно интересуется Хэрри.

– Сам сюда ездил и нормально себя чувствовал. А сейчас тебе страшно?

– Мне не страшно. Я о том, что мы ничего с собой не берем.

– А что надо взять?

Хэйдан решительно обходит пикап и стягивает брезент с кузова. Мои глаза ползут на лоб от удивления.

– Давай сразу обговорим это, Хэрри, – предлагаю я, скрестив на груди руки. – Никто не предупреждал, что ты третий брат Винчестеров.

В машине валяются биты, веревки, фонарики… Мы с Мэттом растерянно глядим на все это, а потом парень качает головой:

– Сумасшедший дом.

– Нужно ко всему быть готовым.

– И поэтому в твоей машине черный скотч? – Мэтт подхватывает моток, прокручивает в пальцах и кидает обратно. – Кто из нас сабмиссив, кто доминант? Устроим здесь несанкционированный роман Эл. Джеймс.

– Ты читал «Пятьдесят оттенков»? – Я изумленно поднимаю брови. – О господи, не знаю, что хуже: Хэрри с битой или ты с этой книженцией.

– Ее Джил читала.

– Ну да, конечно. Оправдывайся теперь.

– Так, ребята, у нас нет времени. – Хэйдан хмурится и становится совсем не тем Хэйданом, который заикался при первой встрече. – Мэтт, я тут взял твой лук.

– Что взял?

– Твой лук и стрелы. Ты же занимаешься спортивной стрельбой, и я решил…

– Так, хватит. Что за ахинея? – перебивает Мэтт. – Я тебе что – Робин Гуд? Черт тебя дери, Хэрри, ты спятил? Какой лук? Откуда в кузове все это?

– Я подумал…

– Не надо ни о чем думать! Мы здесь лишь затем, чтобы Ари потешила собственную фантазию. Никто не собирается нападать на нас. И ведьм никаких не существует.

– Но я видел! – горячо восклицает Хэйдан. – Я видел, как тетушки…

– Прекрати. – Мэтт накрывает брезентом кузов, и над нами поднимается белый столб пыли. Он смотрит на брата с раздражением. Какой он до ужаса правильный. Как заноза в заднице. – Шевелитесь. Не хочу проторчать здесь до утра.

А я думала, он добрый. Да он самый настоящий паникер! Хотя, кто знает, какой он на самом деле. Я бы, наверное, тоже разозлилась, если бы меня потащили посреди ночи непонятно куда. С протяжным вздохом плетусь за парнями. Надеюсь, меня не придется отскребать от асфальта, когда мои тетушки узнают, чем я занимаюсь?

Мы спускаемся с обочины. Хэрри подает мне руку. Мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Его стук заглушает звуки ночного леса, от которых кровь леденеет в жилах. Через несколько секунд свет от «габаритов» машины остается позади. Мы оказываемся в кромешной темноте.

Ветки хрустят под ногами. Над головами хлопают крыльями черные птицы. Что я вообще здесь делаю? Ах, да. Точно. Мне бы найти сумасшедших тетушек. Мэтт освещает дорогу фонариком. От этого лес кажется еще чернее и обступает нас еще теснее.

– Мы долго будем идти? – шепотом спрашиваю я и оглядываюсь.

– Вообще-то… если честно… Я никогда не находил их.

– Ты никогда – что?

Мэтт резко оборачивается, и братья едва не сталкиваются лбами.

– Эй, осторожнее!

– Если ты никогда их тут не видел, что мы здесь тогда делаем?

– Ну, я уверен, что они тут. – Хэрри с вызовом вскидывает подбородок. – Правда. Я знаю.

– Что ты знаешь?

– Мэтт, тише!

– Почему тише? Здесь никого нет, Хэйдан. Мы одни.

– Прекратите, пожалуйста. – Я втискиваюсь между парнями. – Слушай, Хэрри, с чего ты решил, что они вообще здесь?

– Я видел здесь, на дороге, вашу машину. «Фольксваген».

– Когда?

– Каждый раз.

– Но сейчас мы ее не видели, – напоминает Мэтт.

– Может, они оставили ее дальше?

– Ладно. Допустим. Но сколько ты собираешься идти? Весь лес мы не обойдем.

– Тут есть гора, – кивает парень. – Я изучил карту.

– Когда ты все успеваешь?

– В газетах писали об убийствах и жертвоприношениях. Если ведьмы где и сидят вокруг костра, обсуждая расчлененку, делают они это определенно на горе Симплегад.

– То есть ты привел нас туда, где обычно находят трупы? Молодец… – Мэтт потирает пальцами переносицу и пожимает плечами. – Ты превзошел сам себя, Хэрри.

– Да что ты ко мне цепляешься? – неожиданно восклицает парень. – Хватит!

– Я не цепляюсь.

– А что ты делаешь? Тебя вообще здесь быть не должно.

– А где я должен быть, а? – Мэтт наступает на брата. – Не думаю, что я смог бы спокойно спать дома, зная, где тебя носит.

– В следующий раз ничего тебе не расскажу.

– Эй, прекратите!

– А что он язвит? Черт, Мэтт, ты за сегодня израсходовал годовой запас шуток.

– Я просто…

Внезапно из глубины леса доносится оглушительный треск, и Мэттью оборачивается, заслоняя нас с Хэйданом спиной.

– Что это было? – в голосе парня не слышно и тени страха. А вот мы с Хэрри придвигаемся друг к другу поближе. – Вы что-нибудь видите?

– Нет.

– Знаете, нам пора возвращаться.

Мне вдруг думается, что перспектива встретиться с тетушками, приехавшими сюда отдать должное Дьяволу, меня уже вовсе не прельщает. Может, они вообще уже попивают дома чай из какого-нибудь засушенного подорожника и ждут меня, нетерпеливо поглядывая на часы. Едва я представляю себе эту картину, как вдруг между черными ветками появляется нечто, что заставляет мое сердце камнем провалиться вниз.

– Мэтт, – шепчу я, вцепившись в руку парня.

– Что?

– Мэтт, – вновь повторяю я. Язык онемел. Ноги ватные. – За деревьями кто-то есть. Мэтт, за деревьями… там кто-то стоит…

Мы стоим неподвижно и так плотно прижавшись друг к другу, что издали вполне сойдем за уродливое говорящее дерево.

– Кто здесь? – решительно спрашивает Мэтт. – Эй! Эй!

Тень не двигается. Парень медленно нагибается, шарит в листве и поднимает какую-то палку:

– Идем. Медленно.

– Но…

– Ари, – рычит он, подталкивая меня, – живо.

Хэрри тянет меня за собой. Мэтт переступает с ноги на ногу, поудобнее перехватывая оружие. Внезапно по лесу проносится оглушительный волчий вой. Такой, что кровь стынет в жилах, а в глазах темнеет от ужаса! И через мгновение из кустов на нас прыгает огромное животное – точь-в-точь чудовище из кошмаров.

– Мэтт!

Зверь царапает землю, сгребая когтями листья, и издает еще один клокочущий рык.

– Живо! – не своим голосом орет Хэйдан и дергает меня за руку. – Давай же!

Сломя голову мы несемся, не разбирая дороги. Мельком взглянув назад, вижу, как Мэтт размахивает палкой направо и налево. Вновь слышится ужасающий рык. Внутри все сжимается, сердце колотит в ребра. Ноги не слушаются, и страх прокатывается по телу такой горячей волной, что мне становится жарко.

В голове мечется одна только мысль. Надо бежать. Бежать. Бежать.

– Ари! – вскрикивает Хэйдан и проваливается куда-то вниз. Я еле успеваю притормозить на краю небольшого оврага. Парень катится под откос прямо по спутанным корням, а потом застывает, откинув назад голову. Черт! Я кидаюсь к нему.

– Нет, Хэрри, нет, вставай, вставай! – Я тащу Хэйдана за плечи. – Вставай!

Наконец он приходит в себя и поднимается на ноги. Я закидываю его руку на свои плечи и уже собираюсь бежать дальше, как вдруг замечаю, что с вершины оврага на нас летит гигантская черная тень.

Неужели это конец? Темнота, ужас. Как все глупо. Но…

Неожиданно перед моими глазами появляется Мэтт. Чудовище налетает на толстую палку, которую парень держит в руках. В стороны летят щепки, когда, врезавшись в уродливую морду, палка с глухим треском ломается. Тяжело дыша, Мэтт с удивлением смотрит на свои пальцы.

– Быстрее, – хрипит он, откашливается и повторяет уже громче, – быстрее!

Мы карабкаемся по склону оврага. Вот уже видны красные габаритные огни машины! Дьявол, я должна выбраться, я должна это сделать! Давай. Давай!

Топот наших ног эхом разносится по лесу. Мы бежим, раскрыв рты, задыхаясь, и старый пикап кажется нам райскими вратами.

– Хэйдан, ключи! Доставай ключи!

Рык за спиной становится таким оглушительным, что я уже представляю, как звериные лапы опускаются на мои плечи. Хэрри со всего маху наваливается на крыло машины и дрожащими руками достает из кармана связку ключей. Вот он уже распахивает водительскую дверь.