В нормальном доме не должно быть так много дверей. Поэтому было очевидно, что в Раю двери играют самую важную роль. Сейчас на этаже Александра мне хотелось поскорее разобраться, какая из них была главной, куда именно я могла войти.

Крайняя дверь оказалась незапертой. А за ней – маленькая комнатка, даже не комнатка, а переходной тамбур, на противоположной от входа стене которого была еще дверь. Выход. Я сделала несколько шагов внутрь тамбура, и дверь, через которую я вошла, с шумом захлопнулась за моей спиной. Я не стала проверять, осталась ли она по‑прежнему незапертой. Меня больше интересовало, куда выходит дверь, что была впереди.

Я потянула ручку, и дверь тихо подалась. Свет в тамбуре сразу же погас, и только узкая щёлочка, образовавшаяся в дверном проёме, не дала мне потерять ориентацию окончательно.

Я уже собралась шагнуть вперёд, но тут оставшаяся позади дверь распахнулась, обдав меня порывом ветра, и чьи‑то сильные руки схватили меня за плечи. Я попыталась резко высвободиться, но хватка была железной.

– Куда тебя несёт?!! – я узнала голос Александра и перестала сопротивляться. – Ты могла навсегда исчезнуть здесь! Валерка послал тебя за мной, а не бродить в одиночестве по реальностям.

В темноте Александр отстранил меня, взял за руку. Сегодня ладонь его была действительно холодной, как лёд. Он шагнул за дверь первым и потянул меня за собой.

За дверью оказалась обычная известняковая пещерка. Вдали брезжил свет, что говорило о близком выходе. Александр шел впереди, наклонив голову: потолок пещеры был слишком низок для него. Пару раз оступившись на осклизлых слоистых известняках, я прошла за моим спутником.

Выбравшись вслед за Александром из пещеры, я обнаружила, что в нескольких метрах впереди, под обрывом, лениво плещет океан. Высокие бледные облака и никакого прямого солнца. Серые, чуть темнее неба, волны, мягко шурша, разбивались о плиты берега. Я обернулась. Позади возвышалось известняковое слоёное плато, полого спускающиеся к океану ступени, образующие полуобрушенные пещеры и нагромождения обломков.

Но там не было не только гигантской пирамиды, но и никаких строений, напоминающих о том, что где‑то здесь должен быть таинственный городок. Пустынный берег, насколько мог охватить взгляд.

– Это моё любимое место, – сообщил Александр.

– Охотно верю, Саша, – отозвалась я. – А где это мы?

– Там, где достать нас сможет только Валерка, если захочет, – засмеялся Александр. – Но он обычно не ищет меня по реальностям. И я ухожу сюда, когда мне становится до чёртиков тошно.

– Если верить собственным глазам, это море‑океан находится где‑то на верхних этажах Рая. Но что‑то говорит мне, что глазам доверять не стоит… Хотя без комментариев мне не сориентироваться.

Александр посмотрел на меня как‑то странно и покачал головой, словно сокрушаясь.

– В чем дело, – не поняла я.

– Не зря Валерка так за тебя зацепился. Ты, действительно, будешь ему хорошей компанией.

– Ещё раз, пожалуйста.

– Когда Марина Зубарская захотела впервые пройти в иную реальность, то она увязалась за мной сюда. Это было где‑то на первой неделе ее пребывания в Раю, и она уже немного слышала, что здесь к чему. Не знаю, как ей представлялась реальность, отличная от нашей, может быть она ожидала оказаться в Раю, по этажам которого бродят трёхногие люди, или ещё что‑нибудь оригинальное, но… Идя за мной, она выбралась на это самое место, оглянулась и упала в обморок, – весело рассказал Александр, усаживаясь на слоистый обломок прибрежной плиты. – А ты даже глазом не моргнула.

– Если я начну падать в обморок, я рискую пропустить много интересного. Я только не понимаю, почему ты взял меня сюда. Ты же отказался там, у Валерия.

– Мало ли, что я мог сказать там. Хорошо, что Валерка не пасёт меня все время. Если бы он контролировал меня всерьёз, он мог бы уличить меня в мелком мошенничестве. Я давно уже не говорю ему всей правды, – Александр подобрал ноги и обнял собственные колени. – Ты садись, если хочешь побыть здесь со мной. Я не буду возвращаться назад прямо сейчас. У меня есть, что рассказать тебе.

Для мертвеца он был довольно артистичен. Я совершенно поверила в то, что он рассержен на Валерия и не собирается больше быть моим гидом по Раю. Хитрец обманул и меня.

– Как называется это место? – спросила я, присев рядом с Александром.

– Личный рай Александра Извекова, – отозвался Александр. – Мне нравится бывать здесь. Я вообще люблю воду… Ведь мы с Валерием выросли здесь, на побережье… То есть не здесь, а там, в том самом городке, на месте которого Валерка воздвиг свой Рай, – быстро поправился Александр. – Поэтому я и нахожу это место замечательным, оно напоминает мне о детстве. Хотя тогда давно, когда Валера ещё не слишком разошёлся, наш городок, он назывался, кстати, Сылве, кишел людьми во все времена года, и найти такое безлюдное место на берегу озера было почти невозможно. Это сейчас, когда ночные псы истребили почти всех, а остальные обзавелись серебром и не выходят из дома после семи вечера, на берегу можно посидеть спокойно. Но там меня непременно находил Валерка. И я упросил его открыть для меня эту дверь. Здесь очень хорошо… Во время отлива над берегом появляются чайки. Я пробовал брать с собой угощение для них, но они не берут куски, побывавшие в моих руках… – фразу он закончил печально, и замолчал.

– Почему?

Александр разжал руки, приблизил их к лицу и повертел ладонями, оглядывая их со всех сторон.

– Чайки все же не люди, они сразу чувствуют, что их пытается кормить нежить.

Сказано это было с горечью.

– Скажи, о каком бессмертии говорил Валерий? Что он хочет для тебя сделать?

– Понимаешь… – Александр снова обхватил колени и стал смотреть на океан.

Помолчав с минуту, он все‑таки заговорил:

– Валера может освободить меня от состояния нежити. Он может освободить меня, и в одной из реальностей некто, очень или слегка похожий на меня, вдруг начнёт видеть странные сны, в которых он вдруг станет ребёнком, постоянно дерущимся со старшим братом. Потом он увидит себя офицером службы безопасности, крутым парнем, который будет совершать лихие подвиги. Потом в одном из снов его убьют, и ему будет сниться, что он – ходячий мертвец. А однажды во сне он взглянет в зеркало и увидит вместо себя огромного пса, а после будет бегать, отчаявшийся и перепуганный, и грызть всех, кого увидит, потому что все вокруг будут казаться ему врагами. Этот человек будет поначалу обеспокоен своими странными снами, может быть даже пойдёт к врачу. Но, пройдя курс восстановительной психотерапии, перестанет обращать внимание на случающиеся иногда ночные кошмары. А, возможно, кроме отрицательных эмоций он почувствует ещё и присутствие какой‑то новой личности в себе. Он вдруг поймёт, что воспринимает жизнь теперь совершенно неоднозначно, что странные мысли, факты, ситуации переполняют его, и, вдохновлённый желанием поделиться всем этим с другими людьми, он сядет за перо или за кисть, и мир удивят гениальные произведения литературы или живописи… – Александр прервался, потом закончил уже немного в другой тональности. – Хотя, конечно, от произошедшей с ним перемены, этот человек может и потерять рассудок.

– Послушай, это все произойдёт с тем, другим человеком, а что произойдёт с тобой?

Александр снова взглянул на меня очень странно, и во второй раз я не смогла подобрать определение этому взгляду. Он словно хотел что‑то сказать, и был уверен, что я поняла этот безмолвный язык.

– Не забывай, что Александра Извекова уже не существует целых три года. То, чем я являюсь, уже давно не ощущает себя человеком. Я смирился с этим. Я просто заставляю передвигаться эти ноги. Я заставляю функционировать голосовые связки, чтобы ты меня услышала. А в действительности я сейчас всего лишь помню жизнь Александра Извекова, ну и ещё немного жизни тех своих аналогов, с которыми уже заочно познакомился. Из них я уже выбрал новую личность, к которой Валерка обещал присоединить ту часть сознания, которая жила в теле Александра. Жаль, что этот человек живёт не на этом берегу, и даже не в этой реальности. Но мне все равно.