Харуки подлетает к ним и одним махом вскакивает на кофр.

- Подыгрывайте,- громко шепчет он.

В ответ получает удивлённые взгляды.

На ступеньках уже мелькают ноги преследователь.

Тогда Харуки суёт руку в карман и швыряет в шапку стодолларовую купюру задатка.

- Ох, ничего себе!

- Подыгрывайте, придурки!

- Что подыгрывать-то?

- Как вальс! Медленный!

Звучит нестройный вальс - нечто среднее между "Прогулками по воде" и "Моя смерть ездит в чёрной машине".

Харуки вскидывает руку и начинает в ритме вальса, как на уроке пения.

(Эх, братик, какими хорошими кажутся твои стихи, когда они вовремя!)

В этих горах вчера затонул

Знаменитый крейсер "Мангуст"

Разлёгся среди песчаных акул,

Зацепившись кормою за куст.

Небо над ним - словно земля.

Дождь, сухой как песок.

Ни искры воды, ни капли огня:

Насухо крейсер промок.

Рэкитиры идут по переходу. Взгляды шарят вокруг, цепкие и опасные, как огоньки оптических прицелов. На Харуки взгляд не задерживается - сразу видно, азиат. Да и долбанутый к тому же.

Бывалые старушки поспешно заворачивают в газеты свои носки и запчасти.

Ожил со смертью его капитан

Кингстоны крепко закрыл

К сухопутным портам неведомых стран

Якорь спустил и отплыл

Равнинные горцы с безводных болот

Деревянные камни несут

А мимо них крейсер, зоркий, как крот

Неподвижный проложит маршрут!

Тем временем толстяк с казачьими усами закончил с тележками. Теперь они стоят в ряд, словно дыни, выставленные для продажи у шоссе Киев-Одесса. Толстяк качает головой, страшно гордый своим достижением, а потом поворачивается в переход и, весь багровый, вдруг как заорёт:

- КУПЛЯЙТЕ ВОЗИКИ!

Молчание воцаряется под землёй.

Рэкитиры подходят к нему, чавкая подошвами. Оглядывают с головы до ног, как редкий и незнакомый прежде экземпляр.

И начинают зверски дубасить - сперва руками, а потом и ногами, раскидывая жалобно дзенькающие тележки.

На этом месте все обитатели перехода бросаются кто куда.

2. Синяя коробочка

- Братик, мне нужна твоя помощь!

- Конечно, конечно,- Харуки сидит на подушке и пытается придти в себя. После пережитого потрясения ему очень хочется быть честным и хорошим. Может, тогда получится объяснить отцу, куда делись товар и задаток...

- Ты можешь спаять мне синюю коробочку?

- А... коробочку? Ну смотри, берёшь лист бумаги, складываешь его вот так...

- Да не из оригами! Синюю коробочку, чтобы звонить по телефону, а твой номер не определялся. Я тут с одной девочкой познакомился, а у неё родители строгие и телефон с определителем номера! Я знаю, есть такие штуки, по английский blue box называется. Их ещё Стив Джобс в своё время делал.

- Я схему не знаю,- Харуки открыл папку и роется в распечатках,- Но где-то была. Хотя я бы не стал с такой девочкой общаться. Зачем проблемы искать на свою здоровую голову?

- Ну да - это тебе не всепрощающая Пиня.

Пиня - а если официально, Ю Пинь, - это низенькая лобастая китаянка из одного класса с Рю. Она - общешкольная барабанщица, и кто знает - может быть из-за неё Рю басистом и сделался? А так как Харуки не приемлет корейской системы, когда у старшего и младшего братьев общих друзей быть не может, то в итоге образовалась целая компания: Харуки, Шкутенберген, гитарист Евграфов, Пиня и Рю. Вот почему они так часто пересекаются.

- Дело в том,- наконец, решается Харуки,- что меня сегодня пытались убить. И возможно, попытаются снова.

Рю покачал головой.

- Хотят убить - это к дедушке Хиро. Я такое не ремонтирую. Короче, вот тебе канифоль и давай рассказывай, пока паяешь.

Кстати, о дедушке Хиро. Он уже столько раз появлялся на этих страницах, что пора бы представить его по всей форме. К тому же, вы, в отличии от Рю, уже и так знаете, что произошло в переходе.

Капитан Морита Хиро родился 1920 году в Хиросиме, в семье участкового полицейского, который, как известно, зовётся по-японски кабан. Ещё в детстве он был маленьким, но самураем, читал журналы "Фудзи" и "Юный милитарист" и мечтал побеждать врагов и устанавливать порядок и справедливость.

Так что ничего удивительного, что будущий герой поступил в хиросимскую военную академию и пошёл по диверсионно-разведывательной линии. После успешной тренировочной миссии в Сингапуре (о которой стоило бы рассказать в другом месте) его зачислили на дополнительный курс русского языка и особенностей Красной Армии. Приближался Халхин-Гол и командованию Императорской Армии срочно требовались специалисты.

- "Пересекать вброд "означает, например, пересечь море через пролив или же одолеть океанский простор кратчайшим курсом. Я думаю, такие ситуации часто встречаются в жизни человека. Случается, ты отправляешься в плавание, несмотря на то что твои друзья остаются в гавани. Ты знаешь дорогу, знаешь качества своего корабля и преимущества именно этого дня. Когда все благоприятные условия налицо и ветер попутный - отплывай",- с выражением цитировал дедушка на старояпонском. И добавлял:- Вот почему в ту ночь решили самураи - перейти границу у реки!

- А если ты не знаешь, что ждёт на том берегу,- спросил его как-то Рю,- Это ведь страшно, наверное.

- Не знать, что на том берегу - это нормально,- отвечал старый Хиро,- Но во-первых, кто может переправиться туда, тот может и вернуться обратно - скажем, за подкреплением. А во-вторых, самураю, если он хорошо тренировался, те, кто на другом берегу, не так уж и опасны. Это они его бояться должны!

Академию дедушка закончил с отличием и поехал служить в Маньчжурию. Больших чинов ввиду незнатного рода и узкой специализации не светило, да он к ним и не стремился. Дедушке нравилось воевать. Его ждала большая полевая работа.

Какой был номер части и чем она занималась, дедушка не говорил. Было известно, что когда приезжала ревизия, их маскировали под диверсантов. Одно из заданий часть выполнила настолько успешно, что капитана Мориту сочли погибшим и представили к "Медали Почёта за участие в Китайском Инциденте". Через сутки после подписания наградного указа он, по меткому выражению поэта, "посмертно прибежал обратно".

Дедушку не обескуражил даже разгром Квантунской армии. Бумаги были сожжены, боеприпасы где надо - заложены, а шифровальная машина - расплавлена в кузнице. Его отряд отступил в гаоляны и мирно разошёлся кто куда. Дальнейшая судьба рядовых была тоже пока засекречена.

О своём способе жизни в первые десять послевоенных лет дедушка отвечал ещё уклончивей. По его словам, ещё в детстве он обожал читать про боевых горных монахов - а тут как раз выпал шанс попробовать. Правда, местные жители уже тогда были заражены коммунизмом и предрассудками. Они едва ли бы согласились добровольно кормить отшельника-японца. И есть подозрения, что дедушка был всё-таки благородным горным разбойником...

В конце концов он осел в Дальнем, прикинув, что китайцы его здесь не достанут, а русские - не будут искать. Хиро рассчитал точно: Советский Союз не допускает иностранцев во Владивосток, но ему нужна валюта. А значит, он будет торговать с Азией через другие порты... где можно многое, а первое время так вообще всё.

Он расписался с кем-то из местных жительниц и стал делать вид, что живёт нормальной жизнью. В 1964 даже посетил японское консульство и получил паспорт, но возвращаться на родину не желал.

Нельзя сказать, что он обожал Дальний, - напротив, он ругался, что климат тут "как на проклятом Хоккайдо, где даже рис не растёт". Но возвращаться ему было, для начала, некуда: район Хиросимы, где служил его отец, оказался как раз в эпицентре. Всё, что не сгорело - расплавилось, включая оригинал посмертной "Медали Почёта". Кто знает, быть может именно обугленную руку его батюшки сотрудники советского посольства послали дипломатической почтой как приложение к известному отчёту о результатах ядерной бомбардировки.