- Неужто? Вот спасибо тебе "Ведующая мать".- Встрепенулся ученик. Теперь перед ним появилась надежда, выполнить последнее приказание наставника. Нашёлся тот, кто укажет путь.
Ты, подожди радоваться,- охладила его Яра.- Я не сказала, что доподлинно знаю. Я лишь догадываюсь.
Но для Никиты это было уже не важно. Главное есть намётка. А дальше, как уже не раз, ему волхв говаривал: "Судьба - поведёт, боги - помогут".
- Осталось всего двое - на место "верховного волхва". Будут из них, одного выбирать. А поскольку вече, по такому событию, долгим бывает, нередко и больше года, пока каждого по " косточкам" разберут, пока опросят, да обсудят. То и проводить его не на Руси будут. Точно. Здесь любое сборище волхвов непременно "в глаза броситься". Видаки прознают, да князю доложат. Тут Владимир их всех разом и возьмёт. Так, что собираться вече станет на землях, где и князь не дотянется, и к "верам" разным, легко относятся. А ближайшее такое место - Тмутаракань.
Никита, неловко двинул рукой. Задел кружку. Та упала со стола и зазвенела, кружась по полу...
Глава 1
Кружка упала со стола и зазвенела, вращаясь на полу. Она все звенела и звенела, даже не думая останавливаться. Никита не открывая глаз, пошарил рукой по прикроватной тумбочке в поисках этого "чёртова" будильника.
Итак, середина недели, рабочий день, никто не отменял, а значит, нужно вставать. Никита резко откинул одеяло, вскинулся, и пошлёпал босыми ногами на кухню. Поставив полный чайник на плиту, и выставив газ на "слабый", отправился в ванную. Там, быстро приняв прохладный душ, предстал перед зеркалом: "Ну, здравствуй, Никита Станиславович Идаров".
В зеркале отражался двадцатишестилетний мужчина, высокого (193см.) роста и как принято выражаться, "спортивного телосложения". Зачесав назад влажные, тёмно-русые волосы средней длинны, улыбнулся: "Хорош, собака". Правильные черты лица, прямой нос. Ироничные, серые глаза с прищуром под густыми бровями. Левую бровь пересекает шрам - придающий мужественность, или, опять же по-современному - брутальность. Бриться Никите не надо, поскольку он носил на лице "эквивалент десятидневной небритости". За которым довольно тщательно ухаживал, не допуская превращения во "взрослую бороду". Завершая чистку зубов, услышал докладывающий свист чайника: "Готово, хозяин, горячей не будет". Вытерев лицо и натянув спортивные брюки, пошёл успокаивать "кухонного свистуна". Сообразив на "скорую руку" пару бутербродов с колбасой и сыром, и налив большую кружку крепкого чая Никита сел за стол. Закурил первую, или "стартовую" сигарету.
Пока умывался, да готовил завтрак, как-то не замечал, а вот теперь обратил внимание, что под правой лопаткой неприятно ноет "старая рана" - "память из детства".
Лет в двенадцать, самый "героический" возраст, зашёл среди дворовых "спайдерменов" спор: "Можно ли с электроподстанции, перепрыгнуть на железный гараж?" По причине "склонности к героизму" и "твёрдости убеждений", а проще - глупости и упрямства. А так же для поддержания авторитета среди малолетних "авантюристов", Никита решил наглядно продемонстрировать возможность такого предприятия. Дождавшись, когда соседские мужики закончат свой "консилиум", над давно и неизлечимо больной "Волгой" и наконец, покинут зону "Х". Ребята быстро соорудили, из железной бочки, двух шлакоблоков и доски, приличный пандус, позволяющий попасть на "испытательную площадку", то есть - крышу электробудки. Ещё раз, проверив, что на территории не находятся "недружественные" лица в виде взрослых, могущие сорвать эксперимент, решено было начинать.
Расстояние было небольшим, метра два-три. При разнице в высоте (гараж был значительно ниже), ничто не предвещало неудачи. Никита разбежался, прыгнул, и уже в полёте понял: "Что-то пошло не так". По задуманному плану, он должен был приземлиться примерно в метре от края крыши, но он летел именно к краю, к самому краю. Скоротечный полёт закончился приземлением на гараж не всей ступнёй, а кончиками пальцев. И, как следовало ожидать, инерции прыжка не хватило, чтобы перенести массу тела вперёд. В общем, он упал, с высоты метр восемьдесят, на спину, плашмя. И опять же, всё, ничего, только между строениями был прошлогодний "сухостой" девясила. Высохший и от этого потерявший гибкость стебель, толщиной с карандаш, проткнул футболку, а вместе с ней и спину неудачливого естествоиспытателя. Дома был скандал, госпитализация в травмпункт. И в награду за "героизм" - уколы от столбняка. А сейчас вот, напоминает о себе, тянуще-ноющими ощущениями.
Идаров затушил в пепельнице, почти до фильтра докуренный "Пел Мел", принялся за завтрак.
Из головы не шёл увиденный сон. То, что он спровоцирован, ещё ночью начавшей болеть спиной сомнений не вызывало. Да и тема, хоть экстравагантна, но неудивительна. За последнее время Никита прочёл столько фантастики про "попаданцев", что на "подкорке", уже отложились сценки времён дальних и не очень. Одна и всплыла. Но до чего яркий, отчётливый сон. С мельчайшими подробностями. Теперь Никите казалось, что там, он чувствовал и запах, и вкус. Особенно вкус. Каши. И, пожалуй, кваса.
А девушка? Млада... Девушки у Никиты само, собой были. Но, так, несерьёзно. То с одной повстречается, то с другой. Не находил он в них целостности, гармонии. Одна красива, воспитана, а в голове только тусовки, да у кого сколько денег. Другая умна, даже слишком, но неряха "не дай бог", к тому же страшная. Третья, вроде и "ничего" на лицо, и не дура, только занудства в ней... Всё поучает, всё направляет. В общем, и много, и выбирать не из кого. Да, идеал только во сне и бывает.
Никита ухмыльнулся, допил остатки чая, сбросил посуду в мойку. И надев старые, потёртые до неприличия, но такие уютные джинсы и синюю хбшную футболку, проверил карманы. Ключи, бумажник с деньгами, паспорт. Без него уже и на улицу не выйдешь. Полиция остановит, будешь потом в участке свою "личность" доказывать. "Ну, времена, ну нравы". Раньше, паспорт у матери, в шкафу, в картонной коробке лежал. И доставался, только на "выборы" или посылку получить. Больше десяти лет, а будто только что из типографии. А мой? Пять лет всего, но выглядит старше "Декларации о независимости". Обув кеды, и подхватив сумку с "рабочими", (некому ненужными в период "глобального интернета") программами, выбежал из квартиры.
Жил Никита в Питере. В принадлежавшей когда-то деду-ветерану Великой Отечественной, ещё "сталинских" времён, двухкомнатной квартире. На "Зайцева". В пяти минутах пешком, от метро. Машину не имел - не было необходимости. Он искренне считал, что добираться в любую часть города, на машине и дольше, и нервнее чем на общественном транспорте. И проблемы сопутствующие присутствуют. Вот с "парковкой" например. Иногда, от стоянки, до нужного места, идти в два раза дальше, чем от станции метро. Да и "пробки", не дай бог!
Работал Никита недалеко. Прозябала на "Обводном канале" одна конторка грузоперевозок. Вот там и "подвязался" Идаров системным администратором. Платили нормально, а что работа скучная, так-то думать надо было, когда в институт поступал и факультет выбирал. Опять же "эхо из детства". Во дворе считалось "круто", уметь кнопки на "клаве" давить в нужном порядке. Только одно дело, этими клавишами в игре клацать и совсем другое, после "продвинутых юзеров" систему "поднимать". "Баги" вылавливать. Да, что жаловаться? График - семь часов в день. Два выходных. А "для души" спорт есть и хобби.
