- Кретин безмозглый! Грязная скотина! Он, что, не понимает, что этого нельзя выдержать без выпивки?

- Прими таблетку.

- Плевал я на твои таблетки! С этих заменителей все и пошло. Прими таблетку, скушай пилюльку, трахнись с картинкой. Мне нужна настоящая, - Гор запнулся.

Мэй понимающе улыбнулась.

Гор взял себя в руки.

- Все в порядке, девочка. Иди к себе.

Мэй послушно побрела к выходу.

Ей было горько. И оттого, что она так глупо сорвалась сегодня, и оттого, что Гор, этот мешок с амбициями, считает ее совершенной дурочкой, а она вынуждена терпеть. И даже подыгрывает ему. Потому что иначе станет совсем одинокой. Виртосенсы не любят общаться друг с другом. А за пределами офиса она никому не доверяет. Это, конечно, плохо, недемократично. Виртуалы давно добились равноправия, могут голосовать и все такое. Но ей всегда не по себе, когда она не знает, кто перед ней. Хотя, все давно уже, наверное, перемешались. Правда, принято считать, что от связи реальных и виртуальных людей дети не родятся, но кто это может проверить? Виртуалы ничем не отличаются от настоящих людей. А то, что они появились в результате чьих-то психозов или капризов, так дураков и психов всегда было полно. Иначе и не возник бы вихрь. А у кого сейчас крыша на месте? Разве она вполне нормальная? Или Гор? Правда, они - реальные. Фирма строго следит за этим. А это уже кое-что!

Мэй тряхнула кудряшками и подошла к пульту, спрятанному под великолепной имитацией морского пейзажа. Под стать ему была и ниша, выполненная в виде причудливого грота. Все это было сделано по ее личному заказу. Клиентам нравилось, они расслаблялись, и ей становилось легче к ним подобраться.

Мэй заглянула в список секторов. За последние десять минут прибавилось две сотни, и этому не будет конца. Люди плодят и плодят фантастические миры в надежде сотворить наконец такой, где им будет хорошо. Но в конце концов они отчаиваются и приходят сюда.

Интересно, сделала ли она счастливым хоть кого-нибудь?

Заиграла сигналка.

Мэй выглянула в окно. По дорожке, обсаженной цветами, шел молодой человек в светло-сером замшевом костюме. Остановился. Наклонившись, сорвал цветок, понюхал, повертел в руках, посмотрел на небо и двинулся дальше.

Мэй облегченно вздохнула: на миг ей показалось, что клиент передумал. Такое бывало, и это всегда вменялось в вину виртосенсу.

Мэй села за стол и приняла небрежную позу. Однако прошло несколько секунд, а клиент все не появлялся. Мэй подошла к двери и распахнула ее. Он стоял на пороге, в задумчивой позе, весь погруженный в свои мысли. Мэй подумала, что надо заказать автоматическую дверь. Гостеприимно распахиваясь перед визитером, дверь не оставит ему ничего другого, как достойно войти в комнату виртосенса. И тогда он не будут стоять с потерянным видом, теребя в руках несчастную ромашку. И она не будет чувствовать себя бессердечной, беззастенчивой лгуньей.

Мэй кашлянула.

Молодой человек опомнился. Снял шляпу. Наклонил голову.

- Добрый день, мисс. Это вам. Он протянул ей уже поникший цветок.

Похоже, реальный. Такие манеры не выдумаешь. Они даются настоящим воспитанием. А может, как раз наоборот? Ведь где его сейчас найдешь, настоящее воспитание? Настоящих-то семей давно уже нет. А этого лорда Фаунтлероя - переростка кто-то, несомненно, слепил по старинным романам, в идиотской надежде создать идеал. И родословной небось снабдил, с вычурным титулом и нелепейшим гербом.

- Спасибо. Очень мило. Сюда пожалуйста.

- Благодарю. Можно мне не называть своего имени?

Мэй незаметно глянула на свой экран. Джордж Вилльерс Ланселот, граф Палестинский. Так и есть. Бедняга!

- Как вам угодно. Вы можете вообще ничего не говорить. Я все сделаю сама.

- Погодите!

- Да?

- Дело в том, что я не виртуал.

- Но я и не...

- Но меня все принимают за виртуала. И вы тоже, я в этом уверен.

- А какое это имеет значение?

- Простите?

- Вас это задевает потому, что вы не виртуал. - Она сознательно не сказала: "Вы полагаете, что не виртуал" - пусть думает, что она ему верит. - Но представьте на минуту, что это не так. Считали бы вы, что быть виртуалом зазорно?

Светлая молния зигзагом прошла по его лицу.

- Нет. Конечно, нет. Пожалуй, я считал бы это естественным. Но, понимаете, обидно, когда тебе никто не верит.

- Вы могли бы поменять имя. Взять самое что ни на есть обыкновенное и всем говорить, что не помните даже своего деда.

- Как я могу? Ведь оно - настоящее. Это было бы недостойно потомка... а откуда вы знаете?

- Да ведь я виртосенс. Разве вы не знали, куда идете?

- Весьма смутно.

- Хорошо. Это неважно. Я найду мир, который вам нужен.

- Позвольте, я сам.

- Боюсь, у вас не получится. С этим аппаратом может справиться только работник фирмы.

- Тогда отправьте меня вот на этот берег.

Он показал на морской пейзаж, скрывающий пульт.

- Хорошо. Смотрите на него. Смотрите на свой берег. Через пять минут вы будете там.

Она подтолкнула его к нише-гроту и набрала сектор Сигма-М99 по V-вектору. V-вектор как раз для виртуалов, воображающих себя реальными. Ланселот Палестинский! Попадись ей тот, кто сотворил этого несчастного, она бы ему руки пообломала. Чтобы хорошенько подумал, прежде чем запускать в этот мрак беспомощный слепок с рыцаря круглого стола.

Заиграла сигналка.

Мэй не стала подходить к окну. Она устала. Никто этого и не делает, кроме нее. Все пользуются личным экраном. Правда, это совсем не то...

Мэй прикрыла глаза. К черту! Она успеет изучить клиента и сделает все как надо.

На этот раз дверь отворилась рывком, и в комнату ворвался атлет с бешено сверкающими глазами. Он чуть не налетел на ее стол, остановившись всего в нескольких сантиметрах от него.

Мэй залюбовалась игрой литых мускулов. Из открытого ворота спортивной рубашки виднелись рыжие завитки, в которых терялась тонкая платиновая цепочка.

У Мэй перехватило дыхание, так потянуло к этому воплощению жизненной силы. Ах! Прильнуть бы к этой могучей груди, обвить руками стройную шею, прижаться к губам. Умолить остаться, не покидать этот крохотный, чудом сохранившийся осколок реальности. Они будут счастливы. Они смогут. Ведь это так просто!

- Садитесь. Вон в то кресло, - она кокетливо блеснула глазами, - не беспокойтесь, оно вас выдержит.

Гигант ухмыльнулся и осторожно присел.

Мэй сосредоточилась.

Боже! Да он боится женщин, этот силач. И никакой он не спортсмен, а звезда телешоу. И хочет он попасть туда, где его внешность не будет привлекать ничьего внимания. Чтобы, чтобы... очень глубоко спрятано... А-а-а, вот... он любит мальчиков. И ему надо в такой мир, где это не преследуется законом.

Так. Что ж, ей до этого нет никакого дела. Ее дело - обслуживать клиентов.

Не глядя на телекрасавца, Мэй четко произнесла название сектора и указала на нишу. Великан исчез в ней, а Мэй снова села за стол.

Гор придумывал аргументы против сухого закона для убеждения шефа, когда вновь заиграла сигналка. Чертыхнувшись, он принял таблетку. Усталость почти мгновенно исчезла, и в голове стало ясно, как на лугу после дождя. Гор откинулся в кресле и улыбнулся клиентке самой обольстительной улыбкой из своего набора. Но та, увы, не оценила. Скользнув по нему невидящим взглядом, она прошла прямо к нише и прохрипела прокуренным голосом.

- Это сюда встать?

Гор промолчал.

- Ну! Я спешу, слышь, ты? Я должна найти его.

- Кого?

- Ублюдка, который меня придумал.

- Зачем?

- Я убью его.

- Тебя осудят.

- И пусть! Но сначала я убью его. А ты, что, заодно с ним?

- Нет. Я не знаю, кто тебя создал.

- Но ты сможешь его найти?

- Конечно. Но зачем тебе это?

- Я уже сказала. У тебя, что, с ушами плохо?

- Ты уже такая, какая есть. Убьешь ты своего создателя или нет, тебе это не поможет.