Мысли опять свернули на наезженную колею. Сны продолжались. И четко коррелировались с происходящим в игровом мире.

   По уже сложившейся привычке Вандерер проснулся еще до света. Вышел наружу, прихватив ножны с мечом. Вчера Варяг согласился взять его в ученики. Поселили его в старой избушке, давно используемой как чулан. Единственную комнатку освободили от хлама и отдали в полное его распоряжение. В комнате помещался двуспальный топчан, небольшой стол и в угол приткнулась миниатюрная печка. Смену постельного белья принесла хозяйка. Хозяин показал, где набрать свежего сена для тюфяка. И новоселье состоялось.

   Вандерер не стал возиться с запертыми с ночи воротами. Легко взбежал по приставной лестнице наверх сараюшек, прошел вдоль стены, потревожив шагами домашнюю скотину и выбирая место для приземления. Примерившись, перебросил тело через частокол, упруго приземлившись на ноги. Побежал между редкими деревьями вокруг горы. Вначале по дороге, пока та не стала спускаться вниз, потом просто по склону. Решив на первый раз не затягивать пробежку, сбежал пониже и стал по окружности подбираться к вершине. С тыльной стороны холм был немного более пологий. Выбрался к макушке с другой стороны. С тыла земляная насыпь не доходила до вершины скалы не больше чем метра на полтора. Там лежали пару валунов, по которым легко можно было взобраться на плоскую, чуть-чуть наклоненную в сторону тыла, скальную вершину.

   Вандерер оторвал взгляд от земли под ногами и окинул им вершину, когда глаза оказались на одном уровне с ней. И остановился. Посредине скальной площадки, диаметром метров восемь, кто-то сидел, скрестив ноги. Затем одним плавным, текучим движением, тонкая фигурка поднялась на ноги и принялась танцевать, как вначале показалось нечаянному наблюдателю. Медленные плавные движения перетекали одно в другое, постепенно ускоряясь. Когда луч встающего солнца отразился от стали во взлетевшей вверх руке, Вандерер сообразил, что фигурка вооружена и не танцует, а выполняет комплекс боевых упражнений с мечом. Между тем, темп все ускорялся, не теряя текучей плавности. Аватар завороженно смотрел на каскады выверенных законченных движений, идеальных в исполнении этого мастера. А восходящее солнце постепенно заливало арену этого танца своим ярким утренним светом, заключая танцующего в световой нимб и заставляя неотрывно глядящие на того глаза щуриться. И когда жидкий огонь светила полностью залил каменную плешь, танцор, почти смазавшись в движении толи из-за скорости, толи из-за слепящего света, провел последний каскад упражнения и застыл посредине площадки с вскинутыми вверх руками.

   Послышался счастливый девчачий смех, тонкая фигурка сорвалась с места, и, пробежав к другому краю, исчезла внизу. Послышался возбужденный голос дочки Варяга:

   - Папочка! Ты не представляешь, как это здорово! Как здорово сделать то, что тело помнит, кажется, тысячу лет и чего никогда не могло выполнить даже вполсилы!

   Что-то пробубнел в ответ довольный, если не сказать такой же счастливый, голос Варяга.

   Вандерер был поражен. Никак не ожидал он от замарашки, что встретил вчера, такой прыти. Ну ладно прыть, но такого мастерства! Если это не уровень мастера меча, тогда что?

   Аватар взобрался на вершину, только затем, чтобы убедиться в убогости своих умений по сравнению с только что увиденным. Настроения это не добавило, но утвердило в намерении работать над собой.

   За завтраком царила атмосфера почти счастья, нежданного, почти утерянного, почти смирившейся с безысходностью надежды и вдруг, разом обретенного заново. Во внешнем виде Насти почти ничего не изменилось, только чуть заметный румянец проступал сквозь бледную кожу, да глаза лучились по-новому.

   После завтрака хозяин, отложив ложку, повернулся к гостю.

   - Ну что ж, расклад у нас с тобой будет вот какой. Сейчас посмотрим, что ты умеешь, потом и определимся. Но это с учебой. Тебе, кроме умений, и про тело не стоит забывать - пригодится. Я заметил, ты ранняя пташка. Это хорошо. Так поутру, как ноги разомнешь - хватай те деревянные ведра, что под забором стоят, и шустренько к озеру. Пару раз, для начала, хватит. Потом - посмотрим. Воду либо в прудик, что за забором у скалы, либо на грядки - тут недалече, Настена покажет. Недавно дождь был, воды хватает, ну да это не для того. Тебе силушку надо поднять. Это раз. Да не просто дотащить ведра, а как можно быстрей и не расплескав. Тут координация и концентрация развиваться должны. Это два. Потом с Настеной на каменный стол залезете. Примечай за ней, что и как делает. Пробуй повторять. А ты, доча, показывай да объясняй ему. И тебе полезно будет. Когда другого учишь, по-новому смотришь на знакомые вещи. Осмысливаешь и понимаешь лучше. Далее с Настей определитесь, когда вам обоим совместную пробежку устроить - хотите с утра, хотите к вечеру. Ей форму восстановить надобно. Это три. Мои уроки тоже получишь. Тут уже без расписания. Ну и чтоб тебя червячок не грыз, что чужой хлеб ешь, помогать будешь по хозяйству. Хотя за принесенный подарок мы тебя готовы всю жизнь кормить. Это четыре. А сейчас пошли во двор, покажешь свои умения. Потом пойдем с тобой косить. Там до обеда должны управиться. Да поживей - уж и так припозднились.

   Михей, так звали Варяга, не особо остался доволен мастерством Вандерера. По дороге к лужку пытался преподать, как и что тот делает неправильно и как надо. А там уже и не до разговоров стало. Косить Вандерер не умел. Совсем. И как оказалось, Михей и не ставил себе задачу научить его этому ремеслу. В нескольких словах рассказав как держать косу, посоветовал посматривать на него и принялся за дело. Вандереру же трудненько пришлось с незнакомым инструментом. Он не слушался, норовил воткнуться в землю и наотрез отказывался срезать росистую еще травку. Пока Вандерер, весь в поту, с трудом подходил к середине покоса, Михей успел закончить второй, даже не вспотев. Со скрипом и потом, вприглядку, к середине дня у Вандерера кое-что начало получаться. К этому времени все мышцы ныли от непривычной работы, а на ладонях надулись водянистые мозоли.

   Ближе к середине дня подошли Матрена с Настей, неся на плечах грабли с узелками на рукоятках. И сразу принялись ворошить подвявшее уже сено. Вандерер как раз заканчивал свой последний покос. Михей уже отдыхал в тени раскидистого вяза на краю лужка, потягивая холодный квас. Отложив косу, Вандерер утер рукавом пот, выхлебал полжбана холодного, видимо только из погреба, кваску, и блаженно привалился спиной к стволу того же дерева.

   Женщины ловко переворачивали свежескошенное сено, иногда перебрасываясь словечками. Мать и дочь делали одну работу, движения были одни и те же, но то, как они это делали, очень сильно различалось. У дочки движения были скупыми, выверенными до миллиметра. Ни одного лишнего, ненужного. Очень экономные в плане затрат энергии.

   Передохнув немного, Михей скинул рубаху(Ван давно избавился от своей, и теперь даже жалел - солнце подпалило кожу) и предложил:

   - Пока бабы гребут, давай разомнемся. - Он выбрал ветку пальца в два толщиной, срезал ее ножом, и, очищая ее от мелких веточек, отошел на пустое место. - Бери свой меч.

   Вандерер послушался, недоверчиво глядя на "оружие" в руке Варяга. Срезав последний сучок, тот коротко, без замаха и не целясь, бросил нож в ствол дерева метрах в семи от себя. Вандерер обернулся убедиться, что тот воткнулся. Михей хмыкнул:

   - Не отвлекайся, потом покажу. Нападай. Да не бойся, во всю силу.

   Несмотря на его слова, Вандерер осторожно и с опаской нанес первый удар - ну разве палка устоит против меча? Вернее попытался ударить. Ему казалось, что меч неминуемо перерубит палку. Но неуловимое движение мастера и палка, не коснувшись острия, отбила меч по плоской стороне в бок. Продолжая движение, она не очень сильно, но болезненно ударила его по предплечью той же руки и остановилась у горла.