Да, но, - спросите вы. Но почему же Сталин тогда поверил тому, что немцы действительно готовят какие-то переговоры? Что они будут выдвигать какие-то условия? Ультиматумы?

Во-первых, о вероятности такого развития событий сообщал не один "Лицеист". Вспомните, сколько других сообщений разведки содержали эту же информацию. Их количество, согласитесь, таково, что впору говорить не о "некоторых" донесениях, как это принято говорить обычно, а о том, что Сталин оказался ими завален. Мы же с вами их видели. Своими глазами, не зря здесь столь подробно это всё предъявлялось. Вживую.

А во-вторых, "вера" Сталина совершенно не согласуется с поднятыми им армиями, которые двинулись из глубины страны на запад.

Ещё раз повторю. Для политика переговоры - это привычное состояние. Поэтому нет ничего удивительного, если бы Сталин на них действительно расчитывал. Но любые переговоры могут оказаться прелюдией к войне, особенно если противная сторона выдвинет неприемлемые условия. В таком случае война всё равно неизбежна.

Возможен такой вариант? Да, конечно. Учитывал его Сталин? Опять не будем гадать. За него нам говорят советские дивизии, идущие на запад. Но, может быть, он хотел таким образом парировать германскую демонстрацию показом своей силы? Уравновесить шансы, так сказать?

Нет. И этому снова есть доказательство. Теперь уже в самом характере переброски войск. Если бы Сталин твёрдо верил в успех переговоров и ему требовалось бы продемонстрировать Гитлеру, что на его силу у него имеется своя, то Красная Армия перемещалась бы на запад открыто. Скрытой переброской войск произвести впечатление невозможно.

Тайная переброска войск в данном случае может означать только одно. Подготовку к отражению германской агрессии. И ничего другого.

Но это означает, что Сталин не верил в успех возможных переговоров? Нет, опять же не будем столь категоричны. Скажем осторожнее. Переброска войск в таком масштабе свидетельствует о том, что была признана вероятность как внезапного нападения Германии, так и вероятность начала войны после выдвижения с её стороны некого ультиматума, содержащего неприемлемые условия.

А вот для того, чтобы понять, какие именно условия могут быть выдвинуты и будут ли вообще выдвигаться, и нужен был Сталину канал, по которому "Лицеист" гнал дезинформацию от нацистского руководства.

Что здесь можно было увидеть?

Явно завышенные сведения о силе германской армии. Сообщение о том, что на границе с Советским Союзом немцы уже выдвинули до двухсот своих дивизий. В то время, когда советская разведка в своих сообщениях Сталину оценивала немецкую группировку на конец мая в 120-122 дивизии.

То, что немцы потратят на войну с СССР не более 6 недель. Бахвальство? Да, конечно. Но зачем? Для того, чтобы просто похвалиться? Или для чего-то другого?

Отсутствие у Красной Армии способных офицеров и изобилие в германской армии гениальных полководцев. А здесь уже явно звучит мнение, сложившееся у гитлеровской верхушки на основании донесений полковника Кребса. Вообще-то говоря, экскурс в исторические события показывает, что автором этой информации со всей вероятностью мог быть действительно сам Гитлер, те исторические глупости, которые были здесь изложены, это как раз в его стиле.

Финская война, вот здесь как раз многое действительно больно ударило по военному престижу государства. Одновременно с этим, похвальбы своим пиратством в небе Югославии и Греции не очень убедительны. Особенно в сравнении с действиями советских ВВС в Финляндии. Сравнение разрушенного Белграда с нетронутым Хельсинки говорит скорее о глупости, чем о силе. Потому что ясно, что при желании, Хельсинки советская авиация могла превратить в развалины за несколько часов. И не сделала этого не от неумения, а потому что не было такого приказа. Уж кому, как ни Сталину было это известно.

Возможный удар немцев на Баку и Грозный с территории Ирака. А вот здесь о таком возможном развитии событий снова имеются подтверждения из других источников.

Авиационные налёты на советские электростанции, как мы уже видели, подробно описывал не раз в своих сообщениях "Старшина".

Утверждение о том, что план уже разработан, но сделано это на всякий случай. И опять же с историческими аллюзиями.

Что полезного из всего этого можно было извлечь?

Этой информацией Гитлер хотел обмануть Сталина в том, что он не желает войны. Что он предпочитает договариваться.

Но одновременно с этим в обращении германской стороны, озвученном "Лицеистом", можно отследить и несомненно важные признаки того, чего можно на самом деле ожидать от нацистского руководства. Всё его сообщение буквально пронизано ярко выраженным упоением собственным могуществом и пренебрежением силой противной стороны.

Чего тогда ожидать при таком настроении от переговоров, в случае, если они состоятся? Только того, что интересы партнёра по переговорам будут полностью проигнорированы. Иными словами, из этого обращения прямо вытекало, что если переговоры и состоятся, то вестись они будут с позиции диктата. Это означает, в свою очередь, что условия, выдвинутые Гитлером, скорее всего действительно будут неприемлемыми. И никакие резоны другой стороны не будут им приняты во внимание. А значит, всё равно война неизбежна.

Значило ли это, что от политических игр надо отказаться?

Конечно, нет. Помимо надежд всё-таки как-то извернуться в последний момент из-под нависшей угрозы, должно было быть ещё и понимание того, что в мире существует не одна Германия. Что есть ещё Англия. Есть США. Япония. Что в этом клубке переплетено множество интересов и противоречий. И такая игра во многом должна была предопределить те внешнеполитические условия, в которых придётся воевать. Сталин ведь не для красного словца говорил в своей речи перед выпускниками военных академий о важности приобретения в будущей войне союзников.

Павел Судоплатов. "Разные дни тайной войны и дипломатии. 1941 год."

КОНТАКТЫ С АНГЛИЧАНАМИ ЧЕРЕЗ ПОСЛА ЮГОСЛАВИИ

"...Внешнеполитическая активность англичан в отношениях с СССР нарастала. Нами же принимались соответствующие меры предосторожности. После югославских событий Сталин избегал лично принимать английского посла Криппса, "спускал" его сразу на уровень заместителя наркома иностранных дел. Для нас, как уже говорилось, было важным не оказаться в глазах немцев втянутыми в какие-либо серьезные внешнеполитические переговоры со злейшим врагом Гитлера Черчиллем. Советское руководство начало склоняться к варианту секретной проработки вопроса о будущих союзниках в неизбежной войне с Гитлером, имея в виду нейтральную тогда державу, но фактически союзника Англии - Соединенные Штаты Америки. Тем более что из кругов, близких к влиятельному соратнику Рузвельта министру финансов Г. Моргентау, мы получали ясные сигналы о желании начать секретный диалог по этому вопросу.

Помимо чисто дипломатических переговоров предпринимались и собственные контрмеры. Мы приводили войска в повышенную боевую готовность, однако четкого представления о ее реальном состоянии у нас не было. Началась переброска армий с Дальнего Востока, с Кавказа, Средней Азии - создание так называемого второго эшелона. Был издан ряд директив о тайной мобилизации войск и агентуры по линии НКВД, о приведении в боевую готовность нашей резидентуры в Германии и одновременно проводилась подготовка к мобилизации чекистских кадров, находившихся в запасе.