— Представление окончено, — повторил Анри. — Принцесса снова стала простой актрисой. Пропустите меня, мы уходим, — он попытался отодвинуть мэра.

По толпе пробежал ропот негодования.

— Нет! — прорезал ропот звонкий голос Ланса. — Я не дам тебе, чудовище, снова заточить принцессу в своем мрачном обиталище! Я вызываю тебя на бой, слышишь! Ты не имеешь права отказать мне!

— Поединок! — закричал мэр, знатные люди вскрикнули, толпа отшатнулась. — Ланс, мальчик мой! Ты представляешь себе, на что ты идешь и какой опасности подвергаешься? Ты уверен?

— Уверен!

— Слово произнесено! Дракон не может от него уклониться! Поединок должен состояться здесь и сейчас! Объявлен поединок!

Неожиданно зазвучали фанфары. Анри вздрогнул, он не заметил герольдов, стоявших около дверей собора.

— Святой отец, — мэр обратился к священнику, стоявшему рядом, — вынесите главную реликвию нашего города. Да поможет Меч Рыцаря свершиться святой победе.

Священник поклонился в ответ и отправился в собор.

— Не будет никаких поединков! Я вовсе не желаю участвовать в этом спектакле!

— Дракон не может отказаться от поединка, если произнесен вызов! — мэр распрямился, как будто вызов Ланса придал ему дополнительного достоинства. — Да свершится Предначертанное!

— Предначертанному придется свершаться без нас с Рози! Мы уходим.

— Нет!

Возникла пауза. Анри посмотрел на решительные лица, окружавшие его.

— Я не понимаю, что происходит. Мне кажется, что все это, — он обвел руками вокруг себя, — уже потеряло некий вкус и стиль. Мне уже неинтересно. Я бы хотел выйти из спектакля.

— Он боится! — воскликнул Ланс. — Он нас боится! Но я не дам ему уйти, потому что иначе он соберется с силами и вернется! Сегодня надо покончить с нашими страхами раз и навсегда!

— Ты хорошо сказал, мой мальчик! — мэр порывисто обнял Ланса. — Я горжусь тобой!

— Я не знаю, что вы понимаете под поединком, но на всякий случай предупреждаю, что буду защищаться! — Анри медленно сунул правую руку во внутренний карман своей кожаной автомобильной куртки, нащупывая револьвер.

— Не сомневаюсь, что ты используешь все свои грязные уловки! Но тебе это не поможет! — запальчиво выкрикнул Ланс.

Снова зазвучали фанфары. В дверях собора показался святой отец. Он торжественно нес на вытянутых руках огромный двуручный меч в ножнах. Толпа замерла. В полной тишине священник подошел к мэру и, наклонив голову, передал меч мэру. Мэр, так же почтительно поклонившись, взял меч.

— Я всегда знал, что когда-нибудь этот день настанет, — прошептал он.

Потом вытащил меч, вернул ножны священнику, поцеловал сверкающее лезвие и подошел к Лансу.

— Возьми, мой мальчик. Это святое оружие по праву твое. Помни, что мы все время будем рядом с тобой, мы будем молиться за тебя.

Ланс аккуратно принял меч, тоже поцеловал лезвие, потом взял его двумя руками за рукоятку и поднял над своей головой:

— Поединок! — выкрикнул он.

— Поединок! — в едином выдохе отозвался окружающий народ.

— Рози, — обратился Анри к девушке, — может, тебе удастся объяснить всем этим людям, что пора закончить представление.

— Я тебе говорила, Анри, что ты мертвец! — прошипела Рози, на пару секунд выходя из роли.

Мэр, священник, все знатные люди города отошли в сторону, освобождая место для поединка. Толпа тоже подалась немного назад. Анри попытался отойти, но его просто вытолкнули на середину, как раз на ступеньки, так что он чуть было не потерял равновесие. Ланс тоже вышел на середину с мечом. Он попробовал держать меч одной рукой, как тот рыцарь на гобелене на стене постоялого двора, но меч был слишком тяжел для юноши. Тогда он снова схватился за рукоятку обеими руками и поднял его над головой:

— Ну что же ты, чудовище, медлишь? Давай, ящерица, нападай! Попытайся растерзать меня своими когтистыми лапами, избивай огромным хвостом, плюйся всепожирающим пламенем! Тебе уже ничто не поможет!

— Какая ящерица? Какие когтистые лапы? Уберите этого сумасшедшего! Я обычный человек, такой же, как и вы все! Вы что, не понимаете? — Анри отступал по ступенькам вниз. — Дьявол, да уберите же его!

— Не поможет тебе твой Темный Властелин, как ни призывай!

Анри выхватил револьвер:

— Я предупреждаю, у меня револьвер, он заряжен, он заряжен боевыми патронами! Не доводите меня, я буду стрелять!

Ни на Ланса, ни на кого из окружающих револьвер не произвел ни малейшего впечатления. Ланс заорал, размахнулся мечом и бросился вперед, на Анри. Анри удалось увернуться, отпрыгнуть в сторону, он споткнулся на ступеньках, упал, снова вскочил. Лансу все-таки удалось задеть рукав кожаной куртки, распороть ее, на руке у Анри выступила кровь.

— Дьявол, да у него настоящий меч! Остановите же его, я буду стрелять!

— Смотрите, — выкрикнул Ланс, — святая сталь поразила дракона! У него кровь! И сейчас я уничтожу это исчадие ада навсегда! Мы никогда больше не будем бояться его возвращения!

— Я стреляю!

— Умри же! — Ланс взмахнул мечом и снова бросился вперед.

И Анри выстрелил.

Ланс дернулся, как от удара, выпуская меч из рук. На его груди, на правом плече расплывалось алое пятно.

— Он все-таки плюнул огнем, — удивленно сказал Ланс и упал навзничь.

Полная тишина повисла над площадью.

— Я не хотел, — забормотал Анри, — я просто защищался, он сумасшедший, вы все видели, он бросился на меня с мечом, он порезал мне руку… да сделайте же что-нибудь, наконец! Дьявол, он же истекает кровью!

Крик боли и ярости прорезал общее молчание. Какая-то женщина, растолкав горожан, бросилась к лежащему телу:

— Ланс!!! — закричала она — Ла-а-анс!!! Что же вы стоите и смотрите? Почему? Почему?! До каких пор мы должны жертвовать лучшими? Своими детьми? Своим будущим? Ланс, сын мой, — женщина положила его голову, — Ланс, тебе больно, да? Ланс, не оставляй нас, как же мы без тебя? Что же вы стоите, как истуканы, как бессловесная скотина! Почему вы позволяете ему убивать! Нас же много! Неужели мы не можем победить? А-а-а-а-а! — женщина снова зашлась в крике.

Толпа зашевелилась.

— Мы не стоим, — раздалось оттуда.

— Убейте дракона! — крикнул кто-то.

— Я не дракон, я человек! Вы что — слепые? — закричал Анри в ответ, но уже первый камень из толпы полетел в него. Анри снова поднял револьвер, но тут его затылок взорвался болью и свет для него померк.

Очнулся Анри в сумрачном полуподвальном помещении. Через зарешеченное окошко под самым сводом кое-как проникал свет, но освещать ему было особо нечего. Помещение было довольно просторным, но абсолютно пустым, если не считать кровати, на которой лежал молодой человек, и стоявшего рядом с ней массивного деревянного стола. Впрочем, кроватью то, на чем он лежал, не было. Просто сбитый из толстых досок топчан, на который набросали сена.

Болела голова. Анри попытался дотронуться до слипшихся от крови волос на затылке, вздрогнул и решил больше этого не делать. Болела рука — саднил порез от меча. Куртки на нем не было, он остался в одной рубахе с практически оторванным рукавом. Болело все тело — наверное, его били, когда он потерял сознание. Страшно хотелось пить. Анри с усилием приподнялся на локтях, потом сел и, спустив ноги с топчана, с удивлением посмотрел на цепь, которая волочилась за его ногой. Один конец цепи был вмурован в каменную стену, второй крепился к металлическому кольцу, охватывающему его лодыжку.

— Они меня приковали, — истерично всхлипнул Анри. — Бред! Я нахожусь в бредовом сне! Надо проснуться.

Со стоном боли он надавил пальцами на глазные яблоки, в надежде отнял руки от глаз, но серое помещение никуда не делось, он по-прежнему сидел на деревянном топчане, на тонком слое сена.

Понять сколько времени он провел без сознания, было совершенно невозможно. Что сейчас — вечер, еще день или уже следующее утро? Дотянуться до окна никак не получилось бы, высота сводов в верхней точке (шелыге) была явно выше трех метров. Разве что залезть на стол, но залезать куда-либо Анри был просто не в состоянии. На столе стоял кувшин с водой и лежал ломоть хлеба.