Плохо ли это?

Конечно, плохо. Мало того, что он умственно отсталый (хотя онээ-сан не раз говорила, что это не так, он почти нормальный), так он еще и спятил. В НГХ его бы утилизировали в Ясеноваце. Да и в эпоху Хэйсей ему ничего не светит: никакого нормальной работы, семейного счастья или здорового потомства. Впрочем, Аяо давно с этим смирился. Доктор Такамура предупреждал сестру еще тогда:

"Твой дегенерат и до двадцати не доживет. Счастливо оставаться!"

Может, попросить Мейду прикончить его?

Аяо сверился с часами в холле. Первый урок только что закончился, и началась перемена. Аяо снял с плеча портфель и понес в руках. Возле класса его встретила староста. Аяо ожидал, что она будет отчитывать его за опоздание - однако староста протянула ему вчерашний список и сказала:

- Все. Ваш клуб сформирован. Отнеси в студсовет.

Аяо тупо посмотрел на нее.

- Что это значит? - спросил Аяо. С утра он не произнес ни слова, и голос его с непривычки прозвучал как скрип.

- Все подписи на месте, - ответила староста.

- А как же Матоко?

- Подписала, - терпеливо сказала староста. - Вот, смотри.

Она указала пальцем с некрашенным ногтем на подпись Матоко. Та была в самом низу, как раз под подписью Коги.

Аяо не мог в это поверить.

- А она существует? - спросил он зачем-то.

- Кто? - не поняла староста.

- Матоко.

- Не говори ерунды. А кто тогда расписался?

- Мейда, - без раздумий произнес Аяо.

- Кто?

- Она живет у меня в ящике. Мейда, - объяснил Аяо.

Староста закатила глаза.

- Пусть будет Мейда. Там одна и та же буква. Сходи в студсовет и зарегистрируй заявку. Пусть приказ подпишут, а дальше уже сами с Мейдой и остальными разбирайтесь, кто у кого в ящике живет.

Аяо не взял заявку. Он прошел мимо старосты и заглянул в класс, высматривая Матоко. Ее парта была пуста.

Пустой была и парта Куми.

Тут его заметил сияющий Кога. Он помахал рукой и закричал:

- Аяо-кун! Слушай, ты...

Аяо кивнул и вышел из класса. Староста терпеливо ждала его, скрестив руки под грудью. Аяо взял у нее заявку и спросил:

- А где Куми?

- В учительской, - ответила староста. - Ее Якидзука-сенсей к себе вызвал. Был злой. Очень. Отчитывать будет, наверное.

- За что? - не понял Аяо.

- Вчера на отработку не осталась, как я поняла, - пожала плечами староста.

Аяо все понял. Он пошел в комнату студсовета, обмахивая себя сложенной вдвое заявкой, как веером.

Заявку у него приняли, хотя председатель студсовета по-глупому хихикал, ставя печать. Когда Аяо выходил из зала, он краем уха услышал:

- Католический клуб...

- Да это же Ацумори. Он спятил, тебе говорю...

Напротив учительской стоял большой аквариум, где жили анцитрусы и оранжевые улитки с безлегочным дыханием. Аяо постоял возле него, рассматривая, как большой анцитрус на дне лениво разевает рот. Он ждал Куми.

Она вышла из учительской расстроенная. Аяо сразу это понял. У нее были плотно сведены брови, а в уголках рта собрались морщинки. Он различал все виды морщин и мог по ним идентифицировать настроение человека с 53%-ной точностью.

- Куми-чан, - сказал Аяо, продолжая рассматривая анцитруса.

- А ты что здесь делаешь? - угрюмо спросила она.

- Тебя жду. Наш клуб утвердили, ты знаешь?

- Знаю, - вздохнула она. - Матоко подписала, подумать только.

- А с сенсеем что?

- Так, - безразлично ответила Куми.

Он не стал настаивать.

- Пойдем.

Они пошли бок о бок по коридору. Аяо пальцем вел по мелованной стене, оставляя ногтем извилистый след. Куми молчала.

- Эй, Куми-чан, - сказал Аяо.

- Чего?

- Мне хочется взять тебя за руку, - подумав, сказал он.

Куми нахмурилась.

- Это еще зачем?

- Вероятно, это отзвуки обезьяньего наследия. Большинство приматов из трибы гоминини придают огромное значение тактильному общению. Я читал, что занятие грумингом успокаивает их и позволяет установить более тесные связи в группе.

- Забавно. А что такое "груминг"?

- Это когда обезьяна выискивает блох у партнера и ест их.

- У меня есть блохи? - спросила Куми.

- Вероятно, нет. Но если бы были, я бы съел их.

На ее лице появилось странное выражение.

- Хорошо. Как появятся блохи, я дам тебе знать.

Ему очень хотелось поговорить с Куми еще, но они дошли до класса и расселись по своим партам, не сказав больше ни слова. Аяо повернул голову и начал рассматривать Куми. Тут подошел Кога и хотел сказать что-то, улыбаясь, когда его перебила Май:

- Аяо-кун! Ты знаешь хоть, что сегодня сделал Кога-кун?! - она аж пищала от восторга.

- Нет, - ответил Аяо.

- Я... - начал Кога, но Май снова не дала ему договорить:

- Он принес в школу огромный букет цветов, это были гортензии, по-моему, и встал перед Матоко на колени!

- Ага, - Кога смущенно улыбнулся и завел руку за затылок.

- Она от такого чуть в обморок не упала!

Аяо внимательно взглянул на Когу.

- А потом?

- Что потом? - смущенно проворчал Кога. - Подписала ту нашу бумажку и сразу домой отпросилась, сказала, что потом со мной поговорит. Вот.

- Ага! Так все и было! - воскликнула Май.

Она всплеснула руками и восхищенно воззрилась на Когу. Тот изо всех сил пытался скрыть свое смущение. Но было видно - Кога буквально лучился от счастья. Было в этом, вероятно, и облегчение. Многодневное напряжение спало, чувства Коги-куна были приняты. Словно в романтической манге.

Аяо задумался.

Он думал долго, и Май за это время заскучала и ушла куда-то за периферию его зрения. Кога терпеливо ждал.

- Это хорошо, - наконец сказал Аяо.

- Еще бы!

- Сегодня первое собрание. Ты готов? - спросил Аяо.

Кога кивнул.

- Само собой! Черт побери... я даже не думал, что тот совет сработает. Но получилось! Куми правда понимает, что говорит, а я не верил. Зря!

- Да, - сказал Аяо, по-прежнему погруженный в мысли.

- У нас будет свидание, - Кога аж зажмурился.

- Безусловно. Ты женишься на ней?

Кога осекся, улыбка сползла с его лица.

- Что?

- Спутника жизни выбирают один раз и навсегда, - сказал Аяо серьезно. - Ты готов жениться на ней и завести детей?

- Ты чего? - мягко произнес Кога. - Я даже школу не закончил.

- Ты уже человек, с самого своего рождения. Человек всегда обязан поступать как человек. Ты ведь не бросишь ее? Бог бы не одобрил подобного.

- Не знаю...

- Если не готов - стоит ли вообще заводить отношения?

Кога нахмурился.

- Я не знаю. Посмотрим.

- Да, - сказал Аяо, сверля его глазами. - Ты станешь отцом ее детям. Ты не подведешь их?

Кога тяжело вздохнул.

- Ну вот, все настроение испортил, - пожаловался он. - Вот как теперь я буду Матоко-чан в глаза смотреть? Все буду о ее детях думать. Как стану им отцом.

- Всегда нужно думать о детях - особенно перед самим процессом оплодотворения.

Кога мрачно хохотнул.

- Догадайся, о чем я теперь буду думать.

- О детях?

- Не угадал.

- Но все-таки? - не отставал Аяо.

- О детях, о детях, - сказал Кога. - А о чем же еще?

На первом же заседании клуба их было лишь трое - Аяо, Куми и Кога. Матоко так и не вернулась, Май отпросилась домой. Кога прошелся по пустому классу, выделенному их клубу студсоветом, постучал пальцем по доске, и спросил:

- Так чем займемся?

Куми пожала плечами и заняла свободное место. Аяо сел напротив нее, и к нему подсел Кога.

- Аяо-кун, - повторил он вопрос. - Так что делать будем? Ты сам этот клуб создал. Католический клуб... Мы что, на самом деле будем Библию читать?

- С чего ты взял? - удивился Аяо.

- Да люди говорят.

- Нет, - Аяо отрицательно мотнул головой. - Зачем это? Самая суть христианства - в помощи ближнему своему. Будем помогать друг другу. Я на досуге читал проповедь английского поэта, и священника по совместительству - Джона Донна. Он писал: "Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе" и... - Аяо чувствовал, что катастрофически теряет контроль надо собой и над их вниманием; он был уверен, что глаза его сейчас мутные, остекленевшие, как и всегда, когда нечто неодинарное выбивало его из привычной колеи. Аяо говорил и вдруг сбивался на мысли о Мейде - и о ее словах.