- Уже ухожу. - Филипп поставил пустой бокал на поднос проходящего официанта. - Помни зачем мы все здесь собрались!

- Пир стервятников, - пробормотал я под нос, улыбаясь окружающим.

Я принялся бесцельно блуждать из зала в зал, переходя от одной компании к другой. Кое-где останавливался, перекидывался краткими диалогами. Редко заводил беседы, еще реже задерживался более пяти минут. Скука. Именно подобное чувство съедало меня изнутри. Над моими шутками смеялись. Истории о приключениях слушали разинув рты. Мне верили и не верили, но в любом случае не забывали льстиво улыбаться.

- Ах, расскажите что-нибудь еще! - восклицали просительно дамы.

- Да быть не может! - авторитетно заявляли мужчины.

Наконец я вновь ускользнул, и немного побродив, наткнулся на библиотеку. Решив здесь переждать, я зашел внутрь. Как и ожидалось здесь не было ни души. Настоящий приют скитальца. Я устроился в кресле, разглядывая ряды книг.

Спустя некое время в библиотеку вошли.

- Не думал, будто могу помешать чьему-то уединению в столь странном месте.

Я приподнял голову и увидел Жерара. Жерара Третье - старого друга по колледжу, одного из немногих, с кем мог найти общий язык. Собственно, именно так и завязалась наша дружба. Жерар был отличным молодым человеком. К тому же Третье как и я был приобщен к искусству - ставил пьесы в театре.

- Где как не в библиотеке мы могли повстречаться спустя годы? - я радостно пожал руку товарищу, ожидая перемен вечера к лучшему.

- Тоже сбежал? - понимающе хмыкнул Жерар, усаживаясь в кресло. - Лично я устал от назойливых барышень. Все как одна желают сыграть главную роль в постановке. Чтобы в них обязательно влюбился смазливый герцог и женился. О такой вещи как талант, они почему-то тоже все забывают!

Мы посмеялись. Я в свою очередь поведал Жерару о собственных горечах.

Какое-то время мы предавались оживленной беседе. Я рассказывал о путешествиях, Жерар о личных курьезах. Мы курили, пили поочередно из принесенной Жераром бутылки кальвадоса. Наконец мой товарищ употребил излишки и начал засыпать.

- Но-но, пойдем, пройдемся. Тебе необходимо взбодриться и подышать свежим воздухом, - я подхватил Третье под руку и повел в сад. Он слабо отбивался, требуя еще бутылку и желательно хорошего бренди.

Кое-как мне удалось вывести его из дома. Я усадил друга на мраморные ступени, сам пытаясь отдышаться. За время нашей последней встречи Жерару удалось изрядно набрать веса и не только в высших слоях общества. Ранее всегда худой как жердь, сейчас Жерар стал упитанным молодым человеком, румяные щеки и маленькие глаза глядящие из-под очков делали его похожим на борова.

- Требую добавки! - невнятно гомонил он слабым голосом.

Я проигнорировал реплику товарища. После душного помещения воздух казался особенно свежим и бодрящим. Восхитительно. И тишина. Впрочем, спустя несколько мгновений я понял, что с тишиной поспешил.

Кроме нас в саду находились еще люди. Укрытые стеной дома, группа молодых людей весело чему-то смеялись. Один из них, рассказчик, оживленно размахивал руками, явно передразнивая кого-то.

Я прислушался и услышал следующее.

- Расфуфыренный индюк! Возомнил будто сам Данте Алигьери! Я написал книгу! Падите предо мной ниц! Ах я столь обаятелен и неотразим!

Франт выкрикивал фразы под одобрение собравшихся. Разгоряченный смехом товарищей мужчина продолжил остроты дальше, с каждым разом становящиеся все более сквернословными и унижающими. Затем под смешки он достал книгу и прочел отрывок, бурно комментируя каждое предложение.

Я слушал как неизвестный продолжает поливать меня грязью и не выдержал. Терпение в число моих достоинств не входило. Однако и нападать за критику на каждого встречного я не собирался. Но этот франт перешел все допустимые границы. Называть людей подобными фразами к коим он перешел, отказывались даже в некоторых тавернах.

Кипя от гнева, я направился к собравшейся в саду группе. Меня заметили, смешки смолкли, кто-то стал пытаться втолковать франту о случившемся. Слишком поздно.

Будь я в путешествии за подобные слова без разговора прострелил бы для начала обидчику колено, а затем уже объяснял о последствиях поступков и сказанных слов.

К сожалению, в столице такие законы были неуместны. А жаль.

- Потрудитесь извиниться и взять свои слова обратно!

Неизвестный мне франт повернулся. Гадко улыбнулся. Возможно, будь алкоголя в его крови меньше, и будь мы наедине, а не в окружении его товарищей, рассказчик взял бы слова обратно и принялся бы извиняться. Увы. Молодой человек был изрядно пьян и самонадеян.

- Извиниться? За что? За правду? - Он фыркнул презрительно мне в лицо.

- Правду? - левый глаз дернулся - самый верный признак что я достиг точки кипения. - Тогда повторите сказанное когда я стою напротив вас!

- Иначе что? - он играл со мной, довольный собой.

Спутники франта видно были пьяны не настолько сильно. Молодые люди бледнея попытались вразумить товарища, однако тот лишь отмахнулся.

- Иначе мне придется укоротить ваш длинный язык, - сквозь сжатые зубы процедил я.

- Укоротить язык? - Он пьяно рассмеялся. - Руки коротки, сеньор-писака! Проваливайте, пришлете разгневанную оду обо мне после. А я так и быть, прочту.

Франта схватили за пиджак. Он вырвался и бросил последнюю фразу, переполнившую весы негодования:

- Женские романы должны писать женщины. Где ваше платье, миледи?

Честь дается человеку с рождения. Бесчестным же человека делают его поступки.

Я хлестко ударил. Раздался хруст сломанного носа. Во все стороны брызнула кровь. Франт вскрикнул и повалился на землю. Молодые люди растеряно замерли. Наконец кто-то удосужился помочь. Франта схватили под локти и начали поднимать. Один молодчик было ринулся на меня, но тут раздался крик.

К нам подоспел Жерар. А с ним еще несколько молодых особ.

- Что здесь происходит? - воскликнул Третье подбегая. Жерар смотрел на меня взволнованно и недоумевающе.

- Ничего особенного, мой друг. Просто кое-кому следует думать прежде чем открывать рот, - отозвался я спокойно, хотя в душе клокотала ярость. Я брезгливо снял испачканную перчатку.

- Вы сломали мне нос! - проверещал мой оппонент удивленно.

Я не выдержал вновь. Наотмашь ударил франта по лицу перчаткой. К моему удовлетворению, удар получился сильным и гулким.

- За подобные слова вы не отделаетесь носом, сударь. - Холодно произнес я громко. Окружающие нас люди утихли, ожидая продолжения. - Вы оскорбили меня задев честь. Обида чести смывается кровью и ничем другим.

- Но постойте! - начал было кто-то из присутствующих, но я его оборвал.

- Не лезьте! Дело касается только меня и этого господина. Будь вы трезвы я требовал бы дуэли немедля. Однако убивать пьяницу значит быть бесчестным. Среди нас уже есть один. И этого довольно. Я требую сатисфакции! Где и когда выбирайте сами.

Франт вырвался из рук товарищей. Приблизился ко мне, дыша едва ли не в лицо. Я молча его оттолкнул.

- Дуэль?! Я не стану стреляться с подобным...

- Довольно, виконт! - оборвал его кто-то из людей. - Ведите себя подобающе!

Виконт умолк, буравя взглядом полным ненависти.

- Желаете дуэли? Будет по-вашему! Не станем откладывать надолго! Завтра в четыре, у аббатства. Устроит?

- Как вам угодно, виконт, - я поклонился. - В конце концов почему бы не у аббатства? Так по крайне мерее вас сразу отпоют.

Франт было попытался броситься, но передумал и лишь рассмеялся.

- Это вам не книги писать. Здесь нужна твердая рука.

- Моя не дрогнет, уж поверьте. Что же касается вашей. Не ручаюсь. Бросайте пить.

Виконта увели. На меня смотрели, а те временем повсюду уже раздавались рассказы о произошедшем. Предстоящая дуэль непременно займет высший свет.

- Ты хоть понимаешь, что натворил? - Жерар накинулся на меня едва все ушли.

- Ты не слышал сказанного. Я да.