Морис. Надо полагать. Сколько воздуха!
Элиза. Пять и четыре, девять; удерживаю в уме… (Нарочито громко кашляет.)
Лорансо. А женская фигурка, между прочим, выпадает…
Морис. Да ну?
Элиза (едко). Он вам говорил, во что ему это обошлось?
Лорансо. Нет, сударыня…
Элиза. И правильно сделал. (Качает головой.) Подумать только…
Морис. Дружище, мне очень жаль, но ты говоришь чушь. Маленькая нимфа сюда вписывается восхитительно.
Лорансо (идя на попятную). Хорошо, хорошо, я не спорю…
Морис. Разумно.
Лорансо. Притом, от твоей лампы очень мало света.
Элиза. Шестнадцать свечей. Более чем достаточно, если учесть, сколько приходится платить за электричество. Ну вот, ошиблась.
Лорансо. Так как Этьен?..
Морис. Ты же его видел.
Лорансо. Да, мельком; парень мне показался в отличной форме.
Морис. О! И потом, ты знаешь…
Лорансо. Пусть зайдет ко мне в ближайшие дни позавтракать.
Морис. Да, да… как-нибудь на днях.
Лорансо. Все боишься, как бы у тебя его не украли! (Элиза ухмыляется.)
Морис. Не могу привыкнуть к мысли, что можно не дрожать.
Лорансо. Но, мне кажется, после того как он побывал в переделке в Палатина…
Морис. Ну, а несчастный случай в тире, удар копытом при верховой езде… да мало ли что! Нет, старина. Когда я отправился его встречать на вокзал — ты не можешь себе представить…
Элиза. Ты говоришь так, словно меня при этом не было!
Морис. Да вовсе нет… Так вот, свежесть впечатлений этого ребенка, его абсолютная искренность… Словно пребывание на фронте освежило видение им мира: он оглядывает его как бы сызнова.
Элиза (встает и забирает с собой расчетную книгу). Здесь невозможно заниматься делом. И потом — настоящая курилка! (Нарочито кашляет.) Уж лучше мерзнуть в комнатах.
Лорансо (притушив сигарету). Прошу прощения. Если б я заметил, что вы кашляете… (Элиза, пожав плечами, уходит.)
Лорансо. Твоя жена меня не выносит.
Морис. С чего ты взял?
Лорансо. Тем не менее я нахожу, что иногда ты обходишься с ней довольно бесцеремонно.
Морис. Прибереги свое сочувствие для других. Поверь, Элиза умеет постоять за себя.
Элиза (приотворяя дверь). Если Агата объявится, дай мне знать.
Лорансо. Ваша кузина сейчас живет отдельно?
Морис. Она каждый вечер обедает с нами, с меня этого вполне достаточно.
Лорансо. Но мне эта молодая женщина показалась очень приятной.
Морис. Молодая женщина! Да ей тридцать шесть.
Лорансо. Ей их не дашь никак.
Морис. Заметь, я ничего не имею против нее. К тому же на ее долю выпало много бед… Не могу вспомнить без содрогания приезд Агаты к нам в восемнадцатом. Когда она прибыла из Сен-Квентена, где более года жила, не имея никаких вестей от мужа, и когда пришлось ей сообщить, что она его больше не увидит…
Лорансо. Так ты знал ее мужа?
Морис. Вполне заурядная личность, скорее всего, сильно пил, однако она явно питала самые невероятные иллюзии на его счет. Я лично вижу основной недостаток Агаты в том, что она, как-никак, протеже Элизы.
Лорансо. Но она же приходится Элизе двоюродной сестрой.
Морис. И что из того?.. Вначале она жила у нас; теперь Элиза предоставила ей бесплатное жилье в одном из принадлежащих ей домов.
Лорансо. Я всегда говорил, что у твоей жены есть хорошие качества.
Морис. Возможно, если б они у нее отсутствовали начисто, наша совместная жизнь казалась бы мне более сносной.
Лорансо. Опять — парадокс!
Морис. А так я лишен возможности утверждать, что связан с чудовищем. Элиза, увы, совершенно нормальна; прискорбная посредственность соседствует в ней с целым рядом достоинств, которые, увы, не привлекают…
Лорансо. Ей присуще сострадание…
Морис. Да, но как нелюбезно оно выражается — и как хорошо она знает ему цену!
Лорансо. Ты тоже не без недостатков.
Морис. Она не оставляет мне даже чувства горечи и раздражения, которые я мог бы испытать, поняв свою неправоту.
Лорансо. И признавшись ей в этом?
Морис. Ну, нет. Вот — роскошь, которую с ней нельзя себе позволить. О, эти женщины, дружище!.. Из нас двоих, по-видимому, именно ты избрал верный путь.
Лорансо (вполголоса). Вчера я порвал с Франсиной.
Морис. Да ну, что это на тебя нашло? Что, она…
Лорансо. Нет, не думаю. После того происшествия, летом, все было спокойно; но я внезапно почувствовал, что с меня хватит и что в глубине души я ей не простил.
Морис. Что за громкие слова! В конце концов, ты ведь и сам…
Лорансо. Да, именно; и это тоже внушает мне отвращение. Видимо, я не создан для подобной жизни.
Морис. Действительно, ты мне всегда рисовался солидным семьянином, и вокруг тебя — с полдюжины ребятишек…
Лорансо. Вероятно, врожденный холостяк — это ты.
Морис. Нет, дружище. Семья, настоящая семья…
Лорансо. У тебя есть семья.
Морис. Нет. Жить в согласии — вот что должно было лежать в ее основе.
Из правой двери входит Элиза; вслед за ней — Агата.
Элиза. Тебе следовало позвонить.
Агата. Не хотелось терять времени.
Элиза. Так что все-таки случилось?
Агата. Даже не могу сказать толком. Это оказались такие дальние концы! И бесчисленные поездки в метро…
Элиза. Уж не требуется ли тебе такси?.. Ты заходила в газовую компанию?
Агата. Я сейчас оттуда; они придут проверить счетчик на той неделе.
Элиза. Нужно было бы — с завтрашнего дня. Будь ты понастойчивее… А перетяжка зонта? Ты была в мастерской?
Агата. Я с этого начала.
Элиза. Наверняка они запросили не меньше двадцати франков.
Агата. Двадцать два.
Элиза. Чудовищно. Сделают они хотя бы как следует за такую цену?
Агата. Они меня заверили. Здравствуйте, сударь. Добрый день, сударь.
Лорансо. Я восхищен тем, как вы выдерживаете темп парижской жизни.
Элиза. Ты принесла мне образчик обоев для спальни — раз уж непременно хочешь сменить прежние?
Агата (вытаскивая образчик из сумочки). Вот. (Элиза рассматривает его.)
Лорансо. Вы собираетесь окончательно обосноваться на новом месте, сударыня?
Агата. Что может быть в мире окончательного? Думаю, что пока останусь там.
Элиза. Нужно быть сумасшедшей, чтобы не удовлетвориться этой уютной квартиркой. В такое-то время… Однако рисунок мне не нравится, мы еще вернемся к этому. (Зовет.) Леони! Накройте стол.
Лорансо (Морису). Вы сейчас постоянно находитесь здесь, в столовой?
Морис. Похоже, тепло можно поддерживать лишь в одной комнате.
Элиза. Разумеется. Подумать только, сколько поглощает эта ничтожная печурка…
Агата. Я пока сбегаю еще по одному делу.
