Я отмахнулся от рук брата и толкнул его на кровать. В горле заклокотал подступающий гнев.

- Разве я был тебе плохим братом? Скажи! Когда ты узнал правду? С каким пор стал лгать, глядя мне в лицо, называя братом?

В глазах Михеля продолжало царить удивление и непонимание.

А меня уже не могло ничто остановить. Пелена гнева застилая глаза, обрушилась мощью потока водопада, и я уже ничем не сдерживающий, продолжил:

- Не ожидал о тебя подобной изощренности! Ты же солдат, а не политик. Зачем кого-то пытаться подослать? Убил бы сам! Или побоялся замарать руки? А затем, когда не получилось, еще и извлек из пистолета патрон? Почему же не два сразу? Тогда меня убили бы наверняка. Зачем было давать шанс? А потом, когда и это не помогло, ты отправился праздновать мою победу! Наглый лицемер! А после, выждав, отправил снова своих людей! Но опять промашка!

Каждое сказанное слово било хлыстом. Михель слушал, пораженный и ошарашенный.

- До последнего момента я не мог поверить в происходящее. Пока не увидел вот это! - я схватил Михеля за плечо, где находилась татуировка. Знак роты, где служил Михель. Оскаленная морда волка и три звезды на ней.

- Сам послушай какой бред несешь! - Михель, толкнул меня грудь, вставая на ноги. - Зачем мне тебя убивать? Зачем?

- Так и будешь до последнего отпираться? - Я зло рассмеялся. - Сейчас то зачем? Здесь никого нет кроме нас двоих! Так признайся хотя бы мне в глаза!

- Да в чем признаться, идиот?!

- В том, что именно ты подослал ко мне солдат! Именно ты оставил один патрон!

- Да с чего ты все это взял? Никого я к тебе не подсылал! И патрон я никакой не забирал! Моя вина лишь в том, что я глупец. Глупец и плохой секундант! Даже не проверил пистолеты перед дуэлью! Вот и все, в чем я могу сознаться!

- Тогда как ты объяснишь, что у убийц были точно такие татуировки как на твоем плече?

Михель помешкал с ответом, удивленный моими словами.

- Нападавшие солдаты были из моей роты?

- Будто ты не знаешь!

- Не будь идиотом, Стефан! Нет! Я не знал. И не подсылал к тебе убийц! Пойми это!

И тут я ударил брата. Михель упал на пол, выплюнул кровь, продолжая смотреть на меня удивленно и со страхом.

- Признайся! - велел я.

- В сотый раз повторяю! Зачем мне убивать родного брата? - взревел Михель яростно.

- Потому что я не Лефевр, - ответил я. И тихие слова оглушающе разнеслись по комнате. - Я - Ламбер.

- Что ты несешь?! - воскликнул Михель ошарашенно. - Ты в своем уме, Стефан?

А я продолжал, чувствуя адский холод разливающий по телу.

- Герард Лефевр не сдержал клятвы. В тот роковой декабрьский день он пожалел младенца, взяв его и воспитав как собственного сына. Именно ты вечно в детстве смеялся надо мной, называя подкидышем. Наверное, узнав правду, ты не на шутку обрадовался!

- Ты Ламбер? - ничего не понимающе произнес Михель. - Получается...

В его глазах что-то изменилось.

- Из тебя бы получился отличный актер! Разыгрывать удивление до последней минуты. Не ожидал.

Я выхватил из-за пояса пистолет.

Михель зарычал, бросился на меня и со всего размаха ударил. Пистолет с шумом выпал из рук, закатившись к ножке кровати. Я рухнул на зеркало, с хрустом, разбивая. Тысяча блистающих осколков хлынуло на нас, впиваясь в тело. Михель наседал. Сев мне на грудь, он нанес еще два удара в скулу, отчего в глазах поплыло.

- Ты всегда был слабее меня, Стефан, - прошипел Михель. - Я всегда побеждал.

Руки Михеля сжали мое горло стальными тисками.

- Но не в этот раз, - задыхаясь прохрипел я.

Правая рука в надежде отыскать хоть слабое подобие оружия, обнаружила крупный осколок зеркала.

Я сжал осколок из последних сил ударил Михеля в шею. Брызнула кровь, алая и теплая. Михель зарычал, тиски сжались еще сильнее. А я продолжал наносить удары вновь и вновь, пока не почувствовал, что снова могу дышать.

Михель хрипел. Из рваной шеи потоком лилась кровь. Сжимая пальцами раны, он пытался остановить этот поток и не мог. Я скинул его с себя. Крови в Михеле оказалось неожиданно много. Лужа темной крови растекалась на полу, брызги крови окропили стены, кровь была на мне и на самом Михеле.

Тяжело дыша, я смотрел на человека, считавшего всю свою жизнь братом.

- Неужели тебе так важно кровный ли я тебя брат? Кровь настолько важна, что узнав правду, ты решился на убийство?

Но Михель не ответил. Глядя на меня широко открытыми глазами, он давился собственной кровью, пока не упал и не замер уже навсегда.

- Решился, но не он, - ответил знакомый голос за моей спиной.

Я обернулся и увидел Филиппа.

- Ты ошибся и обвинил не того брата, - произнес Филипп, целясь в меня из пистолета.

Знакомо ли вам чувство, будто в один миг из легких сначала выбили весь воздух, а затем, решив, что этого мало, вырвали и саму душу?

Я сидел в луже крови убитого Михеля, перепачканный ею и смотрел на старшего брата, а в моей голове творилась полная сумятица.

Тем временем, Филипп закрыл дверь и продолжая целиться, сместился к окну.

- Так это ты? - ничего не понимая, произнес я.

- Узнай правду, Михель убил бы тебя лично. Тут ты оказался прав. - После небольшой паузы ответил Филипп. - Пожалуй, в подобных вещах, его сила духа куда сильнее чем моя.

- Это ты, - еле слышно сказал я.

Было дико смотреть на Филиппа вот так с подобной стороны. Как же сильно он поменялся! Я привык видеть в старшем брате защитника и наставника. Всегда рассудительного, мудрого, оберегающего. И вот человек, в ком ты не чаял души наставляет на тебя пистолетное дуло, и более того - именно он стоит за покушениями!

- Не верю, - так же тихо произнес я, глядя Филиппу в глаза.

Старший брат не выдержал и отвел взгляд.

- То же самое сказал и я, когда узнал о тебе правду. Однако, хорошо все обдумав, поверил. Ты Ламбер, Стефан. Как не прискорбно, но ты последний из ненавистного рода.

- Как ты узнал? - спросил я, сам стараясь как можно незаметней передвинуться и схватить осколок зеркала.

- Не делай глупостей, - тут же велел Филипп, заметив мою манипуляцию, - выбрось. Живее, Стефан!

Я послушался.

- Хочешь знать правду? Я расскажу. И дело даже не в том, чтобы развеять пелену тайн. Дьявол! Я не Михель! Трудно убивать самому. Мне нужно немного времени. - Филипп глубоко вздохнул, успокаивая дрожь в вытянутой руке. - Ну так слушай. Все началось с мемуаров отца. Я тебе уже рассказывал о его увлечении. Слог повествования у отца скверный, он это прекрасно понимал и поэтому давал время от времени мне свои верши. Я читал, кое-что правил, предлагал то или иное. Один раз я спешил, и решил занести рукопись в его кабинет. Именно тогда я и обнаружил несколько новых листов на столе. В тот миг, я подумал, будто это продолжение, взглянул и не смог оторваться, пока не прочел их полностью. Так я узнал о тайне отца, которую он скрывал от всех всю жизнь. Великий герцог Герард Лефевр, чья железная рука и несокрушимая воля уничтожали врагов безжалостно и дерзко, в последний миг спасовал. В тот роковой день, когда он мог наконец спустя столько лет кровной войны, окончить распрю и уничтожить род Ламбер, его рука дрогнула. Перед тобой, Стефан! Герцог пожалел младенца. И решил воспитать его, как родного сына, в надежде таким образом искупить хотя бы крохотную толику причиненных бед. Герард Лефевр забыл лишь об одном! О проклятье. "Чей род объявит другой род кровным врагом, должен искоренить врага своего до последнего носителя крови, будь то невинным младенцем или беззащитным стариком, мужем или девой. Ибо не будет покоя тому, кто слово нарушит, и обрушатся страшные проклятия на тот род, который не выполнит завет древний". Отец спасовал и подвел его невинный младенец.

- Проклятье всего лишь древняя легенда! Предание, миф! Нет никакого проклятья! Прошло столько лет и наш род процветал! Разве не так?

- Ты не Лефевр! - холодно возразил Филипп. - Что же касается проклятья. Кому суждено понять шутки богов? Рано или поздно проклятье настигло бы нас. Оно уже нас настигло!