Доктор промолчал.

- Элейн? - Джеки оторвала голову посмотреть туда, где сидела Элейн, - можешь подойти и поддержать меня за руку?

- Да.. .а... Конечно, - Элейн взглянула на доктора, спрашивая разрешения.

Он кивнул. Она подошла к столу и нежно взяла руку Джеки в свои. Пока доктор извлекал жидкость, и Джеки сжимала руку Элейн, они старались смотреть друг другу в глаза и говорить об одежде для мамы, в какие они сейчас, когда процедура окончится, пойдут магазины и, вообще, обо всем.

Час спустя они уже были в магазине Lady Madonna. До сегодняшнего дня Элейн отводила глаза, когда проходила мимо отдела или магазина одежд для мам. Сейчас, стоя посреди такого магазина, она с радостью выбирала слаксы и рубашечки для Джеки.

- В сером я смотрюсь, как старая дева, - кричала ей Джеки из примерочной. - В розовом - как Петунья-Свинья.

- Черное стройнит, - кричала ей в ответ Элейн, выбирая черную просторную футболку и черные брюки с эластичным пояском-резинкой впереди.

Она подала их Джеки в занавешенную примерочную. Когда занавески едва раздвинулись и показалась Джеки с огромнейшими грудями на огромнейшем животе, Элейн сделала шаг назад, но Джеки гордо выставила себя, широко раздвинув занавески.

- Шокирует? И только 17 недель. Буду мать-слон.

Плата в 10000 долларов не включала оплату одежды для будущей мамы, но Митч согласился дать Джеки несколько сотен долларов сверху. И будет прекрасно, если Элейн пойдет с ней покупать одежду.

- Мне нравится твой вкус, - говорила Джеки, - пойдем со мной, чтобы я не накупила вещей, в которых буду выглядеть глупо.-

Черная двойка была великолепна и белый морской топ с красными брюками, летнее платье, несколько футболок, брюки-джинсы для будущей мамы, четыре новых лифчика и полдюжины трусиков. Все стоило дорого. Джеки сказала, что ей не нужна ночнушка, так как она спит в мужской огромной футболке, "к сожалению, не с огромного размера мужиком", - смеясь добавила она.

Продавщица посмотрела с удивлением, когда Элейн оплачивала покупки наличными.

- Очень редко платят наличными, - почти подозрительно сказала она.

- Ей не позволено оставлять следы, вот почему, - ухмыльнулась Джеки, дружески толкнув Элейн в бок.

Противно. Противно скрывать от Джеки кое-какие аспекты жизни. Пока продавщица складывала в пакеты покупки, Элейн разглядывала все выставленные наряды, надетые на манекены с набитыми животами, и пыталась сообразить, как она бы выглядела, если бы сама была беременна.

- Похоже, вы покупаете ей весь гардероб, - прокомментировала продавщица, чтобы поддержать разговор. - Ваша сестра?

Элейн отрицательно покачала головой.

- Кузина?

Элейн снова отрицательно качнула головой.

- Не родственница?

- Нет.

- Поразительно. Вы очень похожи. Исключая, конечно, что она ...

- Беременна? - спросила Элейн.

- Нет, толстая, - произнесла Джеки, и все трое рассмеялись.

Продавщица отдала пакеты Элейн, та передала их Джеки, и они обе отправились на

ланч.

Джеки была на шестом месяце и Элейн решила поведать обо всем матери. Она приехала в Беверли Хилз и взяла маму на ланч в Bedford CafS, крошечный ресторанчик на углу, в котором мама любила бывать.

Ресторанчик располагался рядом с юридическим офисом, где она работала, и очень часто мама ходила туда одна и за мясным рулетом - коронным блюдом этого ресторана - читала газеты.

- Знаю, это странно, и у тебя будут всякие сомнения на этот счет, но, поверь, все тщательно продумано, и, если у нас будет здоровый ребенок от Митча, я стану счастливой женщиной.

- Ммм...мм, - лицо Маргарет Дунн застыло в маске неодобрения.

- Мама, ты и я - мы обе знаем - я могла умереть, но не умерла. И сейчас мне кажется, каждый день, прожитый мною на этой земле, священен. Представь, как же мне повезло, что у нас будет ребенок. Пожалуйста, порадуйся за меня.

- Родная, я счастлива, что у тебя будет то, что ты хочешь. Но, боюсь, все окажется не совсем так. Иметь ребенка таким образом, значит хотеть угодить мужчине, - голос мамы стал напряженным, и она смотрела поверх плеча Элейн.

Туда она всегда смотрела в те редкие моменты, когда возникал серьезный разговор с дочерью.

- Что ты имеешь в виду? - переспросила Элейн.

- He существует на земле Бога двух женщин, чтобы обе на сто процентов чувствовали себя хорошо в подобных обстоятельствах.

Элейн взглянула на маму, потом на официантку, приближающуюся к ним с подносом, на котором стояли тарелка с мясным рулетом для мамы и сэндвичем из индюшки для Элейн.

- Все будет о'кей, мам, - пообещала Элейн.

Но про себя подумала: "Ты права, ты абсолютно права, мама, но уже слишком поздно".

К концу 7-го месяца беременности Джеки большинство друзей Элейн и Митча знали о суррогатной матери. Некоторые, узнав, ахали, некоторые комментировали: "Я бы никогда на такое не пошла. Ты очень храбрая". Девушки-продавшицы магазина настояли и организовали "детский душ" - презентацию подарков для малыша в воскресенье днем в мае в дома Карин.

- Кого еще мне следует пригласить? - спросила Карин.

- Мою маму, трех сестер Митча и несколько девушек из школы. -

День этот выдался на редкость чистым, и Элейн ахнула при виде торта в форме колыбельки на столе, покрытом белой скатертью. Рядом со столом стояла настоящая, белая колыбель - один из многих подарков Бетси, и в ней громоздились перевязанные лентами и отделанные бумажным кружевом пакеты от других сестер. Все три сидели рядком и болтали промеж себя, и Элейн показалось, Бетси спросила Карин, будет ли Джеки.

- Нет-нет, - Карин будто цыкнула на Бетси.

Шарон, подруга Элейн из колледжа Нордбридж, тоже была беременна.

- Я покупала для себя и по одному купила и для тебя.

- Спасибо, - Элейн восхищалась памперсами и футболками.

Шарон, опухшей лицом и лодыжках, пришлось сесть.

- Я так устала носить этого ребенка. Если хочешь знать мое мнение, ты поступаешь правильно.

Элейн бьша благодарна маме, которая приветливо болтала с каждым, надев маску любезности, очень редкую на ее лице. Разве вот в таких случаях, да в офисе. Милая болтовня и выражение поддержки на лицах девушек из магазину грели Элейн. Она открывала каждый пакет возгласы восхищения при виде крошечных детских вешей трогали ее. Тесты показали, что родится девочка - Роуз. Маргарет де Нардо. По имени матери Митча - Роуз, и, конечно, Маргарет Дунн, чья дружеская поддержка и любезность, может, объяснялась выбором имени.

Карин, бывшая художница, купила в подарок крошечный стульчик, деревянный, намеренно не крашенный, и выкрасила его в бледно-розовый цвет. На спинке яркими темно-розовыми в цветах буквами она написала Роуз Маргарет де Нардо. Фейс, портниха в Panache, сделала прелестную подушечку с петлей из ленты так, чтобы ее можно было повесить на двери детской. Вышитые слова на подушечке были "Шшш! Роуз Маргарет спит!".

Каждому Элейн позволяла посмотреть на подарок, потом прижимала к себе. Крошечные платьица и крошечные балетные тапочки, белые носочки с бархатистым кружевом и крошечными жемчужинками. После подарков и торта все три сестры Митча извинились и ушли. Близкие подружки окружили Элейн, и каждая крепко обняла ее, все расплакались от радости, а, может, еще почему-то. Мама помогла отнести подарки в BMW. И прежде.^ чем сесть в свой Шевроле, сказала Элейн:

- Милая вечеринка. Хорошее начало. Давай молиться, чтобы все было хорошо.

Потребовалось три раза возвращаться, чтобы внести все подарки домой из машины. В

ту минуту, когда Элейн закрыла дверь гаража, раздался звонок. Должно быть, Митч. Он остался в магазине поработать с бумагами и сейчас звонит спросить, как прошло празднование. Но нет, звонил телефон Джеки. Элейн схватила трубку.

- Привет...

- Привет. Я пыталась дозвониться до тебя целый день, - Джеки была немного раздражена. - Я хотела встретиться с тобой сегодня. Мой сын в городе, он вернулся от отца, и я рассказала ему о тебе. Думала, может, мы трое встретимся.