- Долгий был день, мужики, - давайте-ка по домам. И надеюсь, больше никаких приключений, на сегодня.

Игнат согласно кивнул.

Позже, лёжа в своей кровати, Никита прокручивал в мыслях свидание со Светланой. По его мнению, для первого раза, всё прошло, совсем не плохо. Девушка ему нравилась, пожалуй, даже больше, чем нравилась. Да и он ей, судя по всему, тоже, пришёлся по вкусу. А что дальше, покажет завтрашний день.

Образ Светланы, стоял перед глазами, в голове звучал её смех. А ещё, на память, пришли, когда то давно прочитанные, но тогда не понятые, строчки слепого поэта:

Как много тех, с кем можно лечь в постель,

Как мало тех, с кем хочется проснуться...

И утром, расставаясь обернуться,

И помахать рукой, и улыбнуться,

И целый день, волнуясь, ждать вестей.

Как мало тех, с кем хочется мечтать!

Смотреть, как облака роятся в небе,

Писать слова любви на первом снеге,

И думать лишь об этом человеке...

И счастья большего не знать и не желать.

На другой день, Никита к условленному времени, отправился к дому Светланы. Прогуливаясь вдоль парадной, он с интересом рассматривал окна, пытаясь определить, какие из них принадлежат девушке.

В одном из окон, Никита заметил, ещё не старого, но абсолютно седого, той чисто белой сединой, что придаёт его счастливому обладателю, аристократизм. Мужчина, увидев, что на него обратили внимание, открыл окно и обратился к своему "объекту":

- Молодой человек, не Вы ли вчера, вечером, изволили провожать Свету?

- Я, - ответил Никита, догадываясь, с кем ему приходится общаться. - Здравствуйте!

- И Вы не болейте, молодой человек, может, подниметесь? А то, неудобно, вот так, как-то, - развёл руки дедушка Светланы.

- Почему нет? Пожалуй, поднимусь, - согласился Никита.

Поднимаясь лестничным пролётом, Никита думал: верно ли он поступает? Если бы девушка, хотела его познакомить с дедом, то проявила бы инициативу сама. С другой стороны - он не напрашивался на приглашение. Решение было принято хозяином квартиры и желание познакомится с другом внучки, вполне естественно.

К моменту, когда Никита достиг лестничной площадки, дверь открылась.

- Проходите, молодой человек, будем знакомиться. Я - Щербаков, Нестор Савельевич, - и он кивнул головой.

- Никита, - представился в свою очередь, наш герой, - Идаров.

- Превосходно, от чаю, надеюсь, не откажетесь? - и, не увидев от Никиты протеста, продолжил, - тогда, вот сюда, на кухню.

Кухня была большая, светлая. Добротный, паркетный пол, люстра с тремя "рожками". Мебель, из натурального дерева, не новодел. Массивная и так сказать "фундаментальная".

- Не стойте, присаживайтесь, - указал на стол, окружённый пятью тяжёлыми табуретами, Нестор Савельевич. - Куда Вам удобно. А я, сейчас, с чайком закончу...

Ещё немного поколдовав над чайником, Щербаков, выставил на стол, два среднего размера, фарфоровых, судя по виду, антикварных чайных прибора. Рядом с ними на салфетке, серебряные ложечки, сахар, конфеты и блюдо с маленькими пирожными. Закончив бытовую суету, хозяин сел напротив гостя:

- Прошу Вас, угощайтесь!

Никита сделал небольшой глоток:

- Хм, неплохо, - и покачал головой.

- Мой, так сказать рецепт, - похвастался Нестор Савельевич, - настоящий "цейлонский" чай, одну две щепотки индийского и пару веточек чабреца. Травку, кстати, собирал здесь, под Петербургом.

Никита невольно потянулся к нагрудному карману, где лежали сигареты, но тут же остановился. Однако от Щербакова не укрылось едва начавшееся и сразу прерванное движение.

- Курите, конечно же, - разрешил он, вставая и подавая, откуда-то из-за спины, тяжёлую хрустальную пепельницу. - Я и сам, знаете ли, не чужд, так сказать.

Но от предложенной Никитой пачки жестом отказался:

- Я больше сигарами, знаете ли, помогают, в переговорах. Под курительный ритуал можно всегда завуалировать время, необходимое для обдумывания ответа.

Во всём поведении Нестора Савельевича, чувствовалась спокойная сила и осознание своей власти. Но эта власть не была прессингующей. С собеседником Щербаков общался уважительно, с желанием понять. Так же он обладал глубоким, но тихим голосом. Может это, был трюк. Однако эта негромкость, заставляла внимательнее вслушиваться в каждую сказанную им фразу.

Вообще, и обликом и повадками, Нестор Савельевич чрезвычайно напоминал тех белых офицеров-аристократов, что так любили показывать в советских фильмах. Человек из прошлого, так сказать.

Это же просматривалось и в одежде. Хоть Щербаков и был одет в цивильное, но в своём "домашнем" он мог прямо сейчас отправиться в ресторан или в театр. И даже там выглядел бы, хоть экстравагантно, но уместно. В своей чёрной шёлковой рубашке, чёрных строгих брюках, лакированных английских туфлях и бордовом шейном платке.

- Вы, конечно, ждёте, что я ученю Вам допрос? - улыбнулся Щербаков. - Нет, этого не будет. Я полностью доверяю выбору Светы и уверен в её таланте - разбираться в людях. Хотя, пару вопросов, пожалуй, задам.

- Я не против, - поддержал тон дедушки Идаров.

- Предупреждаю, мои вопросы, могут показаться Вам странными, но поверьте наслово, они интересны для меня - это слово он выделил особо, - чисто так сказать субъективно.

Никита мало что, поняв, всё же кивнул в знак согласия.

- Молодой человек, Вы довольны, своей работой, доходами, жизнью так сказать?

- В общем и целом - да, - начал Никита.

- "В общем и целом", в ваших словах, означает, что такого удовлетворения, Вы, увы, не испытываете, - перебил его Щербаков.

- Уж не вербуете ли Вы меня, Нестор Савельевич? Имеете что-то предложить? - сам того, не замечая, Никита начал перенимать стиль общения Щербакова.

Нестор Савельевич, проигнорировал этот вопрос и продолжил задавать свои:

- А как у вас обстоит с верой?

Второй вопрос поставил Идарова в тупик. Он считал, что это достаточно интимная сфера и подобные вопросы не стоит задавать малознакомым людям.

- Я вроде крещён, - неуверенно проговорил молодой человек.

- Вы не поняли, я не о религии спрашиваю, о вере.

Никита достал сигарету, в задумчивости прикурил. Помолчал, глядя в окно, затем начал, будто размышляя:

- Знаете, верить в то, что там - он указал пальцем в потолок, - сидит бородатый мужик и, укрывшись облаком, следит за человечеством, словно воспитатель в яслях, а заметив нарушения, принимает меры. Простите, не верю. Хотя, отрицать того что, в мире совершается невероятные события, объяснить которые с помощью "научного материализма", не представляется возможным - факт. Так что, пожалуй, я не склонен, не отрицать, не поддерживать, никакие тезисы того, что Вы называете - "верой", до тех пор, пока не будет предъявлено явных доказательств.

- Агностик значит? Пока не сунете пальцы в розетку, не поверите в существование, какого то абстрактного электричества? Что ж, вполне естественно, черта, присущая большинству здраво рассуждающей молодёжи, - успокоил Щербаков.

- Примерно так, - смутился Никита.

- Вот, пожалуй, и все мои вопросы, - Щербаков вопросительно указал глазами на чайник, предлагая добавки.

Никита кивнул.

Нестор Савельевич выглядел удовлетворённым:

- Готов выслушать Ваши.

- Да у меня собственно - один, - смутился Идаров. - Светлана скоро придёт?

На лице дедушки отразилась вина и сожаление.

- Признаюсь, молодой человек, пришлось мне, её срочно в командировку отправить. Безотлагательные, так сказать, обстоятельства, форс-мажор. О, не расстраивайтесь, ненадолго. День, максимум - два.

Никита понимал, что у Светланы своя, задолго до его появления, сложившаяся жизнь, свои обязательства и их вчерашняя, внезапная встреча, никак не может ломать устоявшегося течения, и никаким образом переформатировать решения Щербакова. Тем не менее, испытал чувство досады. Он очень не любил, когда его планы столь неожиданно менялись, даже по независящим от него обстоятельствам.