- Слышь, Назай, ты такой весь чистенький, безупречный. Ты вообще справляешь нужду? - спросила сестра.

- Справляю, - ответил, улыбнувшись, светоносец. - После специальной молитвы.

И это разрядило висевшее в воздухе напряжение - Найпа дико захохотала! Она прямо заливалась смехом, держась руками за живот.

- Вот за это я тебя уважаю, - сказала, отдышавшись, девчушка. - Ты правильный, но ценишь шутки. - Вытерла слёзы. - Спасибо.

Брат пожал плечами:

- Не за что. На самом деле я не против радости жизни, не против всяких там приключений, книг про пиратов и прочего... Помечтать и я люблю. А иногда могу и поразвлечься. Как тогда - два года назад, у мёртвого дуба. Нас послали уничтожить молодого маразута, который, по глупости, ушёл от своего отряда. Ну мы его уничтожили. Но затем - вместо того чтобы возвращаться на базу - устроили дикую охоту на морвошей! Они же просто сгустки злобы, не знают ни страха ни упрёка, вообще ничего, кроме желания убивать всех и вся. Мы могли бы сразу поджарить их Священным огнём, но вместо этого начали от них убегать... Они гонялись за нами целый день, дико вопили, захлёбывались ядом... А мы улепётывали на лошадях и отстреливали трёхруких из луков - одного за другим. Делали ставки, кто больше убьёт! Я облажался, убил меньше всех... Проиграл шестнадцать пачек чая. Было весело! Так что понимаю - в жизни должен быть хоть какой-то интерес. Но у меня на первом месте - долг.

Найпа задумалась. Её лицо было неспокойно, что-то тревожило, какие-то кошки скреблись на душе.

- Понимаю, - наконец сказала девушка. - Ты по-своему прав. Но тут я подумала об ещё одном вопросе... Зачем такая жестокость? Знаешь, я с младенчества впитала ненависть к народам Тьмы. Война есть война, это понятно. Но когда я увидела то жуткое зрелище... Как Золотой улей пожирал маразута - что-то во мне надорвалось. Ну, я не жалею злых тварей. Просто не вижу смысла в бесконечной грызне. Мы убиваем тёмных, они - убивают нас, и всё крайне жестоко. Не глупо ли всё это? Иногда мне кажется что боги, восседая на своих чистеньких небесах, посмеиваются над нами. Смотрят на нашу бесконечную войну, на то с каким исступлением мы истребляем теней, а они - нас. И хихикают, как ребёнок, наблюдающий за грызнёй пауков в банке. Скажи, кому всё это нужно?

Братец вздохнул.

- Повторюсь в который раз - жизнь это борьба. В ней нет места наивности и глупым мечтам. Не мы создали Вселенную, не нам решать какой ей быть! Всё вокруг нас - результат беспощадной борьбы за выживание. Животные постоянно пожирают друг друга и траву. Мы тоже едим растения. Они живые, тоже истекают соком. Мы носим одежду из хлопка, рубин деревья, рыбачим. И так во всём, тут ничего сложного. Созидание невозможно без разрушения, рождение нового без смерти старого. Если б не было борьбы - остановилась бы история, и всё затихло бы в благостном сне, - Братец развел руками. - Увы.

- Ужасно.

- Конечно! - согласился Назай. - Но как иначе? Вспомни книги о Золотом веке. У людей было навалом еды и одежды, работать не нужно, болезни почти исчезли, даже старость была побеждена. И что? Люди ели, пили, пьянствовали, курили "весёлые травы", и спаривались. Это не жизнь. Боги посылают испытания не из-за жестокости, а ради добра: чтоб люди - да и все живые существа - боролись и побеждали. Становились лучше.

- Пафос, пафос... - съязвила Найпа.

- Уж кто бы говорил, - парировал Назай. - Кстати, моё мнение не только моё - это мнение великих правителей и мыслителей, первооткрывателей и полководцев. А ты рассуждаешь как капризный ребёнок: хочу жить как в сахарной сказке - причём бесплатно. Это неправильно.

- Но ведь я хочу не только для себя, - Наследница поджала губки, - А для всех!

- Хм... Ну, мечтать легко. У тебя есть идеи как этого достичь?

Найпа закрыла глаза.

- Поживём увидим, - сказала она. - Вот технократы придут к власти - может и изменят всё к лучшему. Тогда каждый сможет жить как сочтёт нужным и выражать себя как захочет. Технократы молодцы - на них моя последняя надежда.

Назай мрачно усмехнулся:

- Они ушлые ребятки. Я разговаривал с людьми которые изучали их десятилетиями. Конечно, есть среди тахами и хорошие - как например Майта. Но у руля стоят очень, очень плохие. Злые, умные и изощрённые. Они придумали сказку про прекрасный свободный мир - и с её помощью вербуют сторонников везде где только могут. А когда захватят власть - устроят настолько людоедскую тиранию, что времена самых злых императриц покажутся раем. Ну ладно, технократам верят многие простолюдины... Но ты-то. Наследница!

- И что?

- А ничто. Вижу ты всё понимаешь - и всё равно упрямствуешь. Потому я умолкаю - пускай тебя образумят Боги и Предки. Мне больше нечего тебе сказать, кроме одного - пора взрослеть.

Найпа набычилась.

- Доколе ты будешь это повторять!?

Брат пожал плечами.

- Пока не повзрослеешь.

Спор зашёл в тупик, и это было ясно обеим 'противникам'. Можно было и дальше 'бодаться', как бараны на мостике, но зачем? Бессмысленно. Девушка похлопала брата по спине.

- Ладно, умник. У тебя своя правда, у меня - своя. На том и порешим.

- Да, пускай нас рассудят боги, - ответил Назай, и собрался уходить. Его ждали важные дела! Дорога каждая минута. Наследница это понимала, и была очень благодарна, что у родственничка всё же нашлось немного времени на незадачливую сеструху.

- Спасибо, что проведал меня. Хоть какой-то лучик света в этой треклятой жизни...

- А она вовсе не треклятая. Ты бы пожила как обычная крестьянка - быстро захотела бы обратно! Ну всё, мне пора.

***

Назай ушёл, оставив после себя стопку старинных книг - 'Ты же любишь читать' - и странную тоску. Конечно, он помог, поддержал, от его визита стало действительно легче. Но вопросов стало ещё больше.

ГЛАВА 30. ПОБЕГ.

Найпа, конечно-же, считала свою 'тюрьму' ужасным местом. Она ошибалась - бывают места намного хуже. Например, то, в которое упрятали Маравана, Тариваша и Майту.

- Отдыхайте, сопляки! - гаркнул Масур, и с грохотом закрыл дверь подземной камеры. Пала непроглядная тьма. В давящей тишине слышался даже стук сердца и, надо сказать, этот стук был частым, тревожным. Прохлада слегка успокаивала, но в целом положение выглядело безрадостным... На каменном полу - тонкий слой прелой соломы. Стены твёрдые, хоть башку разбей. А сверху - двадцать локтей каменной породы. Безвыходное положение, мат! Шпионы проиграли. Так думали шершни. Но сами шпионы думали иначе.

- Слава предкам, - сказал Мараван. - Теперь, когда мы вместе, у нас есть шанс.

- Сначала нужно подлечится, - ответил Тариваш, и зашуршал соломой, устраиваясь поудобнее. Не привык он к жестким лежанкам, ох не привык!

- Знаете, ребята, говорят - темнота сближает, - Продолжил южанин. - В темноте не видно лиц и потому можно разглядеть душу. Ну, образно говоря. Вот вы мне сейчас кажетесь такими родными и близкими... Давайте обнимемся.

- Молчи, глупец! - перебил его Мараван. - Ты хочешь затянуть Майту в постель? Я не дам! Хоть ты и друг.

Ханаарец хохотнул.

- Я даже не думал о таком! У тебя испорченное воображение.

- Перестаньте! - приказала Майта. - Я, кажется, нашла спички.

Девушка черкнула спичкой. Свет! Зыбкий, колышущийся - всё равно лучше темноты.

Майта улыбнулась:

- Так-то лучше.

Друзья огляделись. Камера ничем не отличалась от тысяч таких же по всей Империи, да и по всёму миру Суллинар. Да и в большинстве других миров тюремные камеры, скорее всего, похожи. На стенах виднелись неразборчивые надписи, оставленные теми, кто сидел здесь раньше. Нацарапанные заточками, корявые и обрывистые. А стены - само воплощение каменной мощи... Но взгляд Маравана не нашёл того чего он боялся - глазка для подсматривания.