— Дрим, может, познакомишь нас? — обратился к темному эльфу он.

— С каких это пор тебе, Кельт, нужен кто-то, чтобы познакомиться с дамой? — в насмешливом удивлении вскинул брови Дрим.

После этих слов, они заржали, как два жеребца, отчего я чуть поморщилась. Зачем так громко хохотать? И вообще, что здесь смешного?

Я повторно поморщилась, только теперь уже досадливо, и накинула давешнюю иллюзию темной эльфийки. Мало ли, вдруг этот Кельт решит меня сдать Тениану. Я не сомневалась в том, что глава, помимо пущенных по моему следу убийц, еще и вольным наемникам назначит награду за мою голову.

Кстати, Ферри являлся полукровкой — эльф и дриада, получил от своих родителей самое лучшее, что могут предложить эти расы. Хм, и как я раньше не заметила тонкие зеленоватые пряди среди его алой шевелюры? А что, довольно-таки интересно смотрится.

Отсмеявшись, этот полукровка, заметив мой пристально оценивающий взгляд, подмигнул мне и с приятной улыбкой спросил:

— Могу ли я узнать имя прекрасной темной леди?

На миг я замялась. Что-то я недопонимала: неужели эльфы и иже с ними теперь не чувствуют магию? Я ведь даже не стала скрывать присутствие чар! К тому же, судя по его взгляду, он не сомневается в том, что это мой настоящий облик. Так, мне в срочно нужно узнать, что в этом мире случилось, иначе могу наломать кучу дров по своему незнанию.

Как меня зовут? Говорить или не говорить? Хотя я уже сказала свое имя Дриму, но ведь можно это спокойно подправить, чем я тут же занялась, попутно отвечая на вопрос пришедшего:

— Меня зовут Элрин.

Как только это имя слетело с моих губ, в памяти темного эльфа произошла замена имен. Теперь он будет уверен, что именно так меня и зовут, а имя Алувьен навсегда исчезло из его памяти.

— Элрин, я не думаю, что мне нужно представляться, — одарив меня очередной улыбкой, проговорил Ферри, — меня ведь знает каждый.

Но не та, которая совсем недавно отошла от двухсотлетнего сна. Что ж, попытаться залезть в его память? Нет, лучше не надо. Во-первых, это муторно и энергоемко, а во-вторых, это очень заметно, когда кто-то лезет к вам в мозги. Так что, придется как-то выкручиваться.

Положение спас Дрим. Темный эльф (везет мне что-то на них) с выражением радушного хозяина (ага, если особенно вспомнить, что он со мной сделал) предложил нам отужинать. Я хотела было согласиться, но вспомнила о том, что меня ждет Рен. Поэтому я поспешно откланялась, отговорившись делами.

Стоило мне только войти в комнату, как на меня налетела светлая эльфийка. Ее голубые глаза метали молнии, а короткие светлые волосы, подстриженные по последней моде, были взлохмачены. По мимо этого, я еще отметила некоторую красноту глаз и распухший нос, говорившие о том, что их хозяйка недавно плакала.

— Где ты была? — схватила она меня за плечи и довольно-таки сильно встряхнула.

— Там, где меня уже нет, — я довольно невежливо отцепила ее пальцы от себя, — а тебе-то что?

— Мне-то что? — едва не задохнулась от негодования Рен, — да я тут с ума схожу, переживая за тебя!.. А ты…

— Переживая за меня? — деланно удивленно округлила я глаза, а потом жестким голосом поинтересовалась, — деточка, ты, случайно, не забыла, кто я? Я ведь не сопливая выпускница колледжа благородных девиц! Я убийца.

— Убийца, но ведь ты совсем ничего не знаешь об этом мире! — упорствовала она, словно маленькая капризная девочка.

Последняя мысль заставила меня вспомнить Изабелл. А ведь они сильно похожи по характеру- обе взбалмошные, темпераментные и чувствительные девицы. Но ведь Рен убийца, и не должна так себя вести. Что-то мне это не нравится.

— Ты могла по незнанию попасть в беду! — продолжала надрываться правнучка Агонии, — тебя могли убить!

— Все, хватит, — рявкнула я, — прекрати! Ты кто- моя мать или убийца?

Девушка замолчала, но выступившие красные пятна на ее лице показывали, что она еще не успокоилась. Действительно, она что моя мать, раз чувствует за меня такую ответственность? Неужели Рен думает, что меня можно за такое краткое время убить? Да, в самой неравной схватке, я просто наплюю на всех и телепортируюсь, если будет время.

— Ладно, замяли, — примирительно произнесла я, — Рен, деточка, я вторая по силе убийца, после Тениана. Неужели ты думаешь, что меня будет легко убить? Не нужно за меня беспокоиться и бояться, что я могу умереть. Да, я умру, все мы когда-нибудь умрем. Разве ты еще не поняла такой простой, но необходимой в нашем ремесле, вещи, что убийце нельзя никому привязываться, иначе будет плохо. Как давно ты стала убийцей?

Рената молча, но внимательно слушала меня, запоминая все, что я сказала. Прежде чем ответить на мой вопрос, она на некоторое время замолчала, словно собираясь выдать какую-то постыдную тайну. Наконец, вздохнув, будто поняв, что ничего такого страшного нет в ее ответе, эльфийка ответила:

— Тьма, я…я еще не убийца и полноправный член Гильдии Убийц, — и увидев мои изумленные глаза, поспешно добавила, — я должна была через год закончить обучение и стать полноценной убийцей. Алувьен, что с тобой? — испуганно спросила она, видя, что я медленно оседаю в кресло, — тебе плохо?

Плохо, ой, как плохо! Ну, Агония, как увижу тебя, так собственными руками удушу тебя! Как ты мог послать со мной, на верную гибель, свою правнучку, которая даже обучение не закончила!? Она вообще когда-нибудь убивала?

— Рен, ты уже убивала? — напряженно спросила я.

— А что? — осторожно поинтересовалась она.

— Отвечай, — едва не сорвалась я на рык.

— Нет, — покачала Рен головой, — только через полгода я должна была убивать…

Мне было впору в отчаянии хвататься за голову. О, Дьявол, за что мне все это? Я должна буду опекать и обучать девчонку, которая никогда не убивала! Ну, Агония, ну сволочь ты распоследняя! Неужели ты отправил со мной девчонку, которая не сможет убить, если придется?

— Тебе, случайно, Агония ничего не говорил перед нашим отъездом? — подозрительно ласковым голосом поинтересовалась я, постепенно успокаиваясь.

— Ну, он сказал, что лучше тебя учителя не сыскать, — припомнила эльфийка, — и что ты сможешь отговорить меня оттого, чтобы я не стала убийцей…Алувьен, ведь ты не будешь меня отговаривать от этого? Не будешь ломать мою мечту? — она посмотрела на меня испуганно-умоляющими глазами.

— Стой, я что-то никак не соображу, — выставила я перед собой ладони, — твоя мечта стать убийцей?

— Да, — кивнула Рен, — я с самого детства мечтаю об этом!

— Сумасшедший мир, — я без сил откинулась на спинку кресла и спрятала лицо в ладонях, — маленькие девочки мечтаю стать убийцами. Эльфы не могут чувствовать магию, а Гильдия Убийц пользуется популярностью. Что я еще пропустила? Ах да, еще и легкие раны зашивают нитками и истреблена человеческая раса.

На некоторое время я замолчала, пытаясь утрясти в голове все сказанное мной вслух. Действительно, бредовый мир.

Рената подошла ко мне неслышным шагом и села на подлокотник кресла, положив руку ко мне на плечо. Признаться, я едва не вздрогнула и не сломала ей руку. Во мне что-то прямо всколыхнулось против этого, какая-то брезгливость на миг завладела мной.

— Рен, скажи, почему эльфы не могут чувствовать магию? Или это мне такие уникумы попались? — спросила я, по-прежнему пряча лицо в ладонях.

— Все просто, — будничным голосом ответила она, — во время войны человеческий маг произнес необратимое заклинание, которое отбило у всех существ чувство, распознающее магию, а также видеть ауру. Теперь это можно сделать только с помощью дорогих амулетов.

— А сквозь иллюзии видеть можете? — заинтересовалась я, вспомнив встречу с первыми противниками.

— Нет, — покачала золотой головкой эльфийка, — опять-таки с помощью амулетов. Впрочем, если поверх иллюзии первого порядка накинута иллюзия второго порядка, то никакой амулет не сможет увидеть твой настоящий облик.

— Стой-стой, — оживилась я, глядя на невозмутимую в данный момент девушку, — ты хочешь сказать, что стоит мне накинуть две иллюзии сразу, как ни один из Гильдии не сможет меня опознать?