Станислав Изосимович был мужчиной лет шестидесяти с всклокоченными, неухоженными и седыми волосами. Сейчас, одетый в белый медицинский халат, он стоял в окружении двух более молодых коллег, одетых так же как он. Они оживленно обсуждали что-то посреди большой исследовательской палатки с откинутым вверх входом, рядом, на складных столах, стояли, перемигивающиеся разноцветными лампочками, лабораторные приборы. Укымцев с увлечением рассматривал распечатку результатов каких-то исследований.
- Что скажете, Станислав Изосимович? - спросил майор Прыгунов.
- Любопытно, любопытно! - видимо, продолжая прерванный разговор, проговорил ученый. - Пока не могу сказать ничего определенного, но в пробах воздуха имеется некоторое количество соединений неизвестного вещества. Если бы сам не видел, никогда бы не поверил, что такое вообще возможно.
- Что возможно? - не понял Прыгунов.
- Ну, вот, сами посмотрите, - показывая пальцем на изогнутые линии диаграммы, продолжал он задумчиво. - Это соединение, явно, вторично, изначально это было свободное вещество, и что это за вещество, понять вообще очень сложно. Это сенсация, будь я проклят, если это не так! По моему мнению, оно скорей органической природы и явно является результатом наблюдаемой нами катастрофы.
- То есть, вы утверждаете, что в воздухе присутствует неизвестное вещество с биологической составляющей?
- Можно и так сказать, но оно явно уже вступило в химическую реакцию с элементами земной атмосферы и потеряло свои первоначальные свойства...
- Подождите, подождите! - взволновано продолжил Прыгунов. - Так оно может быть опасным?
- Рано говорить..., но теоретически могло..., - ученый сделал паузу, и добавил: - В первоначальном своем состоянии, наверное. Сейчас, как мы с вами видим, оно прореагировало с земными элементами и является не активным. Даже, я бы сказал, находится в стадии саморазрушения. Трудно говорить, но, может быть, оно вообще не было в свободном виде, а при высвобождении из кристаллического вещества твердой части ядра астероида - сразу же вступало в реакцию. В любом случае, мы это узнаем только после исследований твердых остатков космического тела, находящегося тут недалеко, - закончил он и улыбнулся, испытывая азарт исследователя-первопроходца.
Беседу двух руководителей прервал экстренный вызов по рации. Вызывал командир разведчиков, капитан Москвин.
- "Первый", "первый", ответь "Беркуту".
- "Первый" на связи, - поднеся к лицу переносную рацию, ответил майор.
- Недалеко от места тушения пожара, у здания дома культуры, обнаружены трупы трех местных жителей, у них у всех имеются признаки насильственной смерти.
- Не понял! Уточните!
- Повторяю. Нами обнаружены три трупа гражданских. Они, видимо, занимались тушением своего дома в двухстах метрах от основных пожаров. Раны нанесены, по-моему, каким-то животным.
- Оставайтесь на месте, сейчас подъеду! - скомандовал командир и, уже обращаясь к ученому, спросил: - Не желаете поехать со мной? Посмотрим, что там такое.
Укымцев, раздав быстрые распоряжения, о продолжении исследований на базовом исследовательском пункте, взял какой-то чемоданчик, махнул рукой помощнику и залез в машину Прыгунова.
Вернувшись по полю на асфальтированную дорогу, ведущую к центру села, УАЗ-"буханка" помчался по улицам большого поселка. Минуя кафе, на небольшой площади, машина свернула влево, огибая парк с дымящимся зданием дома культуры, и направилась в юго-восточную часть населенного пункта. Здесь, на дороге, им стали попадаться местные жители. Их лица были искажены гримасами горя, а в опустошенных глазах застыла печать безысходности и отчаянья, но в тоже время, превозмогая себя, перемазанные с ног до головы в саже, измученные люди, продолжали сновать с ведрами и лопатами вокруг полыхающих пожарами домов. Здесь проходил основной фронт борьбы людей и огня. Здесь сконцентрировались взрослые, плачущие дети, заливающие огонь пожарные, включившиеся в борьбу бойцы колонны МЧС, сидящие в стороне, на кучах пожитков, старики. В конце улицы, по дуге огибающей парк, майор увидел машину химической разведки. Но приближаясь к ней, в нем, все больше нарастало чувство необъяснимой тревоги, с машиной, да и вообще здесь, все было как-то не так. Машина, оборудованная на базе военного КамАЗа, стояла на лужайке у дома, доски облицовки которого обгорели, но, видимо, благодаря усилиям жильцов, дом был спасен. Двери кабины и кунга1 большого грузовика были открыты, но что самое странное, никого из людей рядом видно не было.
Машина майор остановиться рядом, командир открыл дверь кабины и, махнув, чтобы его люди последовали за ним, двинулся в сторону КамАЗа. В нем все оставалось так, как-если бы ее только что оставили, в твердой надежде вернутся через минуту. Осмотрев кабину и кунг, прибывшие продолжили осмотр местности рядом. Вскоре, в пятнадцати метрах от машины, у угла дома, они обнаружили первое неподвижное тело погибшего человека. И это был ИХ боец из экипажа химической разведки. Как и положено, по боевому расписанию, тело бойца было облачено в комплект ОЗКа2 из прорезиненной ткани зеленого цвета и с противогазной сумкой на ремне, перекинутом через голову. Он лежал на левом боку лицом вниз, как будто кто-то сильно толкнул его в правый бок. ОЗКа на правом плече было разорвано, и из большой рваной раны на руке сочилась кровь. Подойдя ближе, Прыгунов пощупал пульс на его шее - боец был мертв. В этот момент, озираясь по сторонам, он почувствовал, как по спине пробежал холодок - уж больно странно и необычно все это выглядело. Вокруг него стояли и, также напряженно, оглядывались по сторонам его бойцы и ученые. Рука, сама собой, потянула из кобуры табельный ПМ1.
- Мертв, - больше для себя, чем для окружающих, произнес он, выпрямляясь и двигаясь дальше.
Держа пистолет в правой руке, левой он поддерживал его за рукоятку снизу. Медленно и осторожно продвигаясь дальше, они обошли угол дома, и увидели еще более жуткую картину. У входа в дом, в неестественных позах, в разорванной и окровавленной одежде, лежали еще пять изуродованных тел, в том числе и разведчиков МЧС. Кругом было очень много крови. Ее брызги оставили отметины на досках дома, крыльце, а на лужайке радом, даже образовалось несколько луж. Все тела имели отвратительные, очень не обычные, размозженные и сильно кровоточащие раны, у одного была раздроблена плечевая кость и напрочь оторвана рука. Из разорванного рукава выглядывали лохмотья мышц и сухожилий, словно сухие щепки торчали осколки костей. Наблюдая эту картину, майор знаком подозвал Укымцева и негромко спросил:
- Как вы думаете, что все это значит...? Неужели собаки?
- Судя по ранам, это точно не собаки. Это наверняка какое-то животное, но даже предположить трудно - какое, - ответил в задумчивости профессор, осматривая изуродованные тела. - Но кто бы или что это ни было, несомненно одно: оно где-то тут, совсем рядом...
В этот момент, из-за тыльной стороны дома, громко и неожиданно, прозвучал пистолетный выстрел. Андрей Андреевич побежал туда, но выскочив, из-за очередного угла дома, на задний двор, ничего толком рассмотреть не смог. Все пространство за домом, или вернее заброшенный огород, покрывали заросли высохшего малинника. Судя по непонятным звукам и колыханию прутьев в дальнем конце зарослей, примерно в двадцати пяти метрах от них, там что-то происходило. Несколько секунд спустя, оттуда прозвучал второй выстрел, а потом еще один и еще.
Прыгунов негромко скомандовал: "Вперед!" - и во главе трех прибывших с ним бойцов, успевших вооружиться, кто лопатой, кто рейкой штакетника1, бросился на звук выстрелов. За ними вслед, чуть отставая, последовали двое ученых.
С трудом продираясь через заросли, командир отряда МЧС споткнулся и, потеряв драгоценные секунды, немного отстал от остальных. Но когда, сделав еще несколько шагов, он, наконец, выбрался на прогалину у тыльного забора участка, растерзанное тело капитана Москвина, не подавало признаков жизни. Он был мертв. Но вот другой боец, прибывший с майором, уже лежал на спине рядом и громко кричал. Он был сбит с ног, а сверху его придавил огромный и страшный зверь. Неизвестный собакоподобный хищник с остервенением разгрызал в щепки, вставленную в его пасть, для защиты, и с трудом удерживаемую руками палку штакетника. Зверь, превосходящий своими размерами любую, из известных пород собак, всем весом своего тела давил на палку, а огромные когти передних лап вонзил в плечи жертвы. Через мгновение палка, с треском, лопнула, брызнув щепой в стороны. Молниеносное движение мордой и челюсти с хрустом вонзились в шею бойца. Мах головой - и тело с почти оторванной головой замерло в перекрученной позе. Из его страшных ран, орошая все вокруг, струей ударила кровь, а зверь уже прыгнул на другого бойца. Майор успел среагировать на прыжок чудовища и, выстрелив из пистолета, попал ему в бок. Пуля, с расстояния около двух метров, со шлепком ударила в лопатку монстра, но это ничего не изменило. Пытаясь сопротивляться, второй боец ударил лопатой по шее зверя, после чего подгнивший черенок сломался, а хищник, встав на задние лапы, передними обхватил человека сзади и сомкнул челюсти на его плече. Крики раненого, прыжок - и уже новая жертва - помощник профессора - оказался в мертвой хватке невиданного существа. За это время майор успел полностью разрядить магазин пистолета, причем, 7 из 8 пуль попали в бока и шею животного, не оказывая на него никакого видимого эффекта. Затвор пистолета встал на задержку, подсказывая - патронов больше нет. Но перезаряжать его Прыгунову было некогда. Так и держа оружие в опущенной руке, майор, пятясь, закричал оставшимся с ним бойцу и профессору: "Спасайтесь! Бегите к машине!". И сам, сначала боком, а потом, напрягаясь изо всех сил, побежал в сторону улицы.
