"Еще немного, и я к нему привыкну, как хрусту таракана под тапочкой".
Выпустив еще по паре силовых игл, мы довершили разгром противника, после чего вернулись на свои позиции. Обвел глазами место схватки. Тела истерзанными, смятыми, расплющенными куклами валялись повсюду там, где их застала смерть. Наиболее страшно выглядели разорванные и раздавленные тела на тех участках пола, куда пришелся гравитационный удар. Отдельные фрагменты тел, оторванные руки и ноги, мятые глухие шлемы, обляпанные серо-бурой массой, все это на фоне раскатанной массы из мяса и пластметалла. Натекшие лужи крови на полу и россыпи кровавых брызг на стенах, вперемешку с уродливыми шрамами, оставшимися от разрывов плазмы, все это довершало картину разгрома звездной пехоты.
"Ну и мясорубка!".
Несмотря на победу, радости я не испытывал. К тому же организм, перенесший большую нагрузку, связанную с постоянным преобразованием энергии, каждой клеточкой молил о полноценном отдыхе. Забыться бы хоть на десять минут…. Но тут одно за другим пошли сообщения инфорполя. Подошли "Скорпионы". Одновременно с ними появился новый отряд, с которым было явно что-то не то, вместо того чтобы молча стоять в построениях, десантники представляли собой большую шумную толпу. Она бы давно вывалилась к нам в зал, если бы коридор не перекрывали металлические туши двух оставшихся "Кузнечиков". Проведя анализ, я узнал, что эта беспорядочная толпа находятся под самым настоящим "кайфом", получив двойную дозу "боевого" стимулятора. Пока я пережевывал эту новость, поступила новая информация, окончательно утвердившая меня в мысли, что нам предстоит вступить в "последний и решительный бой". К нам, по коридорам станции, шел еще один "обкурившийся" отряд десантников, превышавший по численности первый почти в два раза. Впереди шагала новая пара роботов — генераторов силового поля.
Повернулся к Кори. Наши взгляды встретились. Слова в нашем положении были не только бессмысленны, но и вредны. Лишние эмоции расслабляют солдата.
"Будем воевать, девочка, — подвел я итог нашему безмолвному разговору и повернулся в сторону ворот.
Атаку, к некоторому моему удивлению, начали не роботы — генераторы, а распаленная толпа "обкуренных" солдат. С дикими воплями они только успели вырваться из коридора, как мой гравитационный удар вбил их обратно, но только уже в виде кожаных мешков, набитых переломанными костями. Это замедлило, но не остановило их безумный натиск. Гравиудар Кори снова отбросил десантников обратно, как тут же новая волна с диким ревом выплеснулась из коридора. С горящими глазами безумцев, они только успевали пересечь порог, как тут же жали на курки. Огненный шквал шел впереди них, сжигая все на своем пути. Горел пластик, плавился металл. Едкая дымка повисла в воздухе. Наши удары перемалывали людей в мясной фарш десятками, но остановить непрерывный поток, озверевшей от вида крови и смерти товарищей, накачанной боевыми наркотиками до самых бровей, звездной пехоты, мы не смогли. Этот бурный, безудержный, поток, словно мощная река, прорвав плотину, залил все вокруг. Черные волны, казалось, вот-вот захлестнут меня и в этот момент раздался жуткий, истошный, ввинчивающийся в уши, визг. Так визжат, когда больше не думают ни о гордости, ни о достоинстве, ни о сохранении человеческого облика. Этот нечеловеческий крик, пробившись сквозь эмоциональные фильтры, скользнул легким холодком страха по сердцу.
Я даже не успел прочувствовать его, как нечто, мгновенно, выжгло все, что во мне еще оставалось от человека, оставив только всеобъемлющую жажду убийства. Я стал сродни этим безумцам, солдатам Союза, бегущим к своей смерти, как летят бабочки на огонь. Мой человеческий разум сменила гремучая смесь из звериных инстинктов и боевых навыков, сплава из старого и накачанного в меня нового опыта. Все это, вспышки бледно-красных плазменных взрывов, белых росчерков лучей лазеров, дробного перестука тяжелых автоматов, дикий рев и стоны, слилось для меня в одну яркую круговерть из цвета и звука, на фоне которой я изощренно и действенно убивал, слившись единым целым со "Стражем". Под моими ударами солдаты превращались в желе из мяса и металла, падали нелепыми куклами, нанизанные на силовые иглы, умирали раненые, добитые хлесткими акустическими ударами.
Станция содрогалась от разрывов плазменных зарядов, перестука тяжелых автоматов, диких криков и нечеловеческих стонов. Все это вместе, грохот стрельбы и многоголосый вой порождали сумасшедшее эхо, бившееся под потолком. Изломанные трупы, плавающие в лужах крови. Расколотая броня и разбитые всмятку шлемы. Сладковатый запах крови, смрад от вырванных внутренностей и едкая гарь довершали общую картину смерти. Добро пожаловать в мой личный ад!
Трудно сказать в чью сторону склонялся перевес сил, когда ударил выстрел "Скорпиона". Тяжелая машина вылетела из проема ворот под прикрытием двух, непрерывно строчивших из тяжелых пулеметов, "Кузнечиков". Я знал о ней, но, отражая непрерывные атаки, упустил эти секунды, нужные для опережающего удара. Яркая вспышка плазменной пушки залила все бледно-красным светом, убрав на какой-то миг все цвета и оттенки. Силовой щит Кори, приняв на себя этот мощный высокотемпературный сгусток, сыграв волновой рябью, на какую-то секунду помутнел. Я замер, заметив момент выстрела краем глаза, но мое замешательство длилось только миг. В следующее мгновение, на месте "Скорпиона" вспух огромный огненный шар, который ту же секунду взорвался. Основную силу взрыва принял на себя коридор, пламя, выбросив длинные языки, взревело, жарко лизнуло близлежащие стены и пол, мгновенно превратив в пепел горы трупов перед входом. С нашей стороны взрыв поджарил около взвода солдат, а также уничтожил одного из "Кузнечиков". Тот рухнул почти сразу, разорванный осколками, чуть ли не на части. Второй, стоявший несколько дальше, отлетел в сторону, упав на группу солдат, занявших позицию среди трупов. Повинуясь заложенной в него программе, он сделал попытку встать на ноги, но не сумел. И тогда закрутился на одном месте, скользком от крови и выпотрошенных внутренностей, отталкиваясь одной непрерывно дергающейся ногой и молотя из пулеметов, сотрясаясь им в такт своим бронированным телом. В стороны полетели вырванные крупнокалиберными пулями ошметки тел, разбрызгивая во все стороны кровавые брызги. Злобное жужжание осинового роя крупнокалиберных пуль продолжалось до тех пор, пока сами десантники не расстреляли его. Коридор, объятый пламенем, оказался на какое-то время блокированным. Воспользовавшись моментом затишья, я бросил взгляд в сторону Кори. Пламя, охватившее ее защиту, с ревом рвануло вверх, разбрызгивая жидкий огонь во все стороны. Около десятка десантников, находившихся в непосредственной близости, сгорели почти мгновенно, остальным повезло намного меньше, они умирали медленно. Объятые пламенем, солдаты, с душераздирающими криками, катались по полу или рывками дергались, размахивая руками, пытаясь сбить струящееся по ним пламя. Броня из черной становясь багровой, прожигала плоть до костей. Монолит забрал кипел, брызгами выжигая глаза. Атака превратилась в безумные танцы с огнем. Люди — факелы, метались, натыкаясь друг на друга, на стенки, падали, снова вскакивали, чтобы снова упасть, но на этот раз замертво, но и тогда живой огонь продолжал весело плясать на их телах, пожирая останки. Пока я наблюдал весь этот ужас, огонь на защите Кори потух. Теперь ее фигурка уже просматривалась в радужных переливах энергий, правда, нельзя было рассмотреть черты ее лица за непрерывной рябью, но сейчас главным было то, что она жива, что она выстояла. Опасение, что подобное испытание скажется на ее психике, было далеко не беспочвенным. Одни ее эмоциональные взрывы чего мне стоили! А сейчас такое испытание!
"Выдержи, девочка. Я тебя очень прошу. Мы ведь опять победили! Сейчас будет передышка,… а потом до тупых генералов дойдет, что переговоры лучший выход из этого положения".
