6. См., например, W. V. Quine. Ontological Relativity and Other Essays (N. Y., Columbia UP, 1969), ch. 5 «Natural Kinds». 7. См. Опыты о законе природы, раздел IV, Локк Дж. Соч. M.: Мысль, 1988, Т. 3.

8. Публичность явно следует из кантианского понятия морального закона, но единственное известное мне место, где он обсуждает этот вопрос отчетливо, это К Вечному миру приложение II (Кант. Соч., M., 1966, т. 6).

Конечно, во многих местах разбросаны отдельные замечания. Например, в Метафизике нравов, ч. II, § 43, он говорит: «Совокупность законов, нуждающихся в обнородовании для того, чтобы создать правовое состояние, есть публичное право» (Кант, Соч., т. 4, ч. 2, с. 231). В О поговорке «Может быть, это и верно в теории, но не годится для практики» (Кант, Соч., M.: Мысль, 1965, т. 4, ч. 2, с. 94) он делает примечание: «Никакое право в государстве не может быть, так сказать, коварно обойдено молчанием при помощи какой-нибудь тайной оговорки, а всего менее такое право, которое народ приписывает себе как относящееся к конституции, потому что все законы конституции должно мыслить как возникающие из одной публичной воли. Поэтому, если бы конституция разрешила восстание, она должна была бы открыто признать это право на него и указать способ его осуществления». Я полагаю, что Кант считал это условие применимым к общественной концепции справедливости. См. также 4, § 51 ниже и Байера, цитированного в сноске 5 выше. В работе D. К. Lewis Convention (Cambridge, Mass., Harvard UP, 1969) есть дискуссия об общем знании и его отношении к соглашению, особенно с. 52–60, 83–88.

9. Обсуждение упорядочения и отношений предпочтительности см. А. К. Sen. Collective Choice and Social Welfare (San Francisco, Holden-Day, Inc., 1970), chs. 1 and 1*, и К. J. Arrow. Social Choice and Individual Values, 2nd edition (N. Y., John Wiley, 1963), ch. II.

10. Для иллюстрации этой точки зрения рассмотрим исследования R. В. Braithwaite. Theory of Games as a Tool for the Moral Philosopher (Cambridge UP, 1955). Согласно его анализу, оказывается, что честное деление игрового времени между Матфеем и Лукой зависит от их предпочтений, а они, в свою очередь, связаны с инструментами, на которых хотят играть. Если Матфей имеет преимущество угрозы над Лукой, которое возникает за счет того, что Матфей, трубач, предпочитает одновременную игру молчанию обоих, то Лука, пианист, предпочитает молчание какафонии. Матфею отдано 26 вечеров, а Луке — 17. Если ситуацию обратить, то преимущество угрозы было бы на стороне Луки. См. с. 36. Но нам надо предположить только, что Матфей это интузиаст джаза, играющий на барабане, а Лука виолончелист, играющий сонаты, и в этом случае было бы справедливо, если бы Матфей играл когда угодно и сколько угодно, предполагая при этом, вполне правдоподобно, что ему все равно, играет Лука или нет. Ясно, что здесь что-то не так. Тут нет подходящего определения status quo, которое приемлемо с моральной точки зрения. Мы не можем принимать различные контингентности в качестве известных, и индивидуальные предпочтения в качестве данных, и ожидать при этом прояснения концепции справедливости (или честности) с помощью теории торга.

Концепция исходного положения предназначена решить проблему подходящего status quo. Подобные возражения анализу Брейтвейта можно найти в статье J. R. Lukas. «Moralists and Gamesmen», Philosophy, vol. 34, 1959, p. 9. Другие взгляды можно найти у Sen. Collective Choice and Social Welfare, pp. 118–123, где говорится, что решение, приведенное в работе J. F. Nash «The Bargaining Problem», Econometrica, vol. 18, 1950, подобным же образом дефектно с этической точки зрения.

11. Занавес неведения является столь естественным условием, что нечто похожее должно было прийти в голову многим. Принятая в книге формулировка содержится в неявном виде в доктрине категорического императива Канта, как в отношении определения процедурного критерия, так и способа использования его Кантом. Когда Кант советует нам проверить наши максимы путем рассмотрения случая, если бы они оказались универсальным законом природы, он должен предположить, что мы не знаем нашего места в этой воображаемой системе природы. См., например, его рассмотрение типики практических суждений в Критике практического разума (Соч., M.: Мысль, 1965, т. 4, ч. 1), с. 391–396. Подобные же ограничения на информацию можно найти у Харсани — J. С. Harsanyi «Cardinal Unility in Welfare Economics and in the Theory of Risk-Taking», Journal of Political Economy, vol. 61 (1953). Однако другие аспекты взгляда Харсани совершенно отличны от моих, он использует это ограничение для развития утилитаристской теории. См. последний абзац § 27.

12. Руссо. Общественный договор. Книга II. гл. IV, ч. 5.

13. См. R. B. Perry. The General Theory of Value (N. Y., Longmans, Green and Company, 1926), pp. 674–682.

14. По поводу понятия рационального см. указанные выше работы Sen и Arrow, § 23, сноска 9. Полезной будет и дискуссия в I. V. D. Little. The Critigue of Welfare Economics, 2nd ed. (Oxford, Clarendon Press, 1952), ch. II. О рациональности выбора в условиях неопределенности см. ниже § 26, сноска 18. H. A. Simon обсуждает ограничения на классические концепции рациональности и потребности для более реалистической теории в «A Behavioral Model of Rational Choice», Quaterly Journal of Economics, vol. 69 (1955). См. также его очерки в Surveys of Economic Theory, vol. 3 (London, MacMillan, 1967). Философские аспекты см. Davidson «Actions, Reasons and Causes», Journal of Philosophy, vol. 60, 1963; С. G. Hempel. Aspects of Scientific Explanation W. Y., The Free Press, 1965), pp. 463–486; Jonathan Bennett. Rationality (London, Routledge and Kegan Paul, 1964); J. D. Mabbott «Reason and Desire», Philosophy, vol. 28 (1953).

15. См. работу Шопенгауэра On the Basis of Ethics (New York, The Liberal Arts Press, 1965).

16. Другой способ получения того же заключения можно найти у Ph. Foot. «Moral Arguments», Mind, vol. 67 (1958), и «Moral Beliefs», Proceedings of the Aristotelian Society, vol. 59 (1958—59), и R. W. Beardsmore. Moral Reasoning (N. Y., Schocken Books, 1969), особенно гл. IV. Проблема содержательности кратко обсуждена у G. F. Warnock. Contemporary Moral Philosophy (London, MacMillan, 1967), pp. 55–61.

17. Похожий взгляд можно найти у У. Уильямса — В. А. О. Williams «The Idea of Equality», Philosophy, Politics, and Society, Second Series, ed. P. Laslett and W. G. Runciman (Oxford, Basil Blackwell, 1962), p. 113.

18. Доступное обсуждение этого и других правил выбора в условиях неопределенности можно найти в работе У. Баумола — W. J. Baumol. Economic Theory and Operations Analysis (Englewood Cliffs, N. J., Prentice Hall, 1965), ch. 24. Баумол дает геометрическую интерпретацию этих правил, включая диаграмму, использованную в § 13 для иллюстрации принципа различия. См. с. 558–562. См. также книгу Р. Льюс и Г. Райфа «Игры и решения» (ИЛ, M., 1961), гл. XIII для дальнейшего обсуждения.

19. Рассмотрим приведенную ниже таблицу потерь и приобретений. Она представляет потери и приобретения в ситуации, которая не является стратегической игрой. Здесь нет игры с партнером, принимающим решение.

Вместо этого, человек сталкивается с некоторыми возможными обстоятельствами, которые могут случиться, а могут и не случиться. Какие события на самом деле произойдут, не зависит от того, что выбирает человек, или от того, объявляет ли он заранее свои решения. Числа в таблице — это денежные суммы (в сотнях долларов) в сравнении с некоторой исходной ситуацией. Приобретение (g) зависит от решения индивида (d) и обстоятельств (с). Таким образом, g s= f(d, с). Предполагая, что имеются три возможных решения и три возможных обстоятельства, мы могли бы составить следующую таблицу приобретений и потерь.

Обстоятельства

Решения с1 с2 с2 d1

— 7 d2

— 8 d3

Правило максимина требует, чтобы мы приняли третье решение. В этом случае самое худшее, что может случиться, это приобретение пяти сотен долларов, что лучше, чем худшие события при других действиях. Если бы мы приняли другие решения, то потеряли бы восемь или семь сотен долларов. Таким образом, выбор ds максимизирует f(d, с) для такого значения с, которое для данного d минимизирует f. Термин «максимин» означает maximum minimorum, и правило обращает наше внимание на худшее, что может случиться при некотором предполагаемом действии, и на решение того, что делать.