Старик усмехнулся:
- Ты, как видно, молод, горяч и пробыл здесь недолго. Я сам это сделал. Скоро поймешь, почему. Поймешь, когда не станет больше сил видеть то, что вокруг. Но, если бы кто-то появился здесь, я бы услышал. А я не слышал ничего. Только их...
Миура не стал спрашивать, кого "их" - уже некоторое время назад он сам уловил чье-то присутствие в тумане. Краем глаза, мельком можно было увидеть их смутные очертания.
Юноша шел дальше, и существа в тумане стали смелее. Уже можно было успеть рассмотреть бледные лица с темными провалами глазниц, но они плыли, растворялись в тумане, перетекали одно в другое... Увлекшись погоней за призраками, Миура заметил еще одного сидящего человека, только наткнувшись на него. Впрочем, это уже не был человек - от удара череп скатился со все еще укутанных одеждой плеч, и, ударившись о землю, рассыпался мелким серым песком.
"Так вот он откуда", - почти равнодушно подумал Миура, - "Сколько же их здесь..." Ужас сороконожкой пробежал вдоль спины, но тут же исчез - тени в тумане тянули рассмотреть их поближе, и он пошел дальше. Он, конечно, не услышал бы шороха бредущих рядом ног, но левую руку вдруг обожгло огнем, и Миура опомнился - браслет из волоса единорога светился слабым розовым светом, а немного впереди сквозь туман кто-то шел, и этот кто-то был узнаваем даже со спины.
- Ниро! - юноша, завязая в песке, бросился вперед. Маг даже не вздрогнул, он шел так же медленно и размеренно. Миура все-таки забежал вперед и остановил его, преградив дорогу и взяв за локти. Лицо Ниро было неподвижно, а широко открытые глаза без всякого выражения смотрели в пространство перед ним. Маг словно спал с открытыми глазами. Однако, снующие вокруг в тумане тени не приближались к нему, и даже сам туман, казалось, старался держаться подальше - Ниро окружало странное сияние, словно задуваемый ветром, но упрямо цепляющийся за жизнь огонек, неровные вспышки света, перемежающиеся струйками как будто черного дыма.
- Ниро, пойдем, нам пора уходить отсюда, - кажется, удалось заставить голос не дрожать. Он взял мага за руку. Ниро медленно опустил глаза на руку, снова поднял их к лицу Миуры, все так же глядя сквозь него. Попытался было отнять руку, но тут в дело вступил браслет - неожиданно свободный конец его захлестнулся петлей вокруг запястья мага, прочно связав двух Избранников. Ниро послушно повернулся и пошел вслед за юношей назад, хотя ни один мускул на его лице так и не дрогнул. Миура испугался - что ему делать с этой ходячей куклой, если маг останется таким? - но упрямо двинулся вперед, прочь из этого жуткого места.
Однако, хозяева, кажется, обиделись - туман вокруг завихрился, сложившись в множество оскаленных морд и тянущихся к ним рук с хищными длинными когтями. Зажмурившись, Миура все-таки пошел вперед, потом побежал, с трудом таща за собой безвольного мага, все больше увязая в песке и понимая, что движется слишком медленно, смертельно медленно, и что догнать их ничего не стоит, дотянуться длинными скрюченными пальцами, чтобы уже никогда не выпустить...
Ощущение уходящей из-под ног земли заставило снова открыть глаза, и вовремя - они бежали, да что там, еле брели по узкой, норовящей провалиться прямо под ногами тропке между двумя гудящими бесконечной глубиной пропастями, и, сделав еще один шаг, Миура резко остановился - впереди ширилась трещина - но невозможно было так же быстро остановить слепо бредущего за ним Ниро, и конечно же, тот споткнулся, и связавший их волосяной браслет потянул и Миуру вниз, в распахнутую пасть пропасти... которая крепко, но все-таки терпимо ударила в лицо, взорвалась вихрем белого света и, почти на пределе восприятия, голосом Ниро, взвившемся в диком напряжении, выкрикивая заклинания.
И Миура резко сел, проснувшись. Звезды заглядывали сквозь древние руины, еле тлели последние, самые стойкие угли костра, приплясывал вокруг возбужденный Недомерок, а Ниро, болезненно скривившись, слизывал кровь с рассеченной волосяной петлей кожи запястья.
***
- Ниро, ну это же глупо! Полночи, день, вечер - лишь с двумя небольшими привалами... Ты же в конце концов уснешь на ходу, и тогда уж точно будешь беззащитен! Я уже не говорю о мальчике, - шагая немного позади, Миура почти не обращал уже внимания на упрямые попытки Недомерка образумить мага. Ночью, не вполне пришедший в себя после всех приключений, он пропустил мимо ушей слова Ниро о живущей его силой Тени, едва не отдавшей мага на растерзание духам Эрдана, потому, что там для нее было бы гораздо больше пищи. Первый маг, заклинатель ветров, друг отца - и вдруг какая- то Тень? Как такое может быть? Но потом, упрямо шагая рядом со спутниками под ночными звездами, в розовом свете зари и все время дневного солнечного пути, он невольно вспоминал свои странствия в Области снов, вспоминал умелую ловушку-иллюзию гарпий, туман и страшный серый песок тюрьмы духов и струйки черного дыма, пытавшиеся погасить пламя силы мага. И недоверие к Ниро, укрепляемое усталостью и жарой, шагало рядом все увереннее.
Догорал закат, но Ниро упрямо шел вперед. Поэтому ничего другого не оставалось ни пытавшемуся последние часа два переубедить друга единорогу, ни молчаливому Миуре. Усталая троица с трудом одолела очередной подъем и остановилась оглядеться и отдышаться на вершине большого холма. Тут и у Недомерка, и у мальчика вырвалось удивленное восклицание - неподалеку в просвете между холмами играли теплые отблески костра, и похоже, даже не одного.
- Кто бы это мог быть? - нетерпеливо переминаясь, вслух спросил Недомерок.
- Не знаю... Здесь когда-то проходили пути кочевий румов. А может, военный отряд. В любом случае, вряд ли лихие существа станут жечь костры, привлекая к себе внимание в этих пустынных местах. Так что идем к ним - отдых у костра будет очень кстати. Духи не тревожат таких сборищ, коллективная сила людей им не по зубам.
Уже на подходе к кострам путешественники были задержаны часовыми, которых трудно было рассмотреть в темноте, ставшей еще более густой от близкого света. Впрочем, их провели туда, куда они и сами стремились - к ближайшему из четырех больших костров.
Вокруг в темноте звенели упряжью стреноженные лошади, можно было рассмотреть контуры больших крытых повозок. Спящие вокруг костров смуглые темноволосые мужчины, женщины, дети одеты были в разнообразные пестрые одежды, яркость которых, припорошенную пылью, чумазые детские мордашки, усталые красивые лица женщин и даже во сне не выпускающие оружие руки мужчин выхватывал из темноты мечущийся свет пламени.
У костра, к которому привели задержанных, народу было не много. Две молодые девушки в обнимку спали, укрывшись цветастой шалью. Смуглая до черноты морщинистая старуха с повязанной яркой тряпицей седой головой мешала угли, заваривая чай для худощавого молодого мужчины, сидящего на брошенных прямо в пыль расшитых подушках. У него были вьющиеся черные волосы и тонкое, красивое, но какое-то хищно-капризное лицо и большой чеканный медальон на груди, изображавший крылатую хищную кошку в прыжке. Сам он при виде подошедших тоже подобрался, неприятно напомнив готовую к атаке змею.
- Кто вы такие и что делаете в этих местах? - властно спросил носитель кошачьего медальона.
- Нас привело сюда дело, важное для всех перед лицом войны, - спокойно ответил Ниро. - Зла мы никому не желаем, но и себе причинить его не позволим.
- Кто ожидает зла от других, сам готов принести его, - подался вперед черноволосый, - а такие нуждаются в помощи. Вы будете пленниками и слугами румов, пока не избавитесь от зла в вас, - он брезгливо-удивленно окинул взглядом Недомерка, - Зачем вы возите с собой этого уродца? Вам даже нельзя доверить лошадей? Что ж, придется и ему найти применение.
Такой оборот беседы заставил и мага, и Миуру потянуться к оружию, в ответ отточенными быстрыми движениями достали клинки часовые-конвоиры... Однако, уже почти начавшаяся стычка была остановлена самым неожиданным образом - старуха у костра, подняв всклокоченную голову, метнула быстрый взгляд молодому вождю - и тот вдруг рассмеялся!
