Кунайо, помощник Изоа, распорядился накинуть трос на фаркоп джипа, при этом дал четкие указания о том, чтобы, как только машину дернут обратно на твердую землю, солдаты открыли дверь и вытащили водителя, пока тот еще не пришел в себя и не стал оказывать сопротивление. Он предупредил, что водитель пока нужен был живым.

То, что в машине всего один человек, было видно под светом фар, которые пронизывали машину насквозь.

Если бы не всплывающие воспоминания этих недель в мозгу у Кая, он бы давно выпрыгнул из машины и вступил в бой с теми, кого он видел стоящими на дороге в боковое зеркало и зеркало заднего вида.

Но его состояние было сейчас не для боевых действий. Пока он пытался сосредоточиться и решить что делать, последовал резкий толчок, и машина оказалась на дороге, одновременно с этим все двери открылись, и его достаточно грубо вытащило множество рук из-за водительского сидения.

Кая поставили на колени перед господином Изоа, заломив ему руки назад и надев наручники.

Дождь немного поутих, Кай почувствовал отрезвляющие струйки холодной воды на своем лице. И понял, как глупо он попался. О чем он только думал?!

Изоа не поверил своим глазам, что перед ним Кай

— Поднимите его, — Изоа шагнул поближе и взглянул в лицо пленника, которого держали с двух сторон его солдаты.

Да, это Кай! Это утонченно красивое лицо и выразительные глаза, которые даже в ночи при свете фар мерцали зеленым светом.

«Странно, почему он так глупо попался? А в прочем, какая разница! Это невероятная удача преподнести своему господину то, что он так долго желал, — Кая.»

— Наручники не снимать, но аккуратно — это очень ценный человек для господина Такеру. Посадите его в мою машину, едем прямо сейчас в лагерь, и машину Кая заберите, — отдал распоряжения Изоа, продолжая разглядывать Кая.

Кая посадили в машину Изоа на заднее сидение между двумя солдатами и тронулись в путь.

Сидя в машине спереди, Изоа повернул зеркало так, чтобы видеть в нем лицо Кая, не оборачиваясь.

— Странно — ты попался...

— Здравствуй, Изоа. Куда мы едем? — спросил Кай, смотря в глаза Изоа через зеркало.

От этого взгляда Изоа стало не по себе:

«Эти глаза — в них боль и смятение, он не ошибается, и этот спокойный тихий голос — в нем тоже боль, что такое случилось с Каем?»

— Мы едем к господину Тоями Такеру, — ответил Изоа.

«Только не сейчас!» — мысленно воскликнул Кай, и его аж передернуло от такой новости.

— А он здесь?

— А ты не знал? Мы здесь уже давно стоим лагерем, сейчас это наша территория. И с вами мы вроде сейчас не очень дружим, — по лицу Кая Изоа понял, что это новости для него, — а где ты был, что не в курсе всего этого?

— Изоа, может, ты меня просто пристрелишь? Можно тебя попросить о таком одолжении? Как самурая.

— Кай я не хотел бы когда-либо вообще лишать тебя жизни, даже если мы встретимся в бою, и, тем более, лишать тебя жизни как пленника, у которого руки связаны, — Изоа говорил это искренне, он уважал Кая как воина, и сейчас ему было приятно общение с ним даже в таких не совсем для Кая благоприятных обстоятельствах. Вернее, очень неблагоприятных. Он чувствовал на себе молящий взгляд Кая.

Но он служит Такеру, и это было его личное тайное распоряжение к нему, его верному слуге: поймать Кая. Для чего — Изоа прекрасно догадывался.

Их странные отношения, вернее, это безумие, которое охватило его господина Тоями, было неприемлемо для Изоа, несмотря на то, что он был воином клана Сэндай, древнего клана, где отношения между мужчинами были основой жизни воина. Он сам это отвергал.

Сейчас просьба Кая тронула его, но долг перед своим господином превыше всего, и он отвезет Кая к Тоями.

Кай понял, Изоа больше говорить не будет и делать что-либо тем более. Спасения нет. Он откинулся на подголовник заднего сидения. Влажные волосы спадали на его лицо.

Изоа видел в зеркале аристократические черты Кая и понимал, почему Тоями совсем слетел с катушек, — Кай идеал воина. Связь с таким воином — это высшее наслаждение души и тела.

Изоа усмехнулся — вот только Кай не пойдет на это. Тогда Тоями обречен на вечные страдания…

Кай, понимая, что он попал, причем по собственной глупости, просто позволил себе уйти в эмоции вместо того, чтобы вникнуть в военную обстановку в период его отсутствия. И теперь он прямиком едет к Тоями.

«Вот хороший подарок он ему сделал — себя, — Кая опять передернуло, — только не сейчас! Когда ему так плохо, когда он еще не пришел в себя после двух недель этого ужаса, когда в ушах стоит крик измученного болью человека. И вот именно сейчас он еще увидит Тоями со всем его безумным бредом и приставаниями!»

Машина остановилась, солдаты вытащили Кая и повели его к огромному шатру.

«Какой большой лагерь, — промелькнуло у него в голове, — и когда они успели все это установить здесь? Ах, да, он же две недели резал людей… Ну почему опять он вспоминает это… хоть на секунду забыть бы все…»

Глава 11

Господин Такеру вел военный совет в шатре, на котором присутствовали его основные военачальники.

— Извините, господа, — сказал, заходя, Изоа и склонился в поклоне, затем выпрямился, перевел взгляд на господина Такеру, — у меня для вас ценный подарок, — Изоа отошел в сторону, чтобы пропустить солдат, которые ввели Кая.

Глаза Тоями и Кая встретились.

На долю секунды глаза Тоями сверкнули, и могло показаться, что они расширились от изумления, но он взял под контроль свои эмоции и холодным ровным голосом, равнодушно смотря на Кая, сказал:

— Спасибо, Изоа, за верную службу. Проводите Кая под охраной в мой шатер и оставьте с охраной до моего прихода.

Никто не посмел возразить своему начальнику, все лишь молча наблюдали, как Кая увели, а затем Тоями продолжил совещание.

Солдаты, конвоирующие Кая, повели его через лагерь к огромному шатру. Кай понял, что это и есть шатер Тоями. Зайдя внутрь, они остановились, Кай огляделся.

«Какой большой шатер, хотя, при современных технологиях и наличии денег можно позволять себе даже на войне такую роскошь.»

Пространство внутри разделяюсь палантинами. Сейчас они стояли в центре гостиной с диванами, столом и креслами, впереди, за приподнятым палантином, Кай увидел край кровати, видно, это была спальня, повернув голову в сторону, он рассмотрел еще один приподнятый палантин и часть помещения с диваном и креслами. Все было в красно-золотых тонах с роскошью японского дворца и в то же время с современными деталями интерьера. Ковры, пуфики, мягкие кресла и диваны. Видно было, как владелец этого шатра ценит роскошь и в то же время обладает изысканным вкусом.

«Видно, Тоями не привык себе ни в чем отказывать. Ненапряжно он воюет, если позволяет себе такую роскошь, хотя, чего удивляться — они особо и не воюют, так, держат небольшие местности под контролем. Для Тоями это больше экзотическая поездка, чем война», — такие мысли пронеслись в голове Кая при виде окружающей его обстановки.

Быстро закончив совещание, Тоями направился в свой шатер. Зайдя внутрь, увидел Кая, стоящего под охраной посреди комнаты.

— Вы свободны, — сказал он, обращаясь к солдатам рядом с Каем, — ключи от наручников положите на стол.

Охрана вышла из его шатра, Тоями перевел взгляд на Кая, на котором был влажный от дождя черный военный френч его мокрые волосы крупными непокорными кудрями лежали на голове, несколько локонов упали на лицо.

«Задуманный мной план сработал — ты теперь полностью в моей власти!» — он смотрел на Кая, пожирая его глазами.

Да, это был его план. Поняв, что он может проиграть Аршаду в этом поединке, Тоями решил играть на опережение. Ведь идет война и попасть в плен может каждый. И он, пользуясь своим положением, дал секретное распоряжение своему верному помощнику Изоа, если сложатся обстоятельства — захватить Кая в плен и доставить ему. Изоа давно уже обо всем догадывался, и ему не пришлось долго что-либо объяснять.