Вся группа туристов стояла, задрав головы вверх, и наблюдала как сорокалетний мужик, ловко перебирая руками и ногами, цепляется за еле заметные каверны и выступы, с каждой секундой поднимаясь все выше. Через его мускулистую грудь проходила бухта запасной веревки, при помощи которой предполагалось в дальнейшем поднимать девушек и вещи. Страховочный трос, закрепленный за обвязку, проводник пристегивал при помощи карабинов ко всем крюкам, попадающимся на пути, на расстоянии примерно метров полутора-двух. Минут тридцать-сорок спустя, ноги проводника пропали за скальным уступом, а еще минут через пять на землю перед нами упал конец веревки, а у Михаила зазвонил телефон.

Переговорив с проводником, а я сразу понял, что звонит именно он, Миша позвал одного из свободных парней старожил походов и, проверив его экипировку, коротко кивнул, разрешая приступить к восхождению. У нас было два комплекта страховочного снаряжения, поэтому я подумал, что подъем всей группы должен будет занять значительное время.

Так и оказалось. Сначала наверх поднялись двое парней с хорошо развитыми физическими данными. Им предстояло затаскивать наши вещи, для чего вниз сбросили еще один трос и Михаил тут же принялся вязать к нему один из рюкзаков туристов, большой кучей сложенных у подножья скалы. Одновременно с действиями нашего старшего, к восхождению по стенке готовилась одна из девушек. Как оказалось у нее был некоторый опыт в скалолазании (она посещала спортивный клуб, где был скаладром) и, посовещавшись с Мишей она решила наметить трассу подъема для неопытных туристов. Девушка шустро прошла первые семь метров, помечая кусочком мела удобные для удержания участки, а затем один из небольших уступов, на который она опиралась, неожиданно отвалился. Альпинистка как раз в этот момент пыталась сменить точки опоры и поэтому не смогла удержаться и рухнула вниз.

Весь коллектив находящихся внизу туристов дружно ахнул, а пара девчонок успела завизжать от испуга, но спустя мгновения, страховочный трос удерживаемый парнями, натянулся, и сорвавшаяся девушка повисла на нем, "проехав" по камню не более полуметра.

Хотя скала, на которую мы поднимались, и казалась снизу вертикальной и сплошной, на деле это оказалось не так. Я это понял, взбираясь вверх по намеченному Еленой (девушкой шедшей в начале) пути. Камень имел небольшой положительный уклон и поэтому большую часть веса тела, не было необходимости удерживать на весу. Если руки сильно уставали, можно было их расслабить, опираясь только ногами и прижавшись "пузом" к холодной поверхности. Подъему способствовали десятки и сотни небольших выступов и трещинок, куда можно было поставить ногу или просунуть пальцы. Они испещряли всю поверхность скалы и в некоторых из них кто-то жил. Я это почувствовал на своем опыте, когда немного отклонился от маяков оставленных Еленой. Засунув ладонь в одну из небольших расселин, я неожиданно ощутил острую боль, и резко выдернув руку, увидел небольшого зверька, вцепившегося мне в основание мизинца и повисшего на нем.

Я несколько раз с силой тряхнул рукой, пытаясь сбросить тварюшку, но она еще крепче стиснула зубы и попыталась обхватить лапками ладонь. Видимо ей было бы так легче держаться. У меня появилось огромное желание шваркнуть зверушкой об камень, чтобы избавиться от нее, но снизу за мной наблюдала Кристина, да и жалко мне стало мелкого грызуна, который всего лишь пытался защитить свое жилище. Поэтому я крикнул вниз, попросив ребят из страховочный команды под натянуть трос, и когда они это сделали, отпустил вторую руку и попытался высвободить мизинец из захвата острых зубов.

Желтовато бурый зверек долго сопротивлялся, царапаясь всеми лапами, но силы оказались не равны, и мне за несколько минут удалось от него отцепиться. Я бросил взгляд на маленькую тварюшку. Его острая мордочка с маленькими черными бусинками глаз, была повернута в мою сторону. Он выглядел бы довольно забавно, если бы не острые передние резцы, перепачканные в моей крови. Черный носик грызуна шевелился в разные стороны. Он как будто пытался охватить сразу все запахи большого мира, а может просто хотел запомнить, как пахнет его двуногий обидчик. Внезапно зверек запищал и с удвоенной силой начал пытаться вырваться на свободу. Решив, что хватит с него мучений (хотя пока единственным пострадавшим был я), я протянул руку к отнорку в скале, откуда изначально выдернул бедолагу и, разжав пальцы, выпустил грызуна. Тот моментально скрылся в недрах камня, но едва я попытался закрепиться на стенке, как услышал слабый шорох. Посмотрев в ту сторону, откуда он доносился, я вновь увидел остренькую мордочку, которая громко фыркнула (возможно, так благодаря или наоборот, выражая свое недовольство) и снова скрылась в глубине. Дальнейшее мое восхождение ни чем примечательным не запомнилось, кроме разве что того, что к его окончанию укушенная рука начала опухать и потеряла чувствительность.

Вся команда туристов закончила подъем на скалу примерно за час до наступления сумерек. Те, кто успел подняться первыми, уже перенесли вещи в большущую избу пятистенок, назвать по-другому бревенчатое строение не поворачивался язык, и затопили печь. Деревянный дом был размером где-то метров десять на десять в один этаж с невысокой четырёхскатной крышей, покрытой старой потемневшей дранкой. Широко распахнутая дверь как бы приглашала войти, но внутри было очень темно и пока меня туда совершенно не тянуло. Вместо этого я подошел к импровизированному столу, организованному на плоском широком валуне. Метрах в трех от него весело горел костер, где уже кипела вода в закопченном чайнике, а рядышком бурлил большущий походный котел, где плавали варившиеся макароны. Тут же стояли приготовленные открытые банки с тушенкой, от взгляда на которые у меня потекла обильная слюна, и я даже пару раз взглотнул почувствовав, как хочу есть.

Подошедшая сзади Кристина, нежно приобняла меня тесно прижавшись и тихо замерла. Идиллия на природе, мелькнула у меня мысль, и мне захотелось подольше вот так стоять, ничего не говоря лишь только обнимая подругу и наблюдая за манящим огнем.

На вечернем совете было принято решение остаться в старом лагере на сутки. У многих туристов одежда оказалась сильно промокшей, ни кто же не рассчитывал на ползание по отвесным скалам, поэтому ее требовалось высушить, да и тяжелый подъем в гору, на утро тоже дал всем о себе знать. Мелкие порезы от острых камней были у всех без исключения, поэтому с утра большинство ребят из группы смогли похвастаться белесыми полосками медицинских пластырей, и лишь только у меня правая рука оказалась замотана бинтом. Дело было не в серьезности раны, просто Семеныч руководствуясь одними своими соображениями (как он сказал "чтобы было!"), решил наложить мне на ладонь какую-то целебную травяную повязку и примотал ее бинтами. Не могу сказать, что она помогла, но когда после завтрака я ее снял, то опухоли уже не было, а на месте укуса образовалась неровная корочка запекшейся крови.

Солнышко ласково пригревало, и я развалившись на "пенке" наблюдал за далеким горизонтом. По голубому небу плыли молочного цвета облака, иногда принимающие причудливые формы, вот и сейчас я смотрел, как от большой серой тучи вдали отделилась часть поменьше и постепенно вытягиваясь, превратилась в огромную птицу (во всяком случае, именно так их рисуют художники, в виде изогнутой буквы иностранного алфавита "V").

Утро было чудесным, и я решил, что можно будет отлично погулять с девушкой по окрестностям. Как оказалось, это место было выбрано для базы не случайно, метрах в тридцати от домика протекал ручеек с холодной и чистой водой, где Кристина сейчас помогала другим девушкам мыть посуду. Заметив Семеныча, выходящего из избы, я поднялся и торопливым шагом подошел к нему. Услышав мой вопрос, проводник коротко усмехнулся и, показав в сторону невысокой гряды, посоветовал сходить с девушкой туда, при этом предупредив о возможной опасности и строго наказав, перед прогулкой предупредить его или Михаила.