Олег чувствовал себя униженным. Видно, очень уж ей хорошо с другим, раз так плюнула запросто на все, что было... Хоть бы письмо написала, или открытку поздравительную, несколько слов о сыне. Это же не только ее сын...
Мысли эти давили, мешали жить даже здесь. Олег чувствовал себя трусом и слюнтяем. Спасала работа, тяжелая и нудная, отношения с Зоей тоже выручали. Но не всегда. Однажды в общежитие Николай привел молоденькую журналистку из Москвы. "Землячка!" — обрадовался Олег. Потом, слово за слово, вдруг выложил ей накипевшее, всю семейную свою эпопею, и даже фото Лидкино отдал, чтобы не видеть и не вспоминать. С тех пор полегчало, отошло, будто увезла с собой этот камень с его души журналисточка... Но все-таки нет-нет да и кольнет вдруг мысль о Лиде, странная мысль... Раскаяние, что ли? Вот появись она сейчас здесь, бухнулся бы перед ней на колени, все бы сделал, только вернуть бы просто дружбу... Пожалуй, проще вернуть себя самого в Москву, домой, на прежнюю работу... Ввалиться к Лидке, наскандалить, вышвырнуть вон ее мужика...
Эта последняя мысль, уже вялая, сонная, расплылась, как грани стен в комнате, где ерзал на койке Олег. Он перевалился на живот, лицом в подушку, и заснул.
Дремотная тишина. В жаркой пыли вязнут копыта. Усталый ослик прядает ушами, медленно перебирает ногами, над ним вьются мухи. Он навьючен - к спине приторочены два автомобильных колеса. Рядом неспешно идет старик в допотопном черном пиджаке поверх полосатого халата и в чалме. Похоже, старику не жарко. А вот ослик вспотел, шерсть на боках слиплась клочьями. Они сворачивают на узкую дорогу, что ведет к селению. По главной дороге, изрытой копытами, с облепленной мухами теплой навозной кучей, катит машина. Пыльная "Нива" с яркими надписями по всему корпусу: на разных европейских языках слово "Дружок". Нынешняя мода - давать автомобилям имена и разрисовывать их иностранными словами. Но вот машина останавливается, из окна высовывается смуглый парень, смотрит вслед удаляющемуся ослику, бормочет: "Ай нужны колеса для "Дружка", ай нужны... "
Хлоп! - выстрел. И опять - хлоп! "Нива" быстро съехала в придорожные кусты. Из кустов донеслись сердитые слова:
- Опять бандитов ловят, шайтан...
И снова нависла знойная тишь над дорогой. Ненадолго. Минут пять спустя лихо промчались друг за другом две черные "Волги", яростно быстрые, как борзые. Клубы пыли взвились вверх. "Нива" развернулась и прямо по полю заспешила в бок, уехала.
Две черные машины разделились на кольце, разъехались в разные стороны. Худощавый мужчина в левом авто сунул руку в карман светлых брюк, достал пистолет, снял с предохранителя.
- Стрелять в крайнем случае, - сказал глухо и спрятал оружие в карман спортивной куртки.
На повороте голосовали двое. Худенькая девушка в сарафане и с большой сумкой через плечо, рядом с ней - высокий молодой мужчина. Вдруг девушка рванулась на дорогу, нелепо взмахивая руками, сумка плюхнулась в пыль.
- Ах ты, ч-черт! - ругнулся парень за рулем и резко тормознул. - Что еще за цирк, товарищ майор?
Девушка и ее спутник бросились к машине.
- Подвезите нас, пожалуйста, - выпалила девушка.
И тут же спохватилась:
- Сумка! Коля, принеси, вон лежит.
Мужчина в машине сказал другому за рулем:
- Ты смотри, Гена, знакомые все лица. Вот настырная журналисточка, она уже здесь, опять под ногами путается.
- Не подстрелили бы ее, Михал Сергеич. А этот, с ней, кто?
- Э-э, газет не читаешь, Гена. Это тот герой со стройки, который нарвался на людей Мамедова. Контузия, отпуск после болезни...
- Ну, с этим рабочим все ясно, Михал Сергеич. А газеты читать мне некогда. Только не пойму я что-то, ведь люди Мамедова должны были находиться в Москве, по нашим расчетам эта банда занималась известной нам столичной стройкой, где их и ждали...
- Ну они же не дураки, Гена. Если бы не случай...
Аня закинула сумку, поданную ей Холодковым, на заднее сиденье.
- Не спешите, барышня, - сказал майор, доставая из внутреннего кармана куртки темные очки. - Мы не на прогулке. - В очках лицо его стало совсем другим. — Возьмите свою вещь и...
- Я вас узнала, - перебила Аня. - Вы мне очень нужны, товарищ майор. Кстати, я вам могу помочь...
- Ну хватит! - завелся Гена. - А ну вылазь!
Мимо промчались синие "Жигули", чиркнув "Волгу" крылом.
- Это они! - вскрикнул Гена. - Стреляй по колесам!
- Без тебя знаю...
Сухо защелкали выстрелы. Машина, оседая, остановилась. Майор и его подручный, пригнувшись, выскочили из своего авто и двинулись к синей машине, поблескивая наведенным оружием.
Аня вытянулась на заднем сиденье "Волги", напряженно глядя на происходящее, и вдруг придвинулась к распахнутой настежь дверце, выглянула.
- Стой, спятила? — одернул ее Николай.
Повертела в руках заколку, с огорчением разглядывая Сломанный зажим. Такую здесь не купишь - прошлым летом в Москве брала. Пластмассовая птичка. Любимая. Жаль выкидывать.
- Дай-ка, - сказал Олег. - Металлическая часть отломилась, можно припаять.
Зоя протянула заколку. Сказала, продолжая разговор:
- Ох, кабы и впрямь все переменилось бы к лучшему. Как я устала, кто бы знал...
- Все устали, - сказал Олег. - Обитаем-то мы не где-нибудь, а в стране парадоксальных иллюзий. Самые преуспевающие тоже плохонько живут, а любой отдых оборачивается усталостью, чего уж тут говорить о нас, работягах. А знаешь, ведь моя прежняя столичная работа по трудоемкости мало отличалась от теперешней, разве что посложнее была моя работенка, больше нервов и суеты: за все сам отвечаешь, вечно держи на поводу нужных людей, а потом глядишь, вмешивается какой-нибудь начальственный балбес и все портит. Сейчас я зарабатываю куда больше, и ни за что не отвечаю. После смены могу подхалтуривать у новоселов: мелкий ремонт, устранение брака где возможно, так сказать "до ума довожу" жилье. Умудрился деньжат скопить... Конечно, тупеешь от всего этого, мысли лишь в одну сторону крутятся. Впрочем, меньше думать - легче жить.
- Верно, — кивнула Зоя. - Жаль вот, пойти нам с тобой сейчас некуда. Кино нет, а библиотека дерьмовая, одна муть в ней, всякого Еременко В. Н. и Немченко Г. Л. навалом, да еще Бондарева пуды. Небось, никто не покупает эту макулатуру, вот сюда и сваливают. Зачем только печатают, бумагу тратят?
- Да они сами себя печатают, Зоинька. Это же литературная мафия.
- Господи, куда ни глянь, везде мафия. Что же делать-то?
- Выход один, - грустно сказал Олег. - Хором прогуляться по стране с пулеметами. Почистить нужно...
Зоя хохотнула:
- Ну экстреми-ист! А вообще-то верно, - кивнула безнадежно. - Только сам ты с пулеметом не пойдешь, издали смотреть будешь. Ты же смирный.
Олег нахмурился. Помолчав, сказал:
- Ладно, идем в бар. Засиделись мы здесь, спектакль-то давно кончился, артисты разошлись. А молодцы наши ребята, верно? Такая с виду пьеска неприхотливая, шуточка вроде, а дум после нее уйма. Как, Зося , довольна?
Дороги, некогда ведущей к санаторию в горах, уже не было. Засыпало обвалом, а в одном месте чудом сохранившаяся часть ее съехала в пропасть. Неудачно выстроенный санаторий был давно заброшен и забыт. И вдруг теперь в этом доме поднялась какая-то возня, голоса зазвучали. У дверей стояла помятая "Нива" с расписанным ярко по корпусу словом "Дружок" на разных европейских языках. В доме суетились двое мужчина и женщина. Расчищали мусор, протирали пыльную мебель, рассовывали всюду вещи, обосновывались.
- Ты, Влад, без своих бандитских штучек не можешь, - ворчала женщина. — Напугал парнишку до смерти, выкинул из его собственной машины, чуть не сбил старика, чуть сам не разбился в этих проклятых горах.
