"Нет, Моника. Пожалуйста, не надо, не говори так", - умоляла я, едва сдерживая свои собственные слезы, глядя на ее боль от разочарования и обманутых надежд. "Вспомни все те дела, над которыми мы работали последние шесть недель…" - внезапно лицо Лауры Мартинес всплыло у меня прямо перед глазами. "Вспомни, что ты сделала для Лауры Мартинес!" - воскликнула я, пытаясь найти хоть что-нибудь, чтобы помочь ей выползти из той зловонной ямы отчаяния, в которой она находилась. "Вспомни ее лицо в тот день в суде, когда ты отказалась от её денег, - я остановилась, чтобы перевести дух. - Моника, ты знаешь, как серьезно ты изменила жизнь той девочки?" Она подняла на меня опухшие от слез глаза.
"Ты на самом деле так думаешь?" - голосом, в котором звучала какая-то детская надежда, спросила она. Я с энтузиазмом закивала.
"Абсолютно!" Я обогнула стол и встала на колени возле её кресла, глядя на нее молящими глазами. "Моника, я и раньше хотела быть адвокатом, а сейчас, понаблюдав за тобой, я желаю этого еще больше только лишь из-за того, что так я смогу быть похожей на тебя". Она посмотрела на меня неуверенным взглядом, но после того как осознала все то, что я сказала, её глаза заполнились уверенностью. Внезапно, она улыбнулась, и это было похоже на то, как будто солнечный свет прорвался сквозь мутную завесу облаков, застилающих солнце.
"Спасибо, Эмили. Думаю, это одни из самых приятных слов, которые когда-либо говорили мне", - тихо сказала она, ее рука нежно легла мне на подбородок. Глупо улыбнувшись, я кивнула. Сейчас, после того как мой монолог закончился, я не знала, что еще сказать. Я судорожно выдохнула, разрушая магию этого момента, и Моника развернулась к столу. "Давай, пошевеливайся, женщина. У нас есть несколько дел, над которыми нам надо бы поработать", - она подмигнула мне, я встала с колен и села на стул, чтобы услышать то, что предстояло нам сделать в этот день.
Стоял поздний субботний вечер. Сегодня выдался тот редкий случай, когда нам пришлось работать допоздна, так как в последнем деле неожиданно появилось несколько не очень приятных сюрпризов, с которыми надо было побыстрее разобраться. Я находилась в доме у Моники, в её гостевой спальне, проводя работу по повторному изучению новых показаний и обстоятельств дела, пытаясь найти дыры в защите. Сидя на полу и подперев подбородок рукой, я изучала дело, которое покоилось на кофейном столике. От усталости мои глаза потихоньку начали собираться в кучу, и к тому же жутко хотелось спать.
Не отрывая глаз от дела, лежавшего передо мной, я окликнула Монику: "Моника, где ты там? Куда запропастилась?" Я расслышала звук спускаемой воды в туалете где-то в глубине доме и вернулась к изучению дела, перевернув очередную страницу, как внезапно почувствовала влагу, стекающую по моей голове. "Что за…" - я посмотрела на потолок, ничего. Да и откуда ей взяться там, в последнее время и дождей-то не было. Вернувшись к изучению дела, я вновь ощутила то же самое. Я обернулась, и тут же в лицо мне ударила тонкая струйка воды, а следом за ней раздался смех Моники. "Ах ты!" Я вскочила на ноги, закрывая лицо руками, пытаясь защититься от столь неожиданной атаки, проведенной с помощью детского водяного пистолета. После того как Моника сделал свое черное дело, полностью намочив меня, она завизжала от радости, а затем, опустив пустой пистолет, ухмыльнулась, глядя на мокрую челку, свисающую мне на глаза, и оценивая мою футболку, которая прилипла к телу, облегая его, словно вторая кожа. Я окинула её взглядом, уперев руки в бедра. "Что, думаешь, что это так смешно, да?" - спросила я. Она кивнула.
"Угу, очень!" - закричала она и, рванув с места, метнулась сквозь маленький дом. Я кинулась за ней, следуя по её пятам, и мы выбежали во двор. Мгновенно подскочив к поливочному шлангу, я одним движением руки повернула вентиль и принялась гонять Монику по кругу, одновременно с ней обрызгивая растения в горшках, деревья и даже дом - все, до чего могла дотянуться струя воды. Прячась от моего возмездия, она исчезла за углом, вода из шланга, к сожалению, не могла достать туда, поэтому я решила подождать ее, оставаясь на месте. Мне же некуда спешить! В конце концов, терпение - это добродетель. Я усмехнулась про себя, вспоминая её вид как у мокрой курицы. Белая рубашка поло стала почти прозрачной, хлопчатобумажные шорты свисали с бедер, а волосы, словно нити водорослей облепили ее голову. Я проучу её, впредь будет знать, как связываться со мной!
"Ааа!" - в этот момент все мои коварные планы и мысли рассыпались в прах, так как всей своей кожей я ощутила, как поток ледяной воды обрушился на меня. Моя голова, глаза и вся рубашка в мгновение ока оказались мокрее мокрого. Я закрыла глаза в ожидании, пока мой организм, разогретый дневным зноем, пройдет сквозь столь тяжкое испытание. Когда наконец я смогла опустить свои сгорбившиеся плечи, то обернулась, чтобы, как и ожидалось, увидеть довольную, улыбающуюся Монику, державшую в руках пустое ведро из-под воды. "Ты - сам дьявол," - выдохнула я. Она кивнула. "Ага!"
"Прокралась вокруг забора?"
"Ага!" Я понимающе кивнула, и тут мой охлажденный мозг вновь включился в работу. Подняв шланг, я нажала на распылитель и принялась хихикать, наблюдая за визжащей Моникой, которая предпринимала безуспешные попытки защититься от шквала воды. Она начала вслепую наступать на меня, периодически выплевывая воду изо рта и время от времени кидая на меня взгляд из-под прикрытых век. Так понемногу, шаг за шагом, она добралась до меня, и тут же попыталась выхватить шланг из моих рук. Мы начали борьбу, смеясь и радостно повизгивая, словно две школьницы, забыв обо всем на свете, целиком отдаваясь веселью.
"Нееееет!" - завопила я, когда Моника, дьявольски хохоча, начала брать вверх надо мной, понемногу отвоевывая шланг.
"Ха!" Она все-таки сумела вырвать его из моих рук, и я, признав поражение, отступила, но тут мои ноги запутались в шланге, лежащем на земле, и я начала заваливаться на спину, таща её за собой. Мы рухнули на землю, я на траву, она - на меня, вышибая при этом из меня весь дух.
"Ууу!" - выдохнула я и распахнула глаза, уставившись на нависшее надо мной лицо Моники. Она захихикала, а затем швырнула шланг в сторону. Опершись о землю по обе стороны от меня, она начала приподниматься, но вдруг замерла и посмотрела прямо на меня. Обретя возможность дышать, я расхохоталась, но встретившись с глазами Моники, затихла. Её лицо дрогнуло, и по мере того как она продолжала смотреть на меня, улыбка на её губах медленно разглаживалась. Я понятия не имела, что мне делать, однако то единственное, в чем я была уверена, заключалась в том, что мне не хотелось, чтобы она вставала с меня, поэтому я так и продолжала лежать не шевелясь. Мне показалось, что она немного опустила свое тело, становясь ещё ближе ко мне, а затем я ощутила тепло её дыхания на своем лице. Это тепло само по себе начало распространяться по моему телу. Ее глаза смотрели вниз, странствуя по моему лицу и наконец замерли, остановившись на губах. Затем она моргнула, словно сбрасывая с себя наваждение, быстро вскочила на ноги и протянула мне руку, помогая встать.
"Ты как, в порядке?" - спросила она, убирая шланг с дорожки и двигаясь к стойке.
"Эээ, ага", - сказала я, так и не выйдя из охватившего меня оцепенения. После того как она обмотала шланг вокруг стойки, Моника принялась выкручивать полы рубашки, чтобы отжать воду.
"Прости меня, Эмили, - усмехнулась она. - Мы так долго работали, вот я и подумала, что нам не помешал бы небольшой перерыв". Я ухмыльнулась в ответ и принялась отжимать свою собственную одежду.
"А вообще-то было так здорово, мы славно повеселились!" - добавила Моника и широко улыбнулась.
