Слуга негр принес лед и напитки. Он доложил общую обстановку на острове: особенно передвижения гостей. Теперь Альфред знал, что к нему идет сестра; ее красавец жених, офицер Бернард Уоллес; и старушка Морлей. Также слуга сообщил: Остальные гости пока остаются в замке. Матросы Бобби и Мартин, а так же совсем еще мальчик, юнга Чарли, приступили к своим обязанностям - обслуживающий персонал гостей. Последние были тщательно ознакомлены с апартаментами, где уже находились доставленные со шхуны личные вещи. Также, здоровенный увалень Бобби, точно заправский гид, провел для господ экскурсию по замку, ввел в курс дела: чем и как правильно пользоваться.

Отпустив слугу, Ломонарес вошел в воду по колено. Теперь он стоял, сплетя пальцы рук на затылке, и полной грудью вдыхал соленый воздух океана. Он часто делал подобные дыхательные упражнения, которым его научил повар индус. "Запомни сагиб, - говаривал он перед каждым учебным занятием, - тот, кто правильно дышит, вдыхает ветер ангелов".

Вдруг, за спиной послышался веселый смех Мадлен. Граф обернулся, начал выходить из воды. Сестра шла в чуточку вульгарном купальном костюме, который он привез ей из Парижа перед самым плаваньем. Мадлен шла под ручку с Уоллесом, и граф отметил, что вместе они очень красивая пара. Затем Ломонарес перевел взгляд на низенькую старушку с ветхой фигурой, и огромной гулей из уложенных на макушке волос. Маргарет Морлей, пыхтя и охая, с трудом поспевала за молодыми, что выглядело весьма комично.

Мадлен еще издали начала махать рукой брату; одновременно что-то рассказывая, улыбающемуся во все зубы Бернарду.

- Ну, братишка, сегодня ты был на высоте! - радостно щебетнула Мадлен.

- Да уж граф, - еще шире растянул улыбку Уоллес, - всю эту публику вы разделали под орех.

- Под орех, дорогой Бернард, мы их разделали немногим раньше; когда они тряслись от страха и жалели, что еще находятся среди живых. А сегодня, я лишь чуточку пощипал их нервишки.

В тени кокосовых пальм стояла целая вереница деревянных лежанок. Сестра с офицером устроились ближе к столику с напитками. Граф расположился рядом. Напоминая новичка марафонца на последних ярдах дистанции, подошла старушка Морлей. Ее дыхание походило на свист паровой машины, а трясущиеся ноги, казалось, вот-вот переломятся. Женщина не села, она рухнула на лежанку словно подкошенная. Рука мигом скользнула в дамскую сумочку: через секунду в ее пальцах уже поблескивал флакончик чего-то аптечного. Отпив несколько глотков, Морлей скривилась до невозможности, встряхнула головой, глубоко вздохнула.

- Когда вернусь в Лондон, устрою своему доктору нагоняй; пусть выписывает что повкуснее. - Теперь черты ее морщинистого лица приняли более умиротворенный вид. - Ну и молодежь, за вами не угнаться.

Демонстрируя свою мускулатуру, Уоллес согнул руку в локте. - Не скромничайте мэм, вы еще тоже в отличной форме.

Женщина смущенно хихикнула, кокетливо махнула в сторону офицера ладошкой, и мгновенно обрела шарм глубокого романтизма.

- А вы знаете, молодые люди, это мое приключение, пожалуй, самое впечатляющее событие за последние лет двадцать. Наконец-то, перечеркнув тягучее однообразие, я почувствовала, что живу.

- Вероятно, сказывается негативный результат вашего размеренного лондонского бытия.

- Несомненно, граф, обыденность притупляет остроту ощущений. - Морлей задумалась, но ненадолго. - И вот представьте; хоть вы меня и предупредили о том, что будет происходить на шхуне, в общих чертах, и я была, в принципе, готова ко всему... Но тот эпизод с чудовищем - это что-то!

Ломонарес пожал плечами. - Вот видите, даже невзирая на информированность, вы все же испугались. Значит, и все остальные клиенты, которые соблаговолят заказать наши экстремальные путешествия, будут иметь аналогичную реакцию. Что доказывает: мы на правильном пути.

Внезапно присвистнув, Уоллес с округленными глазами подскочил на лежанке. - Можете представить, мэм, какое выражение лица у вас было в тот момент. Мне потом матрос, который исполнял роль оборотня, жаловался, что у него самого, от вашего вида, по всему телу холодные мурашки прошелестели. Он с пеной у рта клялся: "Не грохнись бабуся в обморок, я б с перепугу сам дал деру из каюты".

Все от души посмеялись. Затем граф пообещал, что когда они вернутся в замок, он непременно подарит мисс Морлей маску того чудовища: на память.

Неожиданно на пляже появился Кортнер. Его утомленный вид бросался в глаза, и мог послужить поводом для сочувствий.

- Что-то вы паршиво выглядите. - Сухо заметила Морлей.- Может вам лучше показаться доктору?

- Не стоит беспокойства, мисс. Тем паче, это не есть явление физическое; скорее психологическое.

Ломонарес с интересом наблюдал, как писатель виновато прятал взгляд. "Совесть мучает". Подумал он, а Кортнер будто прочел его мысли.

- Я конечно виноват перед вашим отцом, господин Ломонарес.

- А что происходит в замке? - Граф решил сразу прервать эту наболевшую, за сегодняшний день, тему.

- Да ну их всех! - Американец был рад такому повороту. - Они там уже между собой грызутся. Такое впечатление, что эти люди, кроме интриг и скандалов, больше ни на что и не способны.

- Это они по инерции. - С иронией сказала Мадлен. - Мой братец их так накрутил, что лондонская знать не успокоится, как минимум, до завтрашнего утра.

- Пожалуй, они не угомонятся многим дольше. - Кортнер прилег на соседнюю лежанку с Морлей. - Вы вдумайтесь, какая слава - причем скверная - ожидает их после выхода в свет романа "Страх и люди": Если это не шутка.

- Конечно не шутка. - Ломонарес сощурил один глаз. - А вы? Вы, мистер Кортнер, не боитесь?

- Мне бояться просто смешно. К сожалению, я свой век почти отжил. И все, что в моей жизни было плохого - уже случилось. А книги вашей я не боюсь еще и потому, что не причинил вашему отцу какой-то серьезной обиды. Произведений Фантазмагора я не крал; вашей сестры не домогался, с работы не выгонял. А то, что не пожелал рецензировать труды никому не известного автора... - он пожал плечом. - Такие недоразумения случаются сплошь и рядом. Вернее, не так. Я хотел сказать: Америка страна свободных людей, которые вольны делать что угодно, и поступать, как им заблагорассудится. Естественно, в рамках существующего закона. Хочешь - читаешь. Не хочешь - не читаешь. Мы так воспитаны.

- Что вы говорите! - Вскипел Уоллес. - Вот из-за такого воспитания и зарождаются трагедии. Жажда наживы, личного благополучия, и полное равнодушие к окружающим. Это для вас, чья-то рукопись, может и мелочь. А для автора, совсем напротив. Автор ждет внимания. Пусть даже справедливой критики. Но только не равнодушия. И поверьте, мистер Кортнер, если ваша страна такова изнутри; в скором времени ее ожидают серьезные неприятности.

Посмотрев на офицера и ничего не возразив, писатель лишь тяжело вздохнул, перевел взгляд на Ломонареса. - Поверьте, сэр, я присоединился к вам не для распрей и укоров, а потому, что восхищен вашим проектом. Если ему суждено осуществиться, вас ждет колоссальный успех!

Морлей чуть не поперхнулась очередным глотком своей горькой настойки. - Никаких если! Такая затея просто обязана воплотиться в жизнь. И вы сударь способны внести в это дело свою непосредственную лепту.

- Я с радостью. Но как?

- Не торопите событий. - Раздраженно отрезал граф. Он попросил сестру подать стаканчик апельсинового сока, отпил солидную порцию, вновь вернулся к разговору. - Об этом у нас будет время побеседовать в Лос-Анджелесе.

- Как вам будет угодно... - Кортнер мялся в нерешительности. - Но мне, как человеку любознательному, так и свербит.

Ломонарес сладко потянулся. - И на какую же тему свербит?

- На любую! - В данный момент Кортнер походил на жадного школьника. - К примеру, граф, сознайтесь, каким образом вам так лихо удалось все устроить со смертью леди Стрейд? - Приложив пятерню к груди, он отвесил Мадлен сердечный поклон. - У меня не укладывается в голове! Там, на шхуне, мы ясно видели труп! Своими глазами видели, как матросы, упаковали тело леди в мешок, и швырнули за борт... Я понимаю; накануне, когда вы устроили для гостей показательные похороны матроса, в мешке могло быть что угодно... Но тут... прямо на глазах... С огрызком якорной цепи... - Американец воспроизвел жестикуляцию полного недоумения, и посмотрел на Мадлен. - Мисс Стрейд, я в откровенном замешательстве...