Уделив десять минут чудесным пирожкам с лимонной начинкой, Ют извинилась перед Вернером и поспешила уединиться в его рабочей комнате, которая располагалась в левой части дома, по соседству с приёмной.

Старик тоже хранил не так уж много готовых препаратов, предпочитая смешивать микстуры и настойки прямо на месте. А ещё он разрешал использовать свои ингредиенты, если травнице вдруг требовалось что-то особенное, и ни разу не спросил с Ют ни единого медяка, хотя, по её собственным подсчётам, с начала весны она одного только спирта позаимствовала крон на двадцать, если не больше.

"Добрая ты душа, старик", - подумала Ют, раскладывая на столе связки лекарственных трав. Она приготовила несколько чистых реторт, ступку, мерные мензурки и пипетки, разожгла несколько спиртовок и закрепила над одной из них колбу с чистой водой.

Работа закипела. Сверяясь с заранее заготовленным списком, Ют без остановки перетирала ингредиенты в ступке, кипятила и процеживала отвары, выпаривала, экстрагировала, перегоняла и уже в который раз задавалась вопросом, чего бы могла достичь её бабка, если бы хоть немного шла в ногу со временем и не отвергала все новейшие достижения медицины. Ют на собственном опыте убеждалась, насколько всё становится проще и быстрее.

Тем не менее, задача перед травницей стояла не из простых. Проклятая болезнь, изуверски мучившая несчастных шахтёров, словно играла с докторами в какую-то беспощадную игру. Все попытки облегчить состояние больных приводили лишь к тому, что через несколько дней все снадобья, микстуры и прочие средства словно выдыхались, теряя свою силу. Кровяная лихорадка, казалось, хитро обходила все барьеры. В какой-то момент Ют поймала себя на том, что думает об этой заразе, как о живом существе: ничем иным она многочисленные неприятности объяснить не могла.

Помогала в этом случае только регулярная смена лекарств, и уж тут все городские аптекари, как ни крути, сильно уступали Ют, знавшей сотни рецептов на все случаи жизни. Более того, подспорьем ей был также доставшийся от матери медицинский справочник Кейльцера. Книга эта, написанная некогда одним из авторитетнейших профессоров Королевской медицинской школы, содержала в себе огромное количество рецептур и методик, дополненных многочисленными заметками прежних владельцев. Интересное издание, включившее в себя как народную мудрость, так и строгие экспериментальные данные, вот уже второй месяц помогало Ют бороться с коварным невидимым врагом.

"...Эликсир Холодная Кровь. Повышает скорость теплообмена организма с окружающей средой за счёт изменения свойств крови и лимфы. Применяется при лечении чёрной лихорадки, ослабляя ключевой симптом: сильный жар. Вводится в организм перорально, разбавленный ключевой водой в соотношении 1:5. Рецептура записана со слов алхимика Джузеппе Морони, 1582 г. от в.п.

...Экстракт остролиста горного. Снотворное средство растительного происхождения. Принимать из расчёта: три капли на пять килограмм живого веса. В связи с особенностью произрастания не оказывает должного действия на жителей высокогорных районов. Неочищенный экстракт, не прошедший перегонку и стерилизацию, может вызывать сильнейшее привыкание. Рецептура записана со слов травницы Мелинды Хорс, округ Верден, 1617 г. от в.п.

...Микстура из крапивницы и липы. Успокоительное, болеутоляющее. Изготавливается из перемолотых листьев крапивницы с добавлением липового сиропа. Разбавленная водой смесь выдерживается на водяной бане в течение сорока минут, а затем охлаждается ещё пятнадцать. Употребляется неразбавленной, по одной столовой ложке три раза в день. Рецептура записана королевским аптекарем Шульке Бойдом, 1720 г. от в.п."

Ют работала не покладая рук, а на столике в тёмном углу комнаты выстраивались в стройные ряды маленькие разноцветные флакончики, узкие горлышки которых украшали заполненные аккуратным, убористым почерком бирки.

Закончила она только во втором часу дня и, довольная собой, позволила заботливому Вернеру накормить себя обедом и напоить чаем. Старик-аптекарь был сама учтивость, угощение оказалось вкусным, а чай терпким и ароматным. Ют, утомлённая работой, невольно расслабилась и задремала.

Но сон её не был мирным. Ворочаясь на старом узеньком диване, она то и дело бормотала что-то про себя, лоб её покрыла испарина, а веки нервно дёргались, отзываясь на беспокойные движения глаз. Вернер, бросив на неё мимолётный взгляд, невольно задался вопросом, не переборщил ли он с медовыми пряниками, которыми потчевал гостью?

Во сне Ют брела по обезлюдевшему городу. Вальцберг или Марбург - ей было непонятно. Просто город. Серые стены, серая брусчатка, серые облака, плывущие по неестественно низкому небу.

Ют беспокойно оглядывалась по сторонам, пытаясь отыскать хоть одну живую душу, но тщетно. Город был не просто безлюден, как это порой бывает в ранний час, когда ночная жизнь уже стихла, а дневная ещё не началась, - нет, он был мёртв. Мрачные кресты, намалёванные чёрной краской, испещрили стены домов. Чёрные птицы низко кружили над землей, словно в преддверии грозы.

Ют остановилась посреди площади и окинула взглядом горизонт: там собирались тяжёлые тучи, и ветер гнал их в её сторону. Сжавшись от холода, Ют закуталась в свой старый рваный плащ. "Странно, - мельком подумала она, - у меня же теперь есть новый". Но эта мысль тут же улетучилась, а травница ускорила шаг, пытаясь как можно быстрее пересечь пустое пространство площади.

Дождь настиг её у потрескавшегося фонтана, стоявшего напротив богато отделанного здания с колоннадой и высоким шпилем - судя по всему, ратуши или резиденции какого-нибудь местного богача. Холодные струи неистово обрушились на неё, и Ют поспешила укрыться под просторным козырьком у парадного входа, однако всё равно вымокла до нитки. Уже в укрытии она заметила, что фасад здания весь измазан всё той же чёрной краской, причём, судя по всему, совсем недавно, так как от дождя уже успели появиться многочисленные потёки, и ручейки, бегущие по зазорам между булыжниками мостовой, потемнели.

Дождь барабанил так, что Ют едва слышала свои шаги и стук собственных зубов. Мокрая и продрогшая, она подняла взгляд и увидела, что чёрные птицы всё так же деловито снуют над крышами домов, словно льющая с неба вода не была для них помехой. Впрочем, птицы эти скорее походили на юркие бесплотные тени, чем на живых существ. Быть может, это и не птицы вовсе?

Она вздрогнула, ощутив рядом чьё-то присутствие. Это чувство давило, царапало изнутри, лишало покоя, словно что-то злое и агрессивное наблюдало за травницей, прожигая её взглядом. Ют резко обернулась - никого. Лишь грязные чёрные стены и почти непроницаемая стена дождя.

Над головой что-то пролетело, и Ют инстинктивно пригнулась. Взгляд её проследовал за странной чёрной птицей, которая, воссоединившись с сородичами, продолжала кружить над площадью. От этой стаи то и дело отделялись мелкие группы птиц, садились на водостоки зданий и тут же, словно смытые дождём, растекались потоками чёрной грязи, что стекала вниз по стенам, смешиваясь с чёрными крестами в замысловатые узоры.

Узоры эти казались живыми, и любые попытки рассмотреть их приводили к тому, что головная боль и рябь в глазах заставляли Ют отводить взгляд. Эти жуткие каракули, не имевшие, казалось, никакого смысла и системы, так давили на неё, словно что-то страшное грозило вот-вот явиться миру.

Ют застонала и рухнула на колени, зажмурившись и закрыв ладонями уши, но отгородиться от происходящего это не помогло. Шум ливня, мельтешащие в небе тени и потоки тёмной воды сводили с ума. В отчаянии она осмотрелась вокруг, ища, за что бы зацепиться взглядом. Этим предметом неожиданно оказалась старая кожаная маска с длинным клювом, что лежала на ступенях неподалёку. Ют подползла поближе и взяла маску в руки. На неё уставились два безжизненных стеклянных окуляра, и травница, как ни странно, почувствовала облегчение.

Маска была крепко сшита из лоскутов грубо выделанной кожи, окрашена фуксином в насыщенный бордовый цвет, и выглядела такой знакомой, что Ют на какое-то время даже забыла о творящемся вокруг кошмаре, пытаясь вспомнить, где же она видела эту чудную птичью физиономию. Бесполезно - память подводила её.