- Хм! - Вик снова закрыл свой глаз.

Я вздохнула и спустилась вниз по лестнице, чтобы в этот раз захватить ведро из под раковины из общей кухни, которой пользовались все девушки общежития. Отнесла ведро назад в мою комнату, наполнила его водой и дала пить Нотт столько, сколько та хотела. Затем, когда большинство огней в общежитие уже отключились и всё было тихо, я провела волчицу вниз по лестнице и позволила прогуляться на улице, прежде чем двери автоматически заблокируются на ночь.

Наконец мы снова были в безопасности в моей комнате. Я подумала о том, чтобы открыть книгу о грифонах и начать писать сочинение для урока миф-истории, которое задала Метис, но вместо этого поймала себя на том, что выловила дневник моей мамы из сумки и свернулась вместе с ним калачиком на кровати.

Нотт и Вик спали, но я была слишком взвинчена, чтобы успокоиться, поэтому я включила свет над кроватью и начала читать.

Сегодня я начала свой второй год в Миф академии ... Это были слова на первой странице дневника. Я скользнула немного ниже под одеяло, готовая провести долгую ночь за чтением и надеялась забыть про мои собственные проблемы.

В дневнике было всё детально описано, что моя мама делала, когда ей было семнадцать и она училась на втором курсе в академии, как и я. Она писала о своих учителях и уроках и как сильно на не любила миссис Бэнба, привередливого профессора по экономики.

Я улыбнулась, услышав голос моей мамы в её словах, почти так, как будто она читала мне дневник, как сказку на ночь. Это утешило меня. Особенно мне понравились страницы, где говорилось о её дружбе с Метис. По-видимому, обе были смутьянками в своё время на Мифе.

Мама даже жаловалась на то, что после одной из своих выходок, была вызвана на разговор к ответственным в академии. Так же в дневнике застряли несколько снимков, в основном моей мамы, смеющейся в камеру или её и Метис обнимающих друг друга. Я отложила их в сторону. Позже я вставлю их в рамки и поставлю к другим фотографиям на моём письменном столе.

Но как бы мне не нравилось читать дневник, он не дал мне никакой подсказки о том, где моя мама спрятала кинжал Хельхейма. Она вообще никогда ничего не писала об артефакте. Самое близкое к этому было то, что она упомянула о важном задание, которое получила от Ники. Я думаю, что она, возможно, имела ввиду кинжал, поэтому внимательно просмотрела соседние страницы, но она больше ничего не писала о задание - даже о том, было ли оно успешно выполнено или нет.

Но дневник рассказал мне, однако, одну вещь о моей маме: она любила рисовать. Эскизы и рисунки можно было найти почти на каждой странице, но это были не обычные сердца и цветы, которые ожидаешь увидеть.

Вместо этого моя мама рисовала статуи - все статуи, которые покрывали здания Миф академии.

Горгулий, минотавров, василисков, драконов, химер, горгон. Эти и многие другие заполняли дневник, смотрели на меня с начала или конца страниц или тянулись вдоль корешка тетрадки. По какой-то причине моя мама, казалось, особенно любила грифонов, которые охраняли ступеньки библиотеки. Там было больше рисунков этих двоих, чем всех других статуй вместе взятых. Может быть моя мама, как и я, получила задание исследовать и написать сочинение о статуях. Это было единственная причина, которую я могла придумать, почему она рисовала их снова и снова.

Не смотря на странные рисунки и моё разочарование, из-за того, что не могла найти кинжал, только чтение дневника моей мамы, только то, что слышу в голове её голос и смотрю на её красивый почерк, позволило мне почувствовать себя немного лучше - во всех отношении. Или, может быть, это было потому, что я держала дневник в руках и впитывала в себя все образы и чувства связанные с ним. Всё, что моя мама чувствовала и делала. Все хорошие времена, которые она пережила в академии и плохие тоже. Всё это было частью её и позволяло мне видеть мою маму так, как никогда прежде, будто смотришь старые фильмы о ней, когда она была подростком.

Я не хотела, чтобы эти чувства закончились, поэтому засунула дневник под подушку, когда, наконец, бросила читать и выключила свет. Обхватив его своими пальцами и оставалась так лежать, пока не заснула.

Глава 14

Следующий день был исключительно обычным. За исключением, конечно, того, что мое сердце болело. Я была уверена, что придя в тренажерный зал на 10 минут раньше, смогу поговорить с Логаном, до того как придут все остальные, надеялась сказать ему...что-то, что-нибудь такое, что решило бы проблему между нами.

Впервые, Спартанец не пришел.

- Прости, Гвен - сказал Оливер, бросая свою сумку на трибуны. - Логан написал мне, что он чувствует себя не очень хорошо из-за погоды этим утром.

-Не он один - пробормотала я. Я знала, чтоСпартанец избегал меня, и похоже на то, что Оливер и Кензи тоже знали это, по тем сочувственным взглядам, которые они бросали на меня. Как будто этого было недостаточно, у нас снова было сборище первокурсников, даже больше, чем их было вчера. До того момента, пока они не поняли, что Логан не придет на тренировку. После этого все девушки ушли.

Я стиснула зубы, сжимая Вика так крепко, что мои пальцы онемели. Потом я просто попыталась оставить этот час пыток позади. Остальная часть утра прошла в скучной последовательности из уроков, лекций и занятий, пока, наконец, не пришло время обеда. У Карсона была дополнительная репетиция для приближающегося зимнего концерта. Чудак-музыкант был кельтом и у имел магический талант в музыке, как у барда. Он инстинктивно знал, как играть на любом инструменте, до которого коснётся.

Так что за нашим обычным столом сидели только Дафна и я. Но валькирия только ковырялась в своей еде – тарелке, наполненной курицей кари и салатом из фрукта амброзии.

- ... потом он объяснил мне, что я не понимаю и что никогда не пойму, и фактически порвал наши отношения, прежде чем мы вообще начали встречаться. Ты можешь в это поверить? – ворчала я, жалуясь на Логана.

Я какое-то время подождала, но Дафна ничего не ответила. Вместо этого валькирия проткнула одну ягоду клубники в виде сердца, лежащую на её тарелке, но не съела её.

- И потом Логан и я просто занялись этим друг с другом, прямо там, на одном из столов в библиотеки, - закончила я. - Перед Найкмедсом. Что ты об этом думаешь?

- Здорово, - пробормотала Дафна. - Просто здорово! - Я помахала рукой перед лицом валькирии и таким образом заставила её, наконец, один раз на меня взглянуть.

- Что с тобой случилось? Во время еды ты почти не сказала не слова, и ты вообще меня не слушаешь.

- Конечно же я слушаю, - сказала Дафна. - Ты говоришь о тех же вещах, о которых болтаешь всегда. Ты и Логан и ваша трагичная любовь и это большое важное задание, которое ты должна выполнить для Ники, потому что являвшийся её чёртовым чемпионом. Перестань Гвен. Ты не центр вселенной. У остальных из нас тоже есть проблемы, знаешь?

Я шокировано, и немного обидевшись, уставилась на валькирию.

- Что с тобой не так? Почему ты говоришь мне такие вещи? Ты ведь предположительно моя подруга - моя лучшая подруга. - Дафна бросила на меня сердитый взгляд, в то время, как из кончиков её пальцев сыпались искры. Один момент она смотрела на розовые, магические огоньки, которые танцевали в воздухе вокруг неё и её чёрные глаза стали суровыми.

- Забудь об этом, - пробормотала она. - Ты всё равно не поймёшь. - С этими словами валькирия встала, взяла свой поднос и ушла, не сказав больше не слова.

Я оставалась сидеть и наблюдала за её уходом, в то время как спрашивала себя, что только что случилось. Дафна была уже тихой и рассеянной, когда мы сели, но я думала, что её настроение имело что-то общего с нападением на колизей и тот факт, что она чуть не потеряла Карсона. Наблюдать за тем, как собственный парень чуть не умер, чтобы потом спасти его с помощью только что проснувшейся магией было достаточно, чтобы любого выбить из колеи, даже крутую, нахальную валькирию.