-Так мы не устали...
-Мы ещё много чего можем сделать...
-Не спешите, вот поедим, поболтаем, а там и посмотрим, чем Вас занять.
-Ой, Баськ, хорошо-то в лесу было! Я бы ещё хоть разочек так сенца потрясла!
-И я. Может на этот раз оленёнка погладить удасться или лисёнка на руки взять! А пахнет-то как вкусно! Скорей бы Хозяйка вернулась, страсть как есть охота!
Но пришлось подождать ещё чуток.
Когда Матушка-Метелица вошла в комнату, каша уже остыть успела.
-Что ж вы без меня есть не начали?
-Как же мы одни?
-Не по людски это.
Метелица усмехнулась одобрительно, похоже, ещё одну проверку девчата прошли.
Едва Хозяйка провела рукой над столом да взяла ложку, Бася со Стасей голодными волчатами накинулись на еду. Каша, снова горячая аж с пылу-жару да со шкварками гусиными, лепёшки с мёдом, творог с вареньем исчезали со стола, словно их метлой мели. Но вот все наелись, чаю напились:
-Ну, а теперь рассказывайте, как в лес съездили? Не страшно было?
-Ни чуточки!..
-Нет, Бась, зачем врать-то? - страшно, ой как порой было страшно!..
-Но до чего здорово!..
-Вот и чудно, раз это дело вам по душе пришлось, будете теперь каждое утро в лес сено возить.
-Ура-а-а!
-Вы только зверьё лесное не затискайте, не заласкайте, это вам не котята. Ладно, лесные дела завтра, а сейчас...
-Посуду вымыть? Так это мы мигом!
-Нет, не посуду - она махнула рукой, и миски-чашки-ложки засверкали, словно их отдраили в кипятке, и поплыли по воздуху на свои места в резном буфете. - Нет, мы с вами будем тесто месить, я с утра хлеб печь затеяла.
-А что, тесто нельзя вот так же - рукой махнув или пальцами щёлкнув?
-Отчего нельзя, всё можно. Только и хлеб тогда на вкус будет не лучше глины - живот им набить можно, а радости никакой. Так что засучивайте рукава. Чем лучше хлеб вымесить...
-Тем он пышнее! И мама наша так приговаривать любит!
И они дружно принялись за дело, обминая, осаживая белое тесто в трёх огромным квашнях.
-А кому так много хлеба затеяно, - не удержалась Бася.
-А вот нам с вами на неделю-другую, не каждый же день хлеб печь, да народу лесному, да... - тут она замолчала и потемнела лицом. - А больше никому и не надо моего хлеба... - Девочки не поняли, что произошло, но видно какая-то обида всколыхнулась от совсем невинных слов в душе Хозяйки.
-Ну всё, укрываем дижки (дижка - квашня, бадья, где ставят тесто), пусть выстаиваются до утра.
Полейте-ка мне из ковша, ну и друг-дружке заодно. - Перед Басей завис в воздухе ковш с водой.
-А над чем лить-то? - Бася растеряно оглянулась, - тазик бы какой подставить, вода ж на пол прольётся.
-Не бойся, не прольётся.
Девочка наклонила ковшик, уверенная, что сейчас на чистый пол натечёт грязная лужа, и придётся ползать с тряпкой, прибирая, но - чудеса! - вода, стекая с рук, словно испарялась в воздухе. А следом исчез и сам ковшик. Зато в воздухе появилось расшитое яркими цветами полотенце.
-Волшебство!
-На такое волшебство вы ещё наглядитесь.
-А мы так сумеем?
-Навряд ли. Да вы не расстраивайтесь, вам и без чудес найдётся чем заняться.
Вроде Матушка-Метелица и говорила весело, но видно было, что поднимается в ней какая-то тоска и ищет выхода.
-Ну, а теперь, девицы-сестрицы, коли не устали, помогите-ка мне перину взбить, чтобы пух не слежался.
-А где эта перина?
-Идёмте, покажу. - И она повела девочек по крутой высокой лесенке куда-то на самую верхотуру, чуть не под крышу. Здесь посреди комнаты стояла огромная кровать на витых ножках, а на кровати лежала необъятная перина.
-Она ж неподъёмная! - ужаснулись девочки, - как мы её взбивать будем?
-А как хотите - хоть палкой, хоть скалкой, хоть взбирайтесь на кровать да скачите сколько влезет. Только не больно-то расходитесь, а то всю землю снегом засыплете, одни трубы над деревнями торчать будут. А я пока пойду-прогуляюсь.
Она свистнула в три пальца, и к высокому окну, где уже успело стемнеть и одна за другой загорались зелёные зимние звёзды, подлетела пара белоснежных коней в серебряной упряжи. В воздухе застыли лёгкие серебряные саночки. Хозяйка подняла руку, окно распахнулось и Метелица, уже в шубе и собольей шапочке, шагнула в ночь. Лихие кони, встряхнув длинными гривами, помчали её куда-то, и ветер летел за ней, завывая и взметая снежные вихри. Девочки кунулись было к окну, поглядеть, но окно само-собой закрылось, и не было видно там за тёмным стеклом ничего, кроме разыгравшейся пурги.
Ну и ладно, что сейчас загадки разгадывать, зато перина в их распоряжении - хоть скачи, хоть пляши, хоть краковяк выкаблучивай!
Так шёл день за днём, и уже не чужими были они Хозяйке - вместе за столом сидели, вместе песни пели да о всякой всячине разговоры вели. Порой, словно с девчонкой-ровесницей, снежками кидались, на резных санях с горы катались, сосульки с крыши сбивали. А уж оставшись одни, какие проказы сестрицы выдумывали и разговору нет! Попало им, конечно, пару раз, да не сказать, что сильно - глянула на них Матушка-Метелица с укором, покачала головой, вот и всё наказание. Многое Баське со Стаськой дозволялось, одного только было нельзя - о доме грустить да спрашивать, когда туда дорога откроется.
-Когда откроется, тогда и откроется, ни вас ни меня не спросит. Что же себя всё время разговорами изводить? А придёт пора, никто вас удерживать не станет.
И ещё об одном лучше было не заикаться - о пане Лешем. Даже ненароком имени его не стоило поминать.
Как-то, когда девочки совсем заскучали, поглядела на них Матушка-Метелица и говорит:
-Вот что, девицы-красавицы, не мешало бы вам и отдохнуть. Сгуляйте-ка вы к кому-нибудь в гости.
-А Вы тут без нас как же?
-Ну, управлялась же я без вас прежде, и теперь руки не отсохнут.
-А к Кикиморам на болото можно?
-Отчего ж нельзя? Уголёк только не забудьте.
Вот кинули сестрицы уголёк в снег и побежала ровная дорожка через сад, через лес. Уголёк себе катится, а Бася со Стасей за ним поспевают.
Вдруг на полдороге, уже как к болоту подходить, заклубился в стороне сизый туман и появилась на снежном насте уже знакомая им пани в шляпке с вуалеткой.
-Здравствуйте, мои милые, здравствуйте, мои хорошие! А я мимо шла, гляжу - барышни из Верхнего мира.
Ну, как вам живётся у пани Метелицы? Не спешит она что-то вас домой отпускать. Вид-то у вас усталый, замотала она вас совсем, делами замучила.
-Ничего она нас не замучила!
-Ну-ну! Я ведь не нападаю на вашу хозяйку, что ж вы вдруг кинулись её защищать?
Куда же вы, милые паненки идёте?
-В гости к подругам.
-Так вы уже и подругами успели обзавестись? Кто же это, если не секрет?
-Сёстры Кикиморы.
-Ну конечно, сёстры Кикиморы, они и тут поспели. Охота вам на болото тащиться? И о чём вы с ними будете разговаривать? - Они же двух слов толком связать не могут, только и знают, что расставляют по болоту свои глупые никому не нужные вешки!
А может всё-таки повернёте ко мне? У меня конфеты так и лежат нетронутые, вас ждут. А на днях, непременно, сюда мой старинный приятель из Верхнего мира заглянет, как обещался...
-А кто он, этот Ваш приятель?
-Очень важный господин из Кракова.
-Вы же говорили - из Гданьска?
-Ах, не всё ли равно? Главное, уж он-то не станет никого за нос водить, а просто возьмёт вас за руки да и выведет наверх.
Ну что, пойдёте ко мне в гости? Пана Лешего дома не будет, а мы тихонько о своём поболтаем, о девичьем?
-Как-нибудь в другой раз.
-Опять "в другой раз"?! - Пани Ядвига скривилась как от кислого, но тотчас нацепила на тонкие губы сладкую улыбку.
-Что ж, милые паненки, не стану вас задерживать.
И она пошла прочь по снежному насту, и снова ни единого следа не обозначилось на снегу. Заклубился сизый туман и исчезла пани Ядвига, будто растаяла. Только какая-то липкая морось, от которой дышать было тяжело, в воздухе осталась. Но подул лёгкий ветерок, и разогнал остатки тумана.
