Из, по-военному, похожему своей краткостью и лаконичностью на рапорт, рассказа полковника, Никита узнал, что Игнат с Александром Филипповичем вместе служили. Сперва, Игнат был инструктором у тогда ещё молодого лейтенанта. Затем, как это часто бывает, Александр Филиппович, стал командиром. Но, на их дружбу служебные перипетии ни как не повлияли и до конца "компании" они пребывали в прекрасных отношениях. А вот на "гражданке", как то отдалились, и связь почти не поддерживали.
- Я конечно очень рад, что вы так неожиданно встретились, - дипломатично начал Идаров, - но не проясните ли, на каком положении здесь присутствует Игнат? Задержанный, гость?
- Он друг! И боевой товарищ, - расставил все точки над "i" полковник.
Хотя Никита уже и догадался о положении дел, слова полковника окончательно сняли "камень с души".
- А спросить можно? За что забрали то?
Александр Филиппович рассмеялся:
- Сейчас, из первоисточника так сказать, - и достал из-под банки с рыбой, уже засаленный лист протокола. Покрутил его в руках определяя начало, посопел, и начал читать: "На требования предъявить документы, задержанный, находясь в алкогольном или ином опьянении, оскорбил сотрудников полиции, проявил признаки неповиновения, и грубо выражался".
Никита посмотрел на Игната.
- Врут как с трибуны, - опроверг слова полицейских Гойко.
- А повторить сможешь, что им наговорил?
- Не, - покачал головой Игнат, - два раза, одно вылезет. Вроде чтоб, когда сосали, с губ стёрли.
Полковник рассмеялся.
- Это ты про молоко на губах? - уточнил Идаров.
- А то, - подтвердил друг.
- Не зная тебя, я бы тоже обиделся, - отнёсся с пониманием к полицейским Никита, и обратился к полковнику, - что делать будешь, Александр Филиппович? Теперь наряду объяснить нужно, как это Вы, несмотря на протокол, задержанного отпустили?
- Тут всё просто, могу и вообще ничего не объяснять, но ты прав. Зачем плодить сущности, сверх необходимого? Вызову завтра, спрошу. Как это они умудрились психически нездорового человека в участок привезти? А я, вынужден был потом, весь вечер его лечащего психиатра, то есть тебя, своей водкой поить, чтоб он, то есть ты, жалобу начальству не настрочил, и задержание им в оплату не включу.
- Дипломат, - улыбнулся Никита, - только после этого, они всех дураков отпускать будут.
- А зачем мне здесь дураки и для умных уже места нет, - указывая, куда-то за стену, скорее всего в сторону КПЗ, пожаловался полковник.
Александр Филиппович налил ещё по одной, Никита снова не отказался, посчитав, что удачно разрешённое недоразумение того стоит.
- Ты это как? Словно крот, - задал вопрос Игнат, подразумевая, как Никита его нашёл?
- Вадим твой позвонил, сообщил, что задержали, он, кстати, на улице дожидается.
Игнат похлопал по карманам в поисках телефона:
- Копперфильд, блин. Панику как "Титаник", - не одобрил действия воспитанника Гойко.
- Нет, Игнат, на это нужно под другим углом смотреть, - стал объяснять Идаров. - Давай представим - гипотетически. Задержали тебя, привезли, а тут не уважаемый Александр Филиппович, а какой-нибудь, молодой капитан. Стали тебя "прояснять". А ты, со свойственным тебе "красноречием", как-то недоходчиво изъясняешься. Какой следующий распространённый у нас в России шаг? Правильно, применить "средства воздействия", под названием ПУС-2, "Аргумент". Знаешь такой?
Игнат кивнул.
- Вот и попробовали бы тебя "аргументировать", - продолжил Никита.
- А зная твою "физическую" и "боевую", - вмешался полковник, - по участку была бы объявлена тревога. Набежали бы ОМОН, СОБР и другие " то ли люди, то ли маски". Тебя бы, конечно, в конце концов, угомонили, но думаю, без пострадавших вряд ли бы обошлось.
- И получил бы ты, за своё "красноречие", лет так, от пяти до семи. Так, что твой пацан, единственно правильно сделал, - закончил Никита.
- Литвиновы, - отмахнулся сразу от обоих говоривших Игнат, имея в виду известных в России авторов детективов.
- Нет, старшина, не такая это сегодня и небывальщина, - продолжил тему Александр Филиппович. - Прав тут Никита. Я всех начальников отделов знаю, и могу тебе подтвердить, найдутся из моих знакомцев, человечка два-три, из "молодых да ранних", что к тридцати, до моих звёзд допрыгали. А секрет в чём? Работают они на "план". На высокую "раскрываемость". Негласно, так, дали подчинённым понять, будто неинтересно им, откуда и как признания появляются. Те и рады стараться. За премию и "тринадцатую". Признания "на раз" добывают. Поймали "алконавта" на краже колеса соседского и быстренько так, "уговорили", ещё пару делишек на себя "повесить". Вот тебе и грабёж раскрыт. Я тут статистику по "Питеру" просмотрел. Не работал бы здесь, "хрен" бы на улицу вышел, после такого чтива. Мои коллеги оказывается, за год семь "серийных" поймали, семь! А убийства с одинаковым подчерком продолжаются. Когда у них спрашиваю: "Как такую каверзу разрешить?" Они мне про подражателей поют. Насмотрелись блин, "доктора Лектора".
Полковник плеснул себе ещё, выпил махом, закурил и продолжил:
- Вот, переименовали нас в "полицию", реформу провели. А результат? Менять нужно всех. Начиная от преподавателей в школе полиции, до высшего комсостава. А то, форму они новую придумали... Головы новые нужны! Ты его хоть в розовое одень, в "Барби" не превратишь. Сволочью был, сволочью и останется. Привыкли они так, закостенели. Не за деньги даже работают, а ради денег. А кто по призванию пришёл? Кто честный? Того сразу выживут. Без пыли, потихоньку. Ложными доносами закидают, и не откопается бедняга. Круговая порука, мать её... Научились у "забугорников". Чему бы хорошему научились, так нет... Люди в полицию обращаются, когда "край" уже. И то, на решение не надеются. Так, что бы потом, если вопрос возникнет, можно было ответить: "Да, обращались. Вот и справочка есть". А кто из населения, совсем уже выхода не видит, тот на "самосуд" идёт. Тут тебе и новый преступник.
Искренне о положении болел Александр Филиппович, и как патриот и как боевой офицер. Но не в его силах было, что то изменить, поэтому и закончил:
- Ладно, что-то я размитинговался. С другой стороны - если завёлся на моей "вотчине", сексот какой, завтра и обнаружиться, когда генерал "на ковёр" пригласит, - не радостно улыбнулся полковник.
- Ты нас извини, Александр Филиппович, но, пожалуй пора нам, пацан "бесхозный" на улице ошивается. Сейчас и его "приберут", заинтересовавшись, что это он так поздно возле "гособъекта" потерял, придётся мне ещё одного "узника" вызволять, - пошутил Никита. - Спасибо, за хлеб - соль.
- Да чего уж, рад был видеть старого товарища. И с тобой, Никита, знакомство приятным вышло. Заходите, если что.
- Нет уж, лучше Вы к нам, - воспользовался "киношным" ответом Идаров.
Друзья поднялись и проследовали к выходу. Полковник вызвался проводить. Личный состав, недоумевая, смотрел, как их руководитель, собственной персоной, провожает недавно задержанного, а с ним и нагловатого, молодого человека.
- Ну, тогда, - протянул руку, бывшему командиру Игнат.
- Не пропадай, - ответил на рукопожатие Александр Филиппович.
Вадим, наблюдавший за входом с лавочки соседнего двора, увидев друзей, торопливым шагом направился навстречу.
- Ну как? - подойдя ближе, поинтересовался он.
- Принимай "рецидивиста", - начал Никита, - миллион отдал, в мелких купюрах.
У парня округлились глаза. Идаров не стал ничего больше уточнять, сменив тему.
