- За нами не следят. Отлично, - сказал шпион.
Технократка кивнула.
- Да. Надежда есть. И не слабая. Но сначала я должна осмотреть ваши раны. К счастью моя аптечка здесь, при мне...
- Её не отобрали? - удивился Тариваш.
- Ну так мы ж с ними договорились, они позволили мне вас подлечить. Кстати, потому они выдали спички. Но таки порылись в аптечке, боялись что в ней оружие. Наивные! Приступим.
Что-ж, раненые и выдохшиеся агенты ни на что не годятся. Потому их нужно лечить. Это заняло не так уж много времени. Девушка смазывала, протирала и перевязывала ожоги Тариваша, промывала поломанные зубы Маравана, смазывала царапины и поила друзей целебными настоями. Затем подлечила саму себя. Ранения у всех были легкие, потому процедуры вполне помогли. Съев по ложке успокаивающего мёду, и задув свет, друзья завалились спать - для восстановления сил... Их мучила тревога, прохлада мешала дышать, лежать на жестком полу было ох как неудобно! Но ребята хоть и являлись новичками, прошли подготовку. А успокаивающий мёд согревал изнутри, размягчал души, расслаблял... "Отдых".
***
- Где я?
Южанин медленно выбирался из сна. Так не хотелось просыпаться...
- Почему постель такая твёрдая?
Он потянулся и широко зевнул. Открыл глаза...
- Проклятье. Мне снилось, что я дома! Что лежу в своей комнате и сейчас мама позовёт меня на утреннюю молитву. А затем - рисовая похлёбка и зелёный чай... Ну почему!?
Мараван смерил его гневным взглядом. Глаза 'вожака' сверкнули в свете спички.
- Не ной. Отоспишься в Столице.
- Если выживу... И я не хочу в Столицу, хочу домой!
Мараван взял друга за руку. Было ясно, что веселый нрав южанина, наконец, дал трещину. Очень не вовремя!
- Тариваш. Мы боремся не за какие-то красивые идеалы. Не за оторванные от жизни мечты. А за выживание человечества! В том числе и за твою семью. Потому боги на нашей стороне. Не унывай.
- Знаю... Но, как ты думаешь, я ещё вернусь домой?
- Вернёшься. С кучей технократских денег! Давай, соберись. Нам пора действовать.
Майта, кивнула.
- Да. Возьмёмся за руки.
И, крепко взявшись за руки, закрыв глаза, друзья хором произнесли взаимную клятву кузуни. В сырой подземной камере, в этом месте тоски и безысходности, зазвучали слова древнего, почти забытого языка. 'Шамау, Лахана, Ту-байве! Та-хуна, эн лау патан! Шиккай сураманхе' в переводе это означало: 'Верность, доверие, искренность. Отныне, и до смерти. Не взирая ни на что'.
- Начнём.
***
А тем временем Батташ и Тес-Нур спокойно попивали вино...
- Кислятина! - кривился Батташ. - Из северных княжеств. Вот бы сладкого, ханаарского...
- Нормальный вкус, - отвечал Тес-Нур. - Для истинных ценителей.
- Ну да, куда мне, потомку степняков, до тебя, аристократа!
Тес-Нур улыбнулся. На его пожилом и сумрачном лице улыбка казалась чудом. Как солнечный луч пробившийся сквозь тучи.
- Не кипятись, Бат. Давай лучше закажем яичницу с курятиной. Её-то любим мы оба!
- Да! - кивнул Шершень. - Любовный треугольник! Но счастливый.
Они находились не в городском трактире, а в небольшой харчевне для офицеров, в хозяйственной части дворца. Здесь было чисто и можно заказать почти любой продукт. Ну, кроме совсем уж экзотических, вроде щупальцев осьминога... Друзья устали от тревог и хлопот, что обрушились на них в последние несколько дней. Вот и решили 'оттянуться'. Ведь если не отдыхать вообще, можно 'сорваться' и будет только хуже.
- Хорошо, - Батташ вдохнул запах блюда и зажмурился. - Как здорово, что можно зайти сюда и пропустить кружку-другую, подкрепиться хорошей едой. И хоть ненадолго забыть о войне...
Тес-Нур пожал плечами.
- А я не забываю о ней даже здесь. Увы!
- Так расслабься.
- Не могу. Меня тревожат мысли про Найпу, про 'учёных'. И про Цветок надежды. Как думаешь, почему он тогда стал алым?
Батташ задумался.
- Не знаю. Вообще, я слыхал, такое случалось и раньше. Но редко...
- Да. И всякий раз предвещало перемены!
***
А перемены всё приближались. Незаметно, но очень быстро. Сидя в заточении, глубоко под землёй, шпионы готовили побег. Они собирались свалить обратно в Столицу... прихватив с собой Наследницу.
- Майта, шершни тебя обыскали? - мрачно спросил Мараван.
- Да. Но в пределах приличий! Потому не заметили самого важного.
- Ну тогда начинай.
Девушка строго взглянула на друзей.
- Отвернитесь.
Затем села и взяла себя за левую ногу. Нажала какие-то кнопки, дёрнула за ремешки. Повернула ногу... и та отвалилась! Словно неживая. Да она и была неживая. Протез, причем настолько совершенный, что в нём можно даже бегать. И никто не заметил бы разницы. Технократские врачи знали своё дело! А их начальники разведки знали своё дело ещё лучше.
- Отлично, - кивнула Майта. Можете поворачиваться.
Девушка вставила протез обратно, нажала кнопочки, завязала ремешки - 'нога' снова держалась накрепко. Но на полу лежал небольшой пакет, извлечённый из протеза, ведь тот был пустой изнутри.
- Здесь все, что нам нужно? - спросил, округлив глаза, Тариваш. Его, конечно, посвящали в подробности операции. Но всё равно парень немного удивился.
- Всё.
Майта извлекла из пакета колбу с синей жидкостью. Встряхнула. На лице девушки появилась едва заметная улыбка.
- Хорошо. Наденьте повязки.
Повязки нашлись не сразу, но довольно быстро. Мараван надел свою, легко и профессионально. Тариваш всё возился... Друзья ему помогли. Затем Майта и сама одела 'намордник'.
- Как дышится?
- Нормально.
- Ну что ж. Скрестите пальцы - пути назад нет. Была ни была!
И технократка разбила колбу. Синяя жидкость вытекла на пол, пузырясь и шипя. Испарилась... В сыром воздухе повис призрачный туман.
***
На первый взгляд могло показаться, что сторожившие камеру шершни расслабились и утратили бдительность. Но это было не так... Хотя да, они занимались своими делами. Один чистил оружие, другой курил. Третий, опершись о стену, закрыл глаза, думал о чём-то своём. Ещё два, присев на полу, играли в кости. Словом - отдых... На самом же деле, служивые слышали каждый звук, каждый шорох. Они умели всё замечать даже пребывая во дрёме. И если бы шпионы каким-то чудом открыли дверь и попробовали ускользнуть - реакция была бы молниеносно-быстрой и смертельной. Если бы кто-то попытался освободить шпионов извне - ему тоже не удалось бы подкрасться незамеченным. Да и нахрапом стражу тоже не задавить - отборные бойцы. Учились орудовать саблями с юных лет.
Пятеро бойцов находились прямо перед дверью, ещё десять в соседней комнате. Ещё пятеро - сторожили лестницу. Шансов на побег - ноль. Но шпионы были иного мнения.
- Откройте! Ему плохо! Откройте! - просто таки душераздирающие крики из тюремной камеры.
Их едва слышно - ведь дверь толстенная, но всё-таки можно разобрать слова.
- Откройте! Он умирает!
'Арестанты' отчаянно били в дверь. И, судя по голосам, уже рыдали...
Масур глянул на подчинённого.
- Ну что? Заткнём им глотки?
- Давай! - ухмыльнулся молодой шершень. - Пускай не вопят.
Вмешался третий служивый:
- А если они хотят удрать?
Масур хохотнул:
- Конечно хотят. Но они не знают, насколько мы сильны. Идём, поставим их на место. И, в конце концов, может один из них и правда умирает?
Шершни обступили дверь и приняли боевые стойки, сжали верёвки - чтоб вязать арестантов. Масур надел кастет и открыл дверь.
- Ну? Э! Ох...
В ноздри ударил резкий, но сладкий запах. Мир перед глазами поплыл - голова кружилась, в ушах нарастал дурной звон. Тело - 'Что за хрень?' - стало невесомым. 'Я что, пьяный?' - подумал шершень. Это была его последняя мысль за этот день.
