Он говорил это таким тоном, как будто я его собственность. А вот это меня больше всего выводит из себя, потому что я всегда сама по себе, и никто никогда не будет командовать мной, как хозяин собакой.

Тихий рык зародился у меня в груди, и я готова была вытащить клинки и броситься на сидящего передо мной вампира, наплевав на то, что со мной будет.

— Спокойно, Алувьен, спокойно, — тихо прошептал Смерть, приблизившись к моему уху, — помни, кто ты.

Я глубоко вздохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться, но мои руки все равно порывались выхватить клинки из ножен. На всякий случай, глава просто снял наспинные ножны и арбалет, но другое оружие он трогать не стал, зная, что я за это могу и на него разозлиться.

— Что вас злит, Алувьен? — приятно улыбаясь, поинтересовался Альтен-жисс, — я очень хорошо ощущаю ваш гнев.

— Вы спрашиваете, что меня злит? — неестественно спокойным голосом переспросила я, — а вы сами подумайте, как я должна себя чувствовать, после того, как я узнала, что стала Спутницей вампира, причем, учитывая, что я никогда не согласилась бы на это, даже если бы умирала! Да еще этот самый вампир начинает говорить со мной так, словно я стала его собственностью…

— А разве это не так? — перебив меня, спросил он, — Спутница — это слуга на всю жизнь, а слуги — это просто вещи, которыми пользуются господа.

— Ах, тааак? — угрожающе протянула я, чувствуя, как мои зрачки стали тонкими, как лезвия стилета, — я, значит, ваша вещь?

— Да, вы — моя собственность, пусть и навязанная, но я не позволю кому-либо трогать мои вещи без моего на то разрешения, — глаза-моря посмотрели на Тениана, который едва заметно напрягся, но его злость я ощущала прямо-таки физически, — а я не помню того, чтобы вы, Алувьен, могли целовать Главу Гильдии Убийц.

— Вы ревнуете? — брякнула я, но тут же почувствовала его удивление, смешанное с презрением и острым чувством собственности.

Я поняла, что он просто жадный на то, что принадлежит ему, и теперь, я тоже вхожу в список его собственности и буду тщательно оберегаться им. Он, как собака на сене — я ему совсем не нужна, да и отдавать меня он не намерен. Хм, вы меня поняли? А то я сама запуталась.

Ладно, с этим потом разберемся, хотя…

— Альтен-жисс, скажите, а Кармил-кнез может приказать вам, чтобы вы что-то сделали со мной? — попыталась я внятно сказать свою мысль.

— Может, но если это не повредит вам, — ответил он.

— Хорошо, — я почувствовала, как мое лицо расплывается в нехорошей усмешке, — тогда, я думаю, мне нужно срочно переговорить с Кармил-кнезом.

Я решительно встала с кровати, не забыв забрать свое драгоценное и жизненно важное оружие, и руки главы упали с моих плеч, как бы мимо ходом прогладив по моим рукам. Черный плащ взметнулся за моей спиной, как огромные черные крылья, когда я резко свернула за угол и быстро пошла. Смерть нагнал меня, почти возле самого кабинета, придержав за руку. Я была так взвинчена, что едва не отрубила ему руку клинком, который внезапно оказался у меня в руке.

— Что ты придумала? — поинтересовался он.

— Как продлить себе свободу, — улыбнулась я, однако высвобождаясь от хватки главы, — Кармил-кнез может приказать Альтен-жиссу отпустить меня. Этот приказ не повредит же мне. И, Тениан, я хочу переговорить с Кармил-кнезом наедине.

— Оставить тебя одну с вампиром? — ледяным голосом переспросил он.

— Ты не забывай, кто я, — теперь и мой голос стал похож на лед, и я вошла в кабинет повелителя вампиров, хлопнув дверью прямо перед носом главы.

Я понимаю, что этого делать не стоило, но, Дьявол забери мою душу, с чего это он вдруг стал беспокоиться обо мне, как о наивной деревенской дурочке? Тем более, что теперь Кармил-кнез не сможет причинить мне какой-либо вред. А вот почему он приказал своему подданному взять меня в Спутницы, фактически обречь его на вечные муки, я сейчас его спрошу.

Вампир оторвался от бумаг, разбросанных по всему столу, и посмотрел на меня. Было видно, что он сильно устал, да и глаза утратили свой сочный рубиновый цвет. Что ж, мне это сейчас на руку, потому что на уставших легко давить.

— Вы что-то хотели? — ровным голосом поинтересовался он.

— Да, я хотела поговорить с вами, — я села на кресло, закинув ногу на ногу и вновь прощупав помещение на наличие лазутчиков, в этот раз кроме нас никого не оказалось, — по какому праву мы приказали сделать меня Спутницей? Я, даже умирая, никогда бы не согласилась бы на это добровольно.

Кармил-кнез откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на меня. Оценивающее посмотрев на меня, он изогнул свои губы в улыбке, хотя она не коснулась его глаз.

— Понимаете, Алувьен, в чем дело, — начал он, — то, что вы стали Спутницей Альтен-жисса очень выгодно для меня. Ваша сила утроила магический резерв главы клана Жисс, что делает из него потрясающе сильное оружие, а уж то, что вы теперь фактически беспрекословно подчиняетесь мне, просто великолепно. Моя власть теперь непоколебима. Посудите сами, мне верен маг, сравнимый мощью одного из членов Магической Пятерки (Магическая Пятерка — пятерка самых сильных магов мира — прим. автора), и убийца высшего ранга, стоящая после Главы Гильдии Убийц и способная убить почти половину вампиров-Господ. Ни у кого из моих предшественников такого не было.

— А слухи о том, что под вами стул шатается, не вы сами стали распускать? — подозрительно поинтересовалась я, понимая, что меня этот прожженный интриган провел, как соплюшку. Конечно, это тоже злило, но что теперь поделать? Сейчас главное думать о том, как прекратить быть Спутницей.

Кармил-кнез замолчал на несколько секунд, только его плечи немного подрагивали, будто он хотел удержать в себе смех, но это у него не вышло. Вампир разразился звонким, радостным смехом, как ребенок, которому удался розыгрыш. Признаться, я едва не зарычала, но во время подавила в себе это желание и смотрела на веселящегося повелителя вампиров холодными и безжизненными глазами, похожими на драгоценные камни — такие же красивые, но неодушевленные.

Наконец, он прекратил смеяться.

— Тьма, вы меня удивляете! Я и не думал, что вы так быстро догадаетесь!

— Надо же, я еще могу удивить вампиров, — саркастически произнесла я, пропустив мимо ушей завуалированное оскорбление, — зачем же слухи распускали?

— Ну, все очень просто. Я рассчитывал на то, что вы, услышав о том, что мне грозит свержение, пришли бы узнать, что происходит и, скорее всего, постарались бы мне помочь, потому что вряд ли кто-нибудь еще согласится на условия, поставленные вами. А потом произошла бы схватка с превосходящим по силе и количеству противником, в результате которой вы якобы смертельно ранены, и моя дорогая Изабелл попросила бы меня спасти вас любой ценой, и я не в силах отказать своей Спутницей делаю вас Спутницей своего верноподданного. Только то, что вы пришли немного раньше запланированного срока, слегка изменило мои планы, но результат один — вы в моей власти.

Я едва удержалась оттого, чтобы не съездить по его довольной морде, но все же удержалась, лишь зло скрипнув зубами.

— Вы понимаете, Кармил-кнез, что вас ждет, если под боком буду обозленная я? — деланно вежливым голосом поинтересовалась я, сжимая и разжимая руки.

— Я не думаю, что вы сможете что-то сделать мне плохое, если вас попросит Изабелл, — пренебрежительно ответил вампир и изящно пожал плечами.

— Если меня сильно разозлят, то я спокойно могу перешагнуть через тех, кем дорожу и ценю, — мои глаза, как и улыбка, были холодными и спокойными, что всегда производило впечатление.

Кармил-кнез моргнул и с недоумением глянул на меня, словно увидел меня впервые. Некоторое время он молчал, пристально рассматривая меня, словно пытаясь найти ответ, а потом тихо выдохнул:

— Вы можете пожертвовать Изабелл, свой воспитанницей? — в его голосе было столько неверия, что я едва не улыбнулась, но отнюдь не приятная была бы у меня улыбка.

— Да, могу, как и всеми остальными. И дриадой, и темным князем, и Тенианом, я смогу спокойно ими пожертвовать, если придется, — я говорила будничным тоном, понимая, что это звучит мерзко, но, что поделаешь, это была неприятная правда, — я буду спокойно и методично уничтожать всех вампиров, живущих в этом замке, и никто не сможет мне помешать, потому что Закон запрещает убивать Спутников.