– Все ли благополучно у вашей уважаемой братии? – спросил Александр, с удовольствием вдыхая морозный воздух. Увязавшиеся с ними Реми и Клю в одинаковых замшевых костюмах умчались куда-то вперед, и в ближнем перелеске звенели их веселые голоса.

– Да, благодарю вас, – любезно отозвался молодой Сакамото. – Мы уже отстроили временный храм, жилую пристройку, конюшню… Правда, большая часть наших мулов пала в первую зиму от какой-то болезни. Но среди нас есть два опытных коневода, они определили, что эти местные лошадки вполне пригодны и для работы, и для верховой езды и легко приручаются…

– Да, мне надо было, конечно, сразу дать вам мои материалы по здешней флоре и фауне, – виновато сказал Мартен. – Это сэкономило бы вам много усилий. Впрочем, наверное, это никогда не поздно? Я с вами передам флоппик.

– Мы были бы вам очень признательны, – слегка поклонился монах, – но у нас нет компьютеров.

Мартен приподнял брови.

– Ну, тогда распечатаю и дам на бумаге. А, простите, как вы живете без компьютеров?

Ёсио улыбнулся.

– Все материалы мы держим в бумажном виде, как заведено. Пользование бумажными книгами прекрасно развивает память, внимание, и потом, оно заповедано издавна. А для связи нам не нужны компьютеры, мы пользуемся мысленной связью.

– О-о, – поразился Мартен. – Я читал о таком. Это телепатия?

– Своего рода. Мы не можем мысленно общаться с каждым. Только специально подготовленные члены общины могут связаться с другими столь же подготовленными на частотах обычной нуль-связи. Используя входные каналы радиобакенов, через нуль-диапазон мы можем связываться с членами нашей общины во всей Галактике. У нас есть монастыри даже на Земле.

Мартен только головой покачал.

– Так я вам распечатаю кое-что по этим местам.

– Мы были бы вам очень признательны. Мы еще, честно говоря, не принимались за подробное изучение здешней природы, поскольку обустройство отняло практически все это время. А хотелось бы. Особенно нас интересуют травы: среди нас есть специалисты по траволечению… Кстати, – вдруг спросил Ёсио с детским любопытством, – кто это так ухает по ночам возле воды?

– Мы тоже недоумевали, – хмыкнул планетолог. – В первое лето я думал – помрем со страха. Оказалось – это такая не очень большая птичка, что-то вроде утки или, скажем, водяной вороны. Я так и назвал ее «вран водяной».

Осмотрев – с большим вниманием – ферму, младший Сакамото вышел вместе с Мартеном на берег небольшого ручья – вода его чернела в снежной раме, коричневые ветви ив красиво склонялись над берегами, уже тронутыми льдом.

– Msieu Martin, peui-je ave quelqe mo avec vou? – очень серьезно спросил монах на франсэ-эспасьяль. Мартен вздрогнул:

– Vou parle ma langue? Et-vou de Saqe-Chazze?

Он встречал людей, говоривших на земном французском, франсэ-орижиналь, но никогда не встречал никого, кто говорил бы на франсэ-эспасьяль – ну, кроме своих земляков с далекого Сак Шаз.

– Oui, je parl, mai je ne soui-pa de Saqe-Chazze, – ответил монах и продолжал на том же языке: – Мсьё Мартен, мой Учитель просил передать вам следующее. Вы знаете, что наша община ушла с Талейрана?

– Да.

– Тамошний настоятель, преподобный учитель Мидорикава Андо, послал нас освоить для праведной жизни этот новооткрытый мир.

Ёсио помолчал, вглядываясь в темную быстротекущую воду.

– Вы знаете Талейран?

– Да, конечно, – кивнул Мартен, крутя в пальцах тонкий ивовый прутик. – Я даже жил там несколько месяцев, и там я познакомился с Моник – мы сдавали выпускной курс на полигоне нашего Института. Девятнадцать лет назад, в двадцать пятом, надо же…

– С тех пор на Талейране многое изменилось, – сказал монах. – Его Южный континент постигла ужасная судьба.

– Южный континент? – удивился Александр. – Странно. Что там могло случиться? Он ведь в аренде у частной горнодобывающей компании, по-моему – Lightning Mining and Engineering. Там же одни горы и пустыни.

– Там добывали уран, – тихо сказал монах. – Много лет там работали рудники и шло некое строительство. Федеральная администрация Талейрана не обращала на это строительство внимания, пока над пустыней не произошел ядерный взрыв.

Мартен вскинул брови.

– Взорвались склады урана?

– Нет. Это было испытание оружия.

– Ведь ядерное оружие запрещено, – пробормотал Мартен. – Их арестовали?

– Это оказалось невозможным. – Монах столкнул ногой в воду немного снега с берега. – Аренда заключена в пятнадцатом году сроком на сто сорок лет. Адвокаты Lightning доказали как дважды два: арендуемая территория – собственность компании до окончания срока аренды; запрещение атомного оружия не действует на Талейране, поскольку Талейран – Особая федеральная территория, и Конституция Конфедерации действует на нем только в чистом виде, без законов Основного кодекса. А Конституция запрета на разработку, производство и испытания оружия не предусматривает. Так что Lightning продолжает испытывать там оружие. Все Южное полушарие Талейрана теперь отравлено.

Мартен негодующе покрутил головой и вполголоса сказал слово, которого Моник терпеть не могла и он поэтому при ней никогда его не произносил:

– Merd!

– Пять дней назад учитель Мидорикава Андо с Талейрана обратился по мысленной связи к моему сэнсэю Сакамото Кодзё. Он предупредил, что мы вместе с планетой Акаи можем оказаться в большой опасности. По его сведениям, Lightning – только легальная часть большой криминальной структуры, которая действует уже около тридцати лет и постепенно крепнет по всей Конфедерации. Так вот, эта компания пыталась приобрести лицензию на несколько территорий следующих планет: Кадавр, Тесла, Роланд, Саура и Акаи.

– Кадавр? Саура? – переспросил Александр. Теслу и Роланд он знал.

– Это марсоиды, – объяснил бхикку, – в той же системе, что и Тесла.

– Но им же, наверное, отказали в лицензии?

– Безусловно. Но Lightning – очень, очень мощная организация. Зарегистрированы они на Луне, но там у них только представительский офис. Есть отделения и на Земле, и еще на полудюжине федеральных планет, и даже в Империи – и в Космопорте Галактика, и на Телеме. Однако нет достоверных сведений, где находится их штаб, мозговой центр. Есть подозрения, что он замаскирован под какую-нибудь дочернюю или смешанную компанию где-нибудь на федеральной или независимой Периферии. Вы ведь знаете, на многих независимых планетах очень мягкое законодательство, налоговые льготы, оффшорные зоны…

– Знаю, – кивнул Александр. – Я же как раз родом с такой планеты, с Сак Шаз.

Он кинул в ручей свой прутик, с которого в волнении ободрал всю кору.

– Так вот, – продолжал монах. – В лицензии «Лайтнингу» отказано, но это не означает, что они не попытаются достичь своих целей иными путями, через подставных лиц, через липовые контракты, через взятки, в конце концов. Я прислан сказать вам, чтобы вы были начеку, как основной представитель вашего Института на этой планете. Остерегайтесь принимать какие-либо деловые предложения, касающиеся передачи территорий хотя бы во временное пользование, пока не убедитесь всеми доступными вам средствами, что вас не обманывают. И знайте, что в лице нашей общины вы имеете верного союзника…

Монах и планетолог еще немного посовещались и, обменявшись рукопожатиями, двинулись обратно к станции. Фигурки Реми и Клю мелькали уже возле заснеженного прямоугольника посадочной площадки, где у них была выстроена снежная крепость.

– Кстати, мсьё Мартен, – тут Ёсио вновь перешел на линк, – если весной или летом вы или ваши дети захотите посетить нас, мы будем очень этому рады. Ворота нашей обители всегда открыты для гостей…

Прошла зима. После последних жестоких февральских морозов быстро установилось тепло, и за март сугробы осели и посерели. Двадцать шестого Александр, как обычно, вышел на ежемесячную связь с Институтом и передал очередной пакет информации. После чего задержался в эфире на пару минут – поболтать со знакомым дежурным.